Чтобы усыпить бдительность буров, Дингаан как обычно начал выказывать признаки своего расположения. Он послал Ретифу письмо, в котором благодарил его за возвращение скота и приглашал его в свою столицу, но без лошадей. Эта часть плана не удалась, потому что на следующий день в столице услышали выстрелы и увидели отряд Ретифа, который прибыл с другой стороны.

Ожидая подкреплений, Дингаан тянул время; его воины снова развлекали буров демонстрвцией своего искусства (при этом буры гарцевали вокруг плаца, стреляя в воздух). Когда же Ретиф потребовал от Дингана исполнения обещания, тот подписал составленный заранее документ, отдававший в пользование бурам территорию между Тугелой и Умзивубу (документ был написан от руки на английском языке кем-то из миссионеров). Ретиф был счастлив – его мечта сбылась. Буры стали готовиться к назначенному на утро отъезду. Один из мальчиков, Уильям Вуд, знал язык зулусов и подслушал разговоры воинов. Он пытался предупредить буров о возможном предательстве, но ему не поверили.

Прекрасным летним утром 6 февраля 1838 года буры готовились к отъезду. Когда лошади были уже оседланы, прибыл посланник от Дингаана, который передал, что Дингаан ждет их на площади, чтобы попрощаться. Отказаться было бы невежливо, и буры, привязав лошадей, вернулись в крааль. При входе их встретили индуны и скзали, что в присутствии короля не принято быть при оружии, поэтому буры сложили ружья у входа в крааль.

В честь гостей снова были устроены военные танцы. Воины тянули длинную песню, сам Дингаан тоже подпевал. Буры не замечали, что круг танцующих вокруг них постепенно сжимался. Во время последнего куплета песни Дингаан вдруг вскочил со своего стула с криком: «Балалани абатагати! (Убейте колдунов!)»

Убейте колдунов!

Рисунок Ричарда Кайтона Вудвиля

Это был сигнал. Зулусы навалились на почти безоружных буров. Некоторые смогли достать охотничьи ножи и успели убить два десятка зулусов, но вскоре все было кончено. Буры были связаны ремнями и их под крики и песни зулусских воинов перенесли на Ква Мативане, где все они были жестоко убиты. Некоторых убивали ударом дубины или проламывали им головы камнями, других пронзали кольями. Ретифа казнили последним (его сына убивали у него на глазах), а его печень и сердце были отданы Дингаану. Их позднее использовали во время магического обряда, который должен был преградить белым путь в Наталь.

Для стервятников это был хороший день.

Глава 8

Блаукранц. Большая резня

У Дингаана были свои понятия о чести. Миссионеру Оуэну он обещал неприкосновенность и обещание выполнил. Он единственный из белых был свидетелем резни при Ква Мативане и подробности этого ужасного события известны с его слов. Тем не менее оставаться рядом с Дингааном он не захотел и через некоторое время покинул Умгунгундхлову, но до этого стал свидетелем еще одного события. В подзорную трубу он видел, что полдня Дингаан совещался с индунами, а в полдень отдал своим импи приказ пойти в ту сторону, откуда пришли буры, и уничтожить всех белых на своем пути. Воины должны были, пользуясь безлунными ночами, неожиданно нападать на лагеря буров. Во время предыдущих войн было принято сохранять жизнь женщинам и детям – Дингаан приказал уничтожить всех.

Оправдывая свои действия, Дингаан утверждал, что буры готовили покушение на его жизнь и даже хотели окружить и захватить Умгунгундхлову, но им это не удалось, потому что их было мало. Со своей стороны, буры пытались обвинить в этих событиях англичан, которые подговорили Дингаана на войну с треккерами, не желая, чтобы Наталь был заселен бурами.

Спустя полторы недели после уничтожения отряда Ретифа опасность нависла и над его треккерами. Десять импи были в непосредственной близости от передовой линии бурских лагерей и ждали только безлунной ночи, чтобы выполнить жестокий приказ своего короля.

