— Это?.. — Я не сумела закончить вопрос.

Единственное сооружение отбрасывало короткую тень, как бы нарушая это ровное пространство. Голографические изображения не давали ключа к определению его размеров — оно было не меньше «челнока», совершившего посадку.

Купол или полушарие покоился на ярусе кольцевых ступеней, и там, где нижняя часть купола смыкалась со ступенями, я различила более густую темноту входа. Резной арочный вход. Вокруг купола на равном расстоянии друг от друга были установлены три толстые короткие колонны, встроенные в ступени таким образом, что касались стен купола. Верхняя часть ближайшей ко мне колонны была разрушена. Две другие украшали резные статуи, но эрозия и свет раннего утра не позволяли разглядеть подробности — имелось лишь нечто, напоминавшее когти, крылья, чешуйки. Разом, совершенно естественно, все поверхности окрасились в алый, желтый и голубой цвета. Вот окраска обратилась в мелкие осколки и сошла, демонстрируя находившийся под нею хирузет .

На ступенях, на дверной арке и вокруг основания колонн были вырезаны незнакомые стилизованные изображения ликов смерти. Я стояла в свете утра и чувствовала озноб. Золотая Империя, стертая временем и эрозией пустыни, воплощенная, тем не менее, среди ее бедных и оборванных наследников.

Теперь было достаточно светло, чтобы видеть, что всюду вокруг этого загадочного сооружения находились охранники, вооруженные копьями и арбалетами. И на них были коричневые чешуйчатые доспехи Кель Харантиша.

— Конечно, это будет основной целью Компании, — сказала Прамила Ишида, когда мы повернули ко входам в помещения, находившиеся на более низком уровне. — Эти люди, наверное, хотят торговать. Они так бедны.

Вечер следующего дня: я решила рискнуть и поднять «челнок», чтобы переместить его поближе к Махерве. Теперь здесь была Прамила с более надежной аппаратурой связи. Я вела молодую тихоокеанка азиатского происхождения к внутренним комнатам, где Дугги и Дэвид Осака делили с ортеанцами ужин, состоявший из дел'ри -хлеба и чая из арниака .

— Проходите. — Я остановилась во внешнем помещении. — Мне нужно кое-что сделать. Я присоединюсь к вам.

Помещение с низким потолком частично озарял свет, отражаемый зеркалами. Оштукатуренные стены были покрыты ими узорами, выполненными окислами металлов. В этом помещении находилось много иностранцев, некоторые в мелкатийских мантиях, другие — несмотря на жару — в римонских сапогах и брюках, казавшихся неуместными среди ортеанцев из хайек . Все эти ортеанцы с северного континента были вооружены харур-нилгири и харур-нацари и в большинстве своем лежали, растянувшись, на обитых скамьях, пили напиток из сброженных зерен дел'ри , играли в охмир и беседовали на местных говорах Римона, Мелкати, Морврена и на четырех или пяти различных языках Побережья.

Я остановилась рядом с одной ортеанкой.

— Т'Ан Халдин, не так ли?

Она лежала на скамье, положив на стол обутые в сапоги и закинутые одна на другую ноги.

— Халдин Дамори, из Гильдии Медуэда. Вы уже решили, С'аранти ?

— Контракт, — сказала я. — Обязанности по охране. И не заключать никаких иных контрактов, пока вы заняты этим.

Она лениво ухмыльнулась.

— Это дорого стоит.

Так же когда-то сказал мне Блейз Медуэнин. Думая о нем, я поражаюсь тому, что вообще полагаюсь на наемников.

— Я плачу.

Раздались крики, вопли, благодарные комментарии и несколько насмешек: ее приятели-наемники выражали одобрение. Все они были молоды, никто не старше лет двадцати пяти, и во всех них присутствовало это жестокое, лаконичное и чрезвычайно беззаботное отношение к насилию.

Халдин, положив руки на рукоятки харуров , сказала:

— Обязанности по охране… это относится ко всем вам, обитателям другого мира, которые здесь?

Я отметила про себя, что надо потом повторить этот вопрос Дугу, у которого есть чувство юмора, чтобы оценить его.

