Но больше всего недоброжелателей змеиного факультета по-прежнему было на Гриффиндоре. Чуть ли не каждый второй ждал подходящего момента, чтобы отомстить не только за смерть близких, но и за прошлые годы обучения, сопровождавшиеся нескончаемыми издевками. И Гермиона была уверена, что попадись разгневанной толпе хоть один слизеринец, и с него спустили бы шкуру, даже не попытавшись разобраться, имел ли этот человек отношение к делам Темного Лорда или нет. В конечном счете, этот студент стал бы козлом отпущения, вынужденным пожинать плоды приобретенной некоторыми слизеринцами славы протеже Пожирателей смерти.

Теперь Гермиона наглядно убедилась в том, что МакГонагалл не шутила, говоря о том, что студентам змеиного факультета в этом году угрожает реальная опасность. Интересно, осознавали ли они это, когда принимали решение вернуться в Хогвартс? Неужели после дачи показаний против Темного Лорда жизнь в стенах замка, полного жаждущих мести людей, казалась меньшей из зол? Наверное, так оно и есть, ведь, судя по статьям из «Ежедневного пророка», многие из тех, кто пошел навстречу Министерству и предоставил полезную информацию, были найдены мертвыми. Зияющая в небе над местом убийства Темная метка лучше любых слов говорила, что Пожиратели смерти не знали пощады, когда дело доходило до предательства. Именно поэтому обеспокоенные родители не нашли ничего лучше, чем спрятать детей в Хогвартсе, находящемся под круглосуточной охраной многочисленного отряда мракоборцев.

Пускай слизеринцы и не входили в число тех, к кому Гермиона испытывала симпатию, она все же не могла допустить, чтобы с ними что-то произошло. Последний курс не должен запомниться ей массовым убийством учеников одного из четырех факультетов. За время войны она и без того слишком часто сталкивалась со смертью лицом к лицу.

Большинство учеников уже собирались покинуть Большой зал, когда сверху начали массово пикировать десятки сов всевозможных цветов и размеров.

Гермиона в последний момент успела увернуться от белоснежного крыла филина, которое вот-вот должно было задеть ее по лицу. Пролетевшая птица скинула сверток прямо в руки Айзека, после чего устремилась ввысь, теряясь среди остальных пернатых почтальонов.

Как правило, совы доставляли почту во время завтрака, но, насколько Гермионе было известно, теперь охраняющие школу мракоборцы досконально проверяли все посылки и письма на предмет запрещенной магии. Особое внимание, конечно же, уделялось тому, что было адресовано студентам Слизерина, ведь именно они возглавляли список подозреваемых, которые могли быть причастны к делам непойманных Пожирателей смерти. Собственно, именно это и сказалось на том, что доставка почты теперь осуществлялась в обеденное время.

Помимо Айзека посылку получила и Лаванда Браун. Стоило крохотному свертку из магазина «Всевозможные волшебные вредилки» попасть к ней в руки, как девушка тут же прижала его к груди и что-то прошептала на ухо Парвати. Мгновение, и губы последней приоткрылись в изумлении.

Зная Лаванду, Гермиона была готова поспорить, что в посылке вполне могли находиться Кристаллы Купидона: маловероятно, что иные товары из магазина близнецов Уизли хоть сколько-то интересовали ее.

Стоило подлить человеку несколько капель этого зелья в еду или напиток, как он в мгновение ока становился одержимым своим «отравителем». Учитывая то, что Лаванда и Парвати уже давно заглядывались на нескольких игроков когтевранской команды по квиддичу, совершенно не обращающих внимания на своих обожательниц, это дикое предположение о посылке с Кристаллами Купидона вполне могло оказаться правдой. В таком случае бедным юношам можно было лишь посочувствовать.

— Что у тебя там? — поинтересовался Симус, изо всех сил стараясь рассмотреть содержимое посылки, которую получил Айзек.

— Ничего особенного. Бабушка прислала мне коробку домашних леденцов.

Симус иронично поднял брови, глядя на представшую его взору гору разноцветных конфет на палочке.

— Не хочу тебя расстраивать, дружище, но, по-моему, твоя бабушка до сих пор думает, что тебе одиннадцать.

