– И в чем же?

– Знания приобретаются, в то время как чувства – единица постоянная.

– Выражать свои чувства он тоже учится всю жизнь.

– Человек не учится чувствовать, он это умеет, а учится он выражению, то есть передаче того, чем обладает от рождения.

– И что ты хочешь мне этим сказать?

– Только то, что развитию в первую очередь подвергается не сам человек, а его душа, являющаяся совокупностью прожитых им чувств, которые никуда не исчезают, сохраняясь в вечности и являясь тем самым наследием, которое человек берет с собой после смерти. При этом развитие самого общества для него имеет немаловажное значение, потому что если общество не будет развиваться, то каждое последующее рождение не будет столь продуктивным, как предыдущее, и мы просто будем стоять на месте, бесконечно рождаясь в одних и тех же условиях.

– С чего ты решил, что человек вообще имеет возможность многократного рождения?

– Но я же родился.

– А почему я должна тебе верить?

– Хорошо, не верь мне, поверь тем примерам, которые зафиксированы в вашем мире. Существует немало случаев, когда дети от рождения проявляли знания, обладать которыми не могли. Например, с точностью до мелочей описывали место своего прошлого проживания, хотя сами никогда там не были. Проблема в том, что люди закрыты для принятия информации, вы ничего не видите и не слышите, а потому и не верите ни во что, и как результат, вместо того чтобы радоваться тому, что человек умер, вы устраиваете похороны, которые только вам и нужны.

– И что, тебя абсолютно не волнует, что сейчас испытывают твои родные?

– Что они испытывают, мне, безусловно, важно, но сегодня я предпочел бы видеть их счастливыми, а не оплакивающими состояние блаженства, в котором я сейчас нахожусь.

– А ты сейчас находишься в состоянии блаженства?

– Абсолютного. И никакие похороны мне его не испортят.

– Интересно, что из себя представляет состояние блаженства, в котором ты сейчас находишься.

– Это состояние безграничной любви ко всему, что меня окружает.

– И все, что ли?

– А что еще, по-твоему, я должен испытывать сейчас?

– Ну не знаю, наверное, чувство жалости, когда смотришь на то, как страдают твои близкие?

– Жалость – это не чувство. Это ощущение.

– Почему жалость – это ощущение?

– Потому что в мире есть только два чувства – ЛЮБОВЬ и НЕЛЮБОВЬ.

– А как же чувство страха? Ты же не будешь утверждать, что его нет?

– Не буду, только страх является синонимом слова нелюбовь.

– Не вижу никакой связи между словами «нелюбовь» и «страх».

– Все очень просто. Бояться – значит, не принимать. Не принимать – значит, не любить. Вот ты почему Наде не звонишь?

– Боюсь расстроить ее еще больше.

– И какое чувство стоит за твоим страхом?

– Чувство любви к ней.

– Ничего подобного. Сейчас ты думаешь не о ней, а о себе. Ты, как страус, прячешь голову в песок, делая вид, что ничего не произошло, цепляясь за прошлое, в котором я был еще жив. Как только ты ей позвонишь, то в полной мере ощутишь реальность ситуации, которую не хочешь принимать и которая тебя пугает. Тобой руководит страх столкновения с неприемлемым, а вовсе не любовь.

На этот раз в голове возникла фраза из кинофильма «Звездные войны»: «Страх – это путь на темную сторону. Страх порождает гнев. Гнев приводит к ненависти. Ненависть приводит к страданиям».

– А ненависть?

– А что ненависть?

– Ну, это же тоже чувство.

– Нет. Ненависть – это ощущение, порождаемое нелюбовью к людям, чья природа либо поведение не соответствует твоим ожиданиям. Если ты проведешь анализ всех своих ощущений, то поймешь, что у истоков каждого из них в конечном счете стоит чувство любви или нелюбви.

– Почему ты не стал бороться за жизнь?