— Ко всем, — твердо сказала я, и мы заключили контракт. Я подумала: «Мне не жаль, что я делаю это здесь, где видят и знают все ортеанцы из хайек . Еще одна мера предосторожности».

Я шла по внутренним комнатам, проталкиваясь мимо ортеанцев, у большинства которых на поясе, на головной повязке или на мантии мешаби были вытканы узоры хайек Анжади. Через не закрытые ставнями окна все еще проникало немного света. Последний вечерний легкий ветерок принес запах дыма от костров, в которых сжигали высохший навоз. Слышался мягкий звон связанных гроздьями стеклянных колокольчиков, подвешенных в каждом окне и дверной арке.

Сидя между Дугом и Прамилой на одной из металлических скамей, покрытых обивкой, сотканной из волокон дел'ри, я пила острый на вкус арниак , в то время как Дуг и Дэвид вели разговор с Девятым рэйку , и догадывалась о существовании планов получить выгоду, скрывавшихся за каждым дружеским, любопытным или равнодушным ортеанским лицом.

Я подумала: «Мне следует повернуть все это в нужном направлении. Можешь ли ты помочь нам получить доступ к здешней технике? Если нет, то ты бесполезна, как и тогда, в КельХарантише? Это все, что требуется знать Компании». Однако… Однако как быть?

Молодая тихоокеанка из Азии, сидевшая рядом со мной, постоянно ерзала. Затем подняла голову, глядя мне прямо в глаза.

— Линн, эти люди живут впроголодь . По детям заметны все признаки хронического недоедания. Я разговаривала с некоторыми из них — за последние девять вполне мирных лет не удалось собрать ни один урожай в зиирам . Линн, этим людям необходима программа Торговли и Помощи!

Такой взрыв чувств поразил меня; я не ожидала ничего подобного от этой невысокой девушки с желтоватым лицом. «Нет, — виновато осознала я, — ты не ожидала от нее протеста против этого, потому что она представляет Компанию. Словно принадлежность к мультикорпорации лишила тебя глаз…»

— Это не так просто, — ответила я.

— Разве?

— Вы откроете программу Торговли и Помощи, станете кормить этих людей и тем самым повысите показатель рождаемости, — сказала я. — Все зииран переполнятся еще сильнее, они будут перенаселены. Вместо войн за урожай вы получите войны, длящиеся годами. Вскоре города перестанут быть нейтральной территорией, и аширен не будут приходить в них, чтобы образовывать рэйку .

Я потягивала маленькими глотками арниак , обхватив руками металлический кубок.

— Затем здесь появятся десятки, сотни людей из кей-рэйку . Вы имеете какое-нибудь представление о том, насколько это выведет из равновесия всю эту культуру? Рэйку — это самостоятельные группы, и все — торговля, ремесла, корабли, сама линия крови хайек — основано на такой группе. Нарушьте это — и вы измените этих людей до неузнаваемости!

Прамила спросила, изумленно глядя на меня:

— Это рассказали вам здесь ортеанцы?

— Нет, я…

нахожусь под звездным небом Пыльного солнца, стоя с четырьмя моими спутниками перед керетне из хайек.

— Этой кровью…

Вонзаются металлические ножи. Я кладу свои сильно порезанные руки по очереди на моих братьев и сестер по рэйку, чувствуя, как между нами течет память.

— …открытой вновь, свяжи нас вместе…

Под сильно выпуклыми ступнями холодный скалистый грунт, а мантия мешаби — недостаточная защита, но радость согревает меня, я нашла разделивших со мной истину…

—  Линн?

Что такое?..

Я стряхнула с себя поток видений, сосредоточив внимание на лице Прамилы.

— Я говорю, что это жестоко — оставлять этих людей умирать от голода, но изменить их мир до неузнаваемости также было бы жестоко; так какой же вид жестокости нам предпочесть?

Мне помешали договорить голоса — небольшое помещение стало заполняться ортеанцами из хайек . Там были Сетри с Джадуром и другими из Девятого рэйку : сестры-близнецы Виррин-хил и Чаразир-хил… Фериксушар и толпа прочих, а также керетне Хилдринди…