— Очень смешно, — ответил Айзек, слегка пихнув однокурсника в бок. — Между прочим, я их в детстве сотнями ел. Вы сами все поймете, когда попробуете. Вот, угощайтесь.

Айзек поочередно протянул каждому открытую коробку, и все ребята, за исключением Джинни, взяли по одному леденцу. Отказавшаяся сослалась на то, что когда-то в детстве близнецы заколдовали похожий леденец, после которого она еще несколько дней ощущала во рту привкус козявок. Ее позеленевшее от одного только взгляда на конфеты лицо давало понять, что воспоминание о том инциденте забудется еще не скоро.

Гермиона не глядя положила взятый леденец в карман мантии и искренне поблагодарила Айзека, пообещав непременно попробовать кулинарное творение его бабушки, когда ее желудок разберется с недавним обедом.

— Мне пора, — произнесла Джинни, поднимаясь с места. — Сегодня первая тренировка по квиддичу, а я уже опаздываю.

— А кто будет тренироваться после вас? — как бы невзначай спросила Лаванда, нетерпеливо накручивая на указательный палец длинную прядь золотисто-русых волос.

— Кажется, команда Когтеврана.

Заприметив во взгляде Лаванды и Парвати хищный блеск, не предвещающий ничего хорошего, Джинни театрально закатила глаза и покинула Большой зал.

— Гермиона, не хочешь пойти посмотреть на тренировку когтевранцев вместе с нами? Ходят слухи, что в этом году их новым капитаном стал Генри Олдридж. Мерлин, он такой красавчик, — протянула Парвати, мечтательно прикрыв глаза. Должно быть, в это самое мгновение она мысленно отвечала упомянутому юноше согласием на предложение руки и сердца.

Лаванда Браун, лицо которой вмиг исказила недовольная гримаса, совершенно точно не разделяла идею подруги. Чего греха таить, она до сих пор испытывала к Гермионе не самые теплые чувства. Обида на однокурсницу, ставшую причиной ее расставания с «Бон-Боном», хоть и поутихла, но все равно успела образовать между ними непреодолимую пропасть. Впрочем, такое положение дел устраивало их обеих, ведь Гермиона не жаловала Лаванду ничуть не меньше. Так или иначе, она бы все равно не смогла влиться в этот девчачий дуэт, ведь их интересы не пересекались ни в одной из возможных плоскостей.

— Я бы с радостью, но мне еще нужно составить план вечерних дежурств, — соврала Гермиона, и лицо Лаванды в ту же секунду просияло. — МакГонагалл сказала, чтобы я как можно скорее закончила с этим поручением.

На самом деле, Гермиона была совершенно свободна вплоть до позднего вечера, но окружающим об этом знать было не обязательно. Хоть она и не любила лгать без особой на то причины, но бессмысленное наблюдение за тренировками по квиддичу, сопровождаемое обсуждением парней, ей нравилось еще меньше.

Когда обеденное время подошло к концу и со всех столов пропали полупустые тарелки, гриффиндорцы поднялись со своих мест и направились к выходу, возле которого уже толпились студенты других факультетов. Правда, среди них не было ни одного человека с зелено-серебристым галстуком.

Дабы убедиться в своих подозрениях, Гермиона кинула быстрый взгляд в сторону стола слизеринцев. Они были единственными, кто до сих пор оставался на своих местах. Наверняка им не хотелось лезть на рожон, подходя к остальным студентам, в настоящий момент обладающим численным превосходством. Не исключено, что несколько слизеринцев, оказавшихся в центре толпы, были бы затоптаны насмерть.

— Идите, я вас догоню.

Сама не зная зачем, Гермиона двинулась в направлении последнего не опустевшего стола, чувствуя на себе непонимающие взгляды друзей. По мере того, как она приближалась к цели, выражения лиц слизеринцев стремительно менялись с удивленных на откровенно агрессивные. Некоторые из них даже потянулись к палочкам, готовясь, по всей видимости, выпустить пару Непростительных заклятий, но Драко остановил их, качнув головой. Этого жеста было достаточно, чтобы умерить пыл недружелюбно настроенных студентов.