Гудки. Конец вызова. Что ж, в чем-то я была права. От только что случившегося, звонок меня точно отвлёк. Прожектор ушел на второй план, меня окутал липкий ужас. Пальцы заледенели, по спине пробежал мерзкий табун мурашек. Резко бросило в холод и стало нечем дышать. Я всегда думала, что это такое клише, когда те самые киношные актёры роняют из рук бокалы, телефоны, фоторамки и прочие предметы в самый драматичный момент фильма, а те разбиваются вдребезги об пол. Вот только в жизни, похоже, все так же. Пальцы просто отказывались меня слушаться. Телефон выскользнул из рук.
⁃ Дэли? Что случилось? Кто это был? – обеспокоено посмотрел на меня Дамиано. Я не реагировала, пытаясь переварить только что поступивший звонок, – Дэл! Не молчи! Скажи что-нибудь! – он легонько потряс меня, чтобы привести в чувства. ⁃ Дами…. – я подняла на него большие испуганные глаза, – это она! Комментарий к Часть 19 Ну что, ма хорошие, готовы к стеклу? Мы маленькими шажочками подбираемся к завершению этой работы 🤪
А ещё у моей беты вышел очень милый фанф с участием Дамиано. У вас есть прекрасная возможность взглянуть на него в другом амплуа. Так что все заинтересовавшиеся – бегом читать 😎
====== Часть 20 ======
Комментарий к Часть 20 Ну, раз возражений в прошлой главе насчет стекла не последовало, получите, распишитесь 😈
Наше путешествие по остальным городам прошло довольно-таки нервно. Мне было невообразимо страшно от происходящего, но и оставаться в одиночестве в душных номерах тоже совершенно не хотелось. То, что в Нью-Йорке показалось какой-то сказкой, сейчас стало для меня первоклассной темницей. Я чувствовала себя заключенной в четырех стенах. И даже непринуждённая болтовня часами напролет по FaceTime с Анной не спасала.
Несмотря на всю серьезность ситуации, я все равно умудрялась хотя бы ненадолго вылезать из номера. Пусть даже недалеко от отеля. Дамиано бесился и злился на меня, но объективно понимал, что запретить не может. Все, что было в его силах – это приставить ко мне импровизированную охрану в лице одного из членов команды группы, чтобы тот приглядывал за мной. И в свободное время, коего у шатена практически не было, самостоятельно выбираться со мной погулять. Мы оба сошлись на мнении, что когда он рядом, эта сумасшедшая меня не тронет, дабы случайно не прикончить своего краша со мной за компанию.
Спасало лишь то, что Дамиано выполнил свое обещание, и мы с ним устроили фотопрогулку в Лос-Анджелесе, к слову, весьма весело проведя время. Да и с концерта снимков для обработки было навалом. В общем, было, чем себя занять.
Мне все-таки удалось уговорить своего мужчину поехать с группой на фестиваль, а не оставаться в отеле. Стоило это немалых усилий. Все это время он был как на иголках, и это чувствовалось, отражаясь как в его повседневной жизни, так и на работе. Дамиано не выпускал мою руку из своей, когда был рядом. Не знаю, кого это успокаивало больше: меня или его. Даже в момент их выступления, он то и дело бросал на меня взгляды, словно так сможет контролировать ситуацию. И это даже несмотря на то, что на это время парень реально приставил охрану. На сей раз от меня ни на шаг не отходил один из секьюрити, что неизменно таскаются по пятам за группой во время их туров. Пусть меня и раздражала вся ситуация, но вместе с тем, я была благодарна Давиду за это. Я адекватно осознавала всю серьезность происходящего. И мое желание беззаботно отрываться на фестивале, ни о чем не думая, уходило на второй план. В конце концов, весь этот контроль с его стороны – ни что иное, как проявление заботы. Дамиано тоже переживал и боялся не меньше, чем я. И, если отбросить все нюансы, вызванные сложившейся ситуацией, нам даже неплохо удалось оторваться на фестивале.
Трастевере встретил меня своими узкими улочками и уютными ресторанчиками местных владельцев. Вот только в этот раз гостеприимная, шумная атмосфера Италии уже не так радовала. Я понимала, что моя маленькая квартирка, которую снял Дамиано, станет на неопределенное время личной тюрьмой, откуда я волей случая в ближайшее время вряд ли куда-либо выйду. Белый тонированный Fiat припарковался у невысокого дома в сердце Трастевере.
