— Белинда, Белинда, посмотри на меня! Тише, — она вкладывала как можно больше нежности и спокойствия в свой голос, смотря в глаза той, что пытается убить её, — давай просто поговорим. Успокойся. Пожалуйста, опусти нож, и расскажи мне всё. Обещаю, Флойд ни о чём не узнает.

Шальные глаза закрылись, оружие выпало из рук. Ведьма потеряла сознание, наваливаясь на Верховную. «Что за чёрт?» — подумала девушка, оттаскивая аристократку в свою комнату, осторожно укладывая на кровать. В последнее время Корделии, несмотря на всю её доброту и эмпатичность, начало казаться, что она попала в гребаное Шапито, где каждый нет-нет, да и окажется психом. Опять в ней проснулся этот дурной голосок: «Ты не обязана разбираться, ты устала, Делия, отошли их всех подальше и просто живи». Почему-то этот голос всегда был поразительно похож на тембр Фионы, что лишь ещё больше добивало.

В опрометчиво незакрытую комнату быстрыми шагами вошёл Майкл, смерив ведьму недобрым взглядом.

— Что произошло? — Антихрист чертовски бесился из-за того, что прошло каких-то восемь дней, а на аванпосте уже все распоясались, видя, что каких-то строгих мер по их укрощению не принимается. Проще было бы убить всех к чертям, но он ведь уже взрослый, а значит, нужно вырабатывать стратегию, чтобы не опозориться перед начальством в Аду. Лэнгдон даже и подумать не мог, что под землёй нужно будет перед кем-то отчитываться.

— Мы разговаривали, а потом ей стало плохо, и она потеряла сознание, — ведьма решила опустить подробности, молясь, чтобы он не полез с расспросами.

— Не ври мне, Корделия, — её глазки обеспокоенно забегали, а руки нервно перебирали подол бордового велюрового платья а-силуэта с квадратным вырезом.

— Майкл, — она тяжело вздохнула, — мне нужно ей помочь. Уйди, пожалуйста, по-человечески тебя прошу. Надеюсь, тебе знакомо это слово, — девушка поглаживала Белинду по волосам, ища в спокойном лице ответ на все свои вопросы.

«А ты совсем не можешь без сарказма, да, милая?» — как-то совсем безрадостно, с усталостью, свойственной руководителям, подметил он.

— Как поможешь, спустись вниз. У твоего наркомана очередной приход, — ядовито выплюнул Антихрист, смотря, как ведьма всполошилась и поднялась с кресла, стоящего рядом с кроватью. Минуту подумав, Верховная решила, что с Белиндой ничего не случится, если та просто поспит в тишине, и направилась к двери, полностью игнорируя Майкла. Тот перехватил её запястье у самого выхода и развернул к себе. — Ты слишком много на себя берёшь, милая, не забывай, кто здесь главный. Если твой Эйден не стабилизируется к концу месяца, я убью его.

Корделия лишь выдернула руку из его жёсткой хватки и убежала, пробормотав что-то про привычку вечно хватать её то за руки, то за шею. И вообще, Делия не замечала, чтобы Лэнгдон был такой тактильный по отношению к остальным.

***

Эйден забился в угол, что-то невнятно шепча. В глазах читался ужас, расширенные зрачки поедали выцветшую зелень. Парень чуть ли не рвал на себе волосы, размахивая головой во все стороны. Корделия подбежала к нему и села на корточки, взяв за руки, прощупывая пульс. Пульс бешенный, на лбу испарина, жар, паника. Судя по этим признакам и его приливу энергии, проявлявшемуся в истеричных дёрганиях, у мужчины была галлюцинация. Чёрт. Он ведь клялся Делии, что отдал все вещества, которые у него были.

— Эйден, что ты видишь? — Верховная пыталась зафиксировать руками его голову. Ругать его сейчас было бы до абсурдного глупо, поэтому нужно пытаться спасать.

— Птицы. Вороны. Я в Аду, они летают надо мной. Остановите этот крик, — он зажмурился, но потом резко открыл глаза и поднялся. — Я должен бежать отсюда! — Корделия еле сдерживала его в своих хрупких руках.