Буры не были готовы к нападению. Все были уверены в том, что зулусы настроены мирно и что Ретиф уже везет им договор, отдающий Наталь в их владение. Хотя Ретиф предупреждал всех, что Дингаан непредсказуем и что нужно соблюдать осторожность, укреплять лагеря и быть бдительными, никто его не слушал. Стоянки не были укреплены и находились далеко друг от друга. На настроение буров не повлияли даже слухи о том, как закончилась миссия Ретифа – этому никто не хотел верить. Многие мужчины уехали со стоянок на охоту или помочь прибывшим поднее друзьям устроиться на новом месте. Только наиболее предусмотрительные (среди них были семейство Бота и Марица) укрепили свои лагеря.

Результата был предсказуем. Перед рассветом 17 февраля зулусы атаковали несколько неукрепленных стоянок, занимавших полосу длиной около 20 миль и уничтожили их. Разведка у зулусов сработала хорошо, действия отдельных отрядов были согласованы и нападение на все лагеря было почти одновременным. Один из юношей, Давид Безиденхаут, смог прорваться сквозь ряды нападавших и добрался до соседнего лагеря семейства Бота, где поднял тревогу. Лагерь оборонялся в течение часа, но затем зулусы погнали на лагерь стадо скота и под этим прикрытием ворвались в лагерь и разделались со всеми, находившимися там.

Лагерь семьи Ван Ренсбергов вместе с другими семьями находился в нескольких милях к югу; это обстоятельство не позволило врагам застать их врасплох. Заняв соседний холм, четырнадцать мужчин несколько часов отбивали атаки зулусов. Когда у них уже заканчивались боеприпасы, на помощи подоспел отряд, который успели собрать Кильерс и Мариц; сначала один из буров, Мартинус Остхизен, пробрался к осажденным с боеприпасами, а немного позже нападашие были рассеяны атакой с тыла.

Резня при Блаукранце

Картина Чарльза Дэвидсона Белла

У Марица был час на подготовку к сражению. Сначала, услышав выстрелы, он решил, что это вернувшийся Ретиф возвещает салютом о своем возвращении. Когда стало ясно, что происходит, буры успели привести в готовность имевшуюся у них маленькую пушку и отразили атаки зулусов. Двигаясь к лагерю, зулусы переходили вброд реку, держась друг за друга, чтобы их не унесло сильным течением. Буры стали стрелять в тех, кто был в середине цепи, из-за чего живая цепь рвалась, и многие зулусы утонули. Отразив атаку, Мариц с тридцатью тремя людьми контратаковал зулусов, и в этой атаке рядом с ним были его жена и тринадцатилетняя дочь.

На рассвете весть о нападении достигла главного лагеря в Доонкопе, и там срочно стали готовиться к отражению атаки. На лагерь Сарела Кильерса зулусы не напали, и, сочтя это знаком свыше, он с пятью людьми сам атаковал их. Затем, присоединившись к Марицу, он помог выручить Ренсберга и других, находившихся по соседству. Потеряв эффект внезапности и натолкнувшись на сильное сопротивление, атака зулусов захлебнулась. Под непрерывным огнем буров они начали отступать, пока не смогли укрыться в соседних горах.

Потери буров были большими. Среди разрушенных и разграбленных фургонов были найдены трупы 56 мужчин, 41 женщины и 185 детей. Кроме этого, погибло более 200 цветных слуг. Зрелище было ужасным – в одном из фургонов нашли сразу 50 тел, в другом – мертвую женщину и семерых ее детей. Зулусы смогли угнать огромное количество скота – некоторые называют цифру в 35000 голов. Часть скота при преследовании врага бурам удалось отбить. Огнестрельного оружия зулусам досталось немного – всего пятнадцать стволов.

Картину последствий, оставленных нападением зулусов, Поль наблюдал наравне со взрослыми. В свои 12 лет он был уже почти взрослым, и никто ничего от него не скрывал. Весь этот ужас он запомнил на всю жизнь, и отношение его к зулусам было соответствующим.

Дингаан недооценил силы противника. Он не рассчитывал на то, что буры уже столь многочисленны и рассеяны на большом расстоянии друг от друга. Поэтому результаты нападения оказались весьма скромными по сравнению с ожидаемыми.