⁃ Мадам, – распахнул передо мной дверь водитель.
Я, надев предварительно большие, темные солнцезащитные очки, вышла из машины. Наивная. Как будто это действительно поможет. Зайдя в подъезд, я непроизвольно вздрогнула и начала оглядываться. В свете последних событий, пугало абсолютно все. Сделав шаг в темноту, я успокоилась. Видимо, сработал датчик движения, и уютную парадную окутало теплое свечение. Водитель услужливо проводил меня и, попрощавшись, скрылся за дверями узенького лифта.
Я, стоя напротив входа в место моего будущего заточения, на минуту замешкалась, но все же провернула ключи в замочной скважине. Мне до последнего не хотелось верить, что эта сказка могла обернуться кошмаром. Мне казалось, что как только я перешагну порог этой двери, жизнь вновь изменится и уже никогда не станет прежней. И явно не в лучшую сторону.
Вопреки страхам и переживаниям, ничего ужасного не случилось. Квартира оказалась светлой и просторной. Благодаря большим окнам, создавалось впечатление свободы, и та ужасная картинка тюремной камеры, что рисовало мое подсознание, начала развеиваться.
Я бросила свой рюкзак в угол комнаты и, шумно выдохнув, плюхнулась на кровать, погрузившись в собственные мысли. Не знаю, сколько я пролежала так, но за окном уже зажгли первые фонари.
В дверь постучали.
Я лениво сползла с кровати и отправилась в направлении прихожей. До сегодняшнего вечера я даже не осознавала, насколько сильно устала от собственных мыслей, от неизвестности, от вечного страха, от всего происходящего в целом. Мне безумно хотелось вернуться в тот момент, когда мы встретились с Дамиано впервые и не думали ни о чем. Мы были просто счастливы и наслаждались каждой минутой проведенной вдвоем. Не было этих дурацких опасений, что моей жизни угрожает опасность буквально на каждом шагу и что я нахожусь под микроскопом у какой-то явно наглухо тронутой рассудком девицы.
Я хотела просто быть рядом с ним. ВСЁ. И, о чудо, в данный момент мои молитвы были услышаны. Предусмотрительно заглянув в глазок, я моментально открыла дверь, буквально вешаясь парню на шею.
- Я скучала, – прошептала я, утыкаясь носом ему в грудь.
- Всего день прошел, – улыбается он и обнимает меня, так крепко и всеобъемлюще, будто пытается укрыть от целого мира, и заводит в квартиру, закрывая за собой дверь.
- А будто вечность…
Он ласково щелкает меня пальцем по носу.
- Я принес ужин, – протягивает мне пакеты он и вновь улыбается. А в глазах такая щемящая пустота.
- Дами? – тут же задаю вопрос я, не в силах оставить это незамеченным.
- Все в порядке, – уверяет он.
- Слушай, – присаживаюсь на кровать, – я чувствовала, когда тебя что-то тревожило или тебе было плохо даже через тысячи километров в чертовой переписке. Ты действительно думаешь, что я поверю тебе сейчас?
Он садится рядом, скрепив руки в замок, упираясь локтями в колени, и опускает голову, шумно выдохнув.
- Меня не покидает мысль о том, что Хлоя была права… – пауза, – что, если нам и впрямь с самого начала не стоило афишировать наши отношения? Что, если это мое проклятье? Моя популярность влечет за собой немаленькую ответственность. В том числе ответственность за моих близких. А я, как дурак, настаивал на том, что хочу обычных, нормальных отношений, как у всех, не принимая во внимание подобные риски.
- Дами, у нас никогда не будет нормальных, обычных отношений, это просто не про нас, – я взяла его за руку, –уверена, мы столкнемся еще с немалым количеством трудностей, но… Мы пройдем их вместе. И поверь, все, что с нами еще произойдет, будет выходить далеко за рамки нормальности. И это будет в разы лучше. Я верю в это, – я положила голову мужчине на плечо. Он сделал то же самое.
- Я просто боюсь потерять тебя и совершенно не знаю, что делать. Все, что я могу, это держать тебя взаперти, пока не удастся найти ее, надеясь, что здесь она тебя не достанет… Но… – он посмотрел на меня, – ты ведь не будешь сидеть здесь вечно, – горько усмехнулся он, – уж я тебя знаю.