— Эйден, прошу тебя, перестань. Ты не в Аду, посмотри на меня, чёрт возьми! Ты жив, жив…

— Ты ангел, — безумно улыбнувшись, наркоман обнял ведьму, бормоча на ушко, что она ангел с чёрными крыльями. Девушка вообще не имела представления, что делают в таких ситуациях. Приступы той же Мэдисон в далёкие времена заканчивались интоксикацией и крепким сном под капельницами. Но судя по рассказам самого же Эйдена, наркотик должен отпустить, и он погрузится в сильную дисфорию. Женщина страшно боялась, потому что объятия парня становились крепче и крепче. Он будто хотел раздавить её. У человека под веществами всегда просыпалась недюжинная сила. — Обещай, что заберёшь меня на небо, здесь холодно и темно. Обещай! — он кричал и тряс её, взгляд стал остекленевшим и прожигающим душу.

— Обещаю, — откашливаясь, заверила ведьма. Эйден упал и забился в судорогах, захлёбываясь слюной. Передоз. Действовать нужно быстро.

Ведьма делала, что знала: попросила одного из слуг, в ступоре наблюдавших за картиной, положить парня на диван на бок, нижнюю руку вывела вперёд, освободила грудную клетку от одежды. И всё. Что делать дальше — неизвестно. «Думай, Корделия, думай».

Девушка вспомнила, что одна из служанок вроде была медсестрой и приказала позвать ту немедленно. Когда юная Агнесс появилась, ведьма совсем потеряла надежду, ведь та выглядела растерянной и, кажется, совсем неопытной.

— Милая, прошу тебя, соберись и вспомни, бывали ли у тебя в больнице такие случаи, ему нужна помощь, — держа русоволосую за руки, умоляла Делия.

***

Когда Эйдену промыли желудок несколько раз подряд и было прочитано тяжелейшее заклинание для смягчения последствий, Корделия наконец-то пришла в свою комнату. Белинда уже давно ушла, решив пока что избегать Верховную. Девушка поплелась в душ, напевая приевшуюся однажды мелодию, чтобы не сойти с ума. Стиви Никс её пела, если ей не изменяет память. Стоя под струёй горячей воды, Корделия пыталась смыть непрошенные солёные струйки с щёк. Воспоминаний о девочках ещё не хватало. Ей вдруг стало так невыносимо одиноко. А почему, собственно, стало? Кому, кроме Миртл, ну, может, Зои и Мисти, она была по-настоящему нужна? Вроде вертелась каждый день, как белка в колесе, всю жизнь на благо шабаша, но ведь у девочек были свои жизни, они в принципе не были ей чем-то обязаны. Она сидела постоянно в своём кабинете, а вокруг лишь звенящая тишина. Может, правда, её внутренний спасатель просто хочет быть понятым и любимым?

Отгоняя от себя иррациональные мысли, Делия вернулась в покои, чуть расслабившись, чувствуя, как к распаренной коже нежно прилегает чёрная шёлковая ночнушка с таким же халатом, повязанном на талии. Залезая в постель и гася свечи, она услышала стук в дверь. Если это вдруг окажется Лэнгдон, она швырнёт в него комод, честное слово. Но на пороге показался Дарен. «Уж лучше бы Майкл», — подумала Верховная. Антихриста вывести на эмоции было проще простого, и они, обычно, поборовшись в словесной перепалке, расходились. Кинг же был непробиваем, игнорируя все колкости в свой адрес.

— Зашёл пожелать тебе спокойной ночи, — она поняла, кто перед ней, только потому что в коридоре круглосуточно горели свечи. А сейчас актёр закрыл дверь, и ведьма насторожилась, чувствуя, как он движется в темноте в её сторону. Мужчина присел на краешек кровати, Делия тоже поднялась, подогнув колени под себя.

— Спокойной ночи, Дарен, — девушка всё ещё пыталась быть мягкой, но он не спешил уходить.

— Видел, как ты помогала сегодня этому нарику. Я восхищён.

— Чего же не помог?

— Растерялся. Прости, обещаю помочь в следующий раз, — он осторожно взял её руку в свою, заставляя вздрогнуть.

— Надеюсь, следующего раза не будет, — ведьма зажгла свечи взглядом, а потом задумчиво смотрела, как он большим пальцем поглаживает тыльную сторону её ладони.

— Он наркоман, Корделия, как бы тебе не хотелось помочь — бесполезно.

— Я не знаю, Дарен, давай не будем об этом, — Делия небрежно выдернула руку и попросила мужчину уйти.

— Мисс Гуд меня боится? — этот ехидный тон не предвещал ничего хорошего как для неё, так и для него.

— С чего бы? Не забыл, что я ведьма? — она слабо улыбнулась. — И могу наказать зазнавшихся актёров, — свечи резко разгорелись сильнее, предупреждая Дарена об опасности. Эта чёртова ведьма заводила его не на шутку, а он не привык к отказам.