– В какой-то момент я потерял ощущение жизни, что стало причиной неприятия этого мира и, как следствие, – рождения страхов, способных нанести вред моей душе.

– И чтобы не допустить этого, ты ушел?

– Как у тебя все просто: ушел – пришел. Я никуда не уходил. Я только сбросил физическую оболочку, чтобы остановить процесс, разрушающий мою душу. Бояться может только тело, которому не хватает знаний. А теперь я точно знаю, что страх бессмыслен, и поэтому он надо мной не властен.

– Тебе больше не присуще чувство страха?

– Да, и поэтому мне чужды ощущения, которые оно порождает. Я не могу даже разделить горе моих родных, а следовательно, не испытываю и боли, которую испытывают они.

– А что ты можешь с ними разделить?

– Только любовь.

– Ну вот. А говорил, что твоя реальность не претерпела изменений.

– Я и сейчас это говорю.

– Но раньше тебе же тоже было присуще чувство страха, а теперь нет.

– Я и моя реальность – это две разные вещи.

Диалог становился слишком сложным для моего понимания. С учетом напряжения последних трех дней становилось понятным, что мое восприятие какой-либо информации находится явно не на высоте.

– Я устала. Мне кажется, что я больше ничего не понимаю.

– Потерпи. Мне надо тебе это сказать.

– Ладно. Объясни, в чем отличие.

– Я – это совокупность пережитых мною чувств, а именно – страха и любви. Моя реальность – это я в окружении чувств близких мне людей. В моей реальности ничего не поменялось, я продолжаю видеть все, что происходит с моими родными.

– Им сейчас нелегко.

– Да, они не понимают всех жизненных процессов и поэтому воспринимают радость как горе. Кстати, а ты знаешь, что в Африке есть традиция танцевать на похоронах?

– Да, я что-то такое слышала.

– Жаль, что они не устроили мне такие похороны, я бы повеселился вместе с ними.

Я представила Сан Саныча, танцующего на своих похоронах, и невольно рассмеялась.

– Ты же не умеешь танцевать.

– Ради такого случая я бы научился.

– Теперь я поняла, почему ты здесь.

– Ты угадала. Я знал, что здесь мне будет весело.

– Кажется, это Омар Хайям.

– Он самый.

– Послушай, если твоя душа – это чувства, тогда получается, что наши души все одинаковые?

– Я не говорил, что наша душа – это чувство, я сказал, что она является совокупностью прожитых нами чувств. Это не одно и то же.

– Ты хочешь сказать, что чем больше положительных эмоций мы испытали, тем выше качество нашей души?

– Про качество души я тоже ничего тебе не говорил, а эмоции вообще никакого отношения к нашей душе не имеют. Это всего лишь способ выражения наших чувств на уровне тела.

Снова вспомнился Шекспир, на этот раз «Ромео и Джульетта»: «Как розу ни зови, в ней аромат останется все тот же».

– Тебе не кажется, что мы говорим об одном и том же, только разными словами?

– Как раз наоборот, мы с тобой говорим о разных вещах, при этом используя одни и те же слова, что не дает тебе в полной мере осознать того, что я пытаюсь до тебя донести.

– Тогда объясни еще раз.

– Не могу, мне надо идти. Но я обязательно к тебе еще приду, и мы обсудим все это более детально.

– Ты собираешься посетить меня еще раз?

– Ну да, а что мне еще делать? Пока мои родные заняты своими похоронами, буду навещать тебя.

– Я что-то могу для тебя сделать?

– Да. Я хочу, чтобы ты сказала Наде, что я по-прежнему ее люблю. Она должна знать, что я всегда рядом.

– Всегда. Было бы неплохо, если бы и сегодня ты был рядом с ней.

– Сегодня ей не до меня. Но когда у нее пройдет шок от пережитого потрясения, я хочу, чтобы она наполнила свою жизнь радостью. Она должна понимать, что каждый момент, проведенный в унынии, будет лишать меня силы.

– Силы чего?