Он открыл было рот, но блеск её глаз заставил его тут же закрыть его.

– Честно говоря, я даже не могу сейчас вдаваться в подробности, потому что всё это просто не умещается у меня в голове. Прямо сейчас я должна принять во внимание тот факт, что в твоей жизни есть ребенок, и – если я хочу остаться с тобой – я должна признать, что в моей жизни тоже есть ребенок. Я буду честна с тобой: если бы у тебя был ребенок, когда мы только встретились, я бы держалась подальше, потому что – лично для меня – ребенок это сложно. Это хлопотно. Это не то, чего я хочу.

Все ее тело дрожало. Это походило на отложенный шок. Лицо Джека было пепельно-серым, когда он снова потянулся к ней, но она оттолкнула его, ее горло сжалось так сильно, что она едва могла говорить. Они никогда раньше так не ругались. Она ненавидела конфликты и ненавидела терять контроль. В ее голове, в ее сердце было слишком много всего, она не могла понять, к чему это её приведёт. Что, черт побери, она собиралась делать?

– Я не могу… Я просто не могу сейчас об этом говорить. Я иду спать. Поскольку комната для гостей занята, ты можешь спать здесь, внизу.

На следующее утро Ребекка задержалась в постели нехарактерно допоздна, даже для воскресенья, пытаясь осмыслить всё, что произошло с вечера пятницы. Прежде чем поговорить с Джеком, она хотела составить план, список вопросов, повестку дня. Он принес ей кофе в постель и пробормотал, что Кара рано утром поехала в свою старую квартиру, чтобы собрать вещи. После прошлой ночи она, вероятно, хотела съездить туда и вернуться до того, как они передумают разрешать ей остаться. Когда он предложил пообедать жареным мясом в местном пабе, Ребекка вместо этого выбрала суши-ресторан на другом конце города. Джек ненавидел суши.

Преимущество суши-ресторана было в том, что там приходилось сидеть бок о бок – легче было не смотреть на него. Его полное страдания лицо только раззадорило бы ее еще больше. В течение пяти минут они оба сидели и смотрели, как мимо проплывают разноцветные миски. Ребекка сосредоточилась на том, чтобы сорвать бумагу со своего набора палочек для еды.

– Напомни мне еще раз, как вы с Карой познакомились.

Джек кашлянул и заерзал на стуле. Это была еще одна вещь, которую он ненавидел в этом ресторане – неудобные сидения.

– Ну, как я уже говорил, мы познакомились в ночном клубе. Я был с парнями, она с подругой. Мы разговорились. Ты знаешь, как это бывает.

Она почувствовала, как он вздрогнул, когда она разделила палочки для еды.

– Ты должен мне больше, чем это, Джек. Если Кара станет частью нашей жизни, мне нужно знать, какие у вас были отношения. Насколько это было серьезно. Они раньше говорили о своих прошлых отношениях, но редко обсуждали своих бывших. Когда она призналась, что разорвала длительные отношения со своим прошлым парнем после того, как обнаружила, что он изменял ей – и не единожды, – Джек был в ужасе. Обнимая ее, он пообещал, что никогда не причинит ей боли, никогда не будет лгать или рисковать их отношениями. А теперь? Повторялась ли история?

Несколько мгновений он не отвечал. Ребекка проигнорировала тот факт, что он смотрел на нее, и протянула руку, чтобы взять желтую миску с маки из авокадо. У нее перехватило горло, но она зажала одну между палочками и отправила её в рот.

Джек последовал ее примеру, возможно, чтобы выиграть немного времени, и взял миску с жареным рисом, который он гонял по миске пластиковой вилкой. В конце концов, он заговорил.

– Ну, она привлекла мое внимание, потому что она была, ну, очевидно, очень привлекательной, – он взглянул на Ребекку, чтобы оценить ее реакцию. – Ты уверена, что хочешь знать все подробности?

Неужели он думал, что она будет ревновать? Это было очевидно: Кара была очень привлекательной. Возможно, слишком худой, но определенно привлекательной. Она проглотила ролл почти целиком.

– Продолжай.

Джек уставился на цветок в ее жасминовом чае, наблюдая, как тот раскрывается.

– Думаю, это было еще и потому, что она была… Не знаю, в ней было что-то особенное. Она была другой. Женщины, с которыми я встречался до того времени, все были определенного типа. Частная школа. Очень уверенные в себе. Кара тоже была уверена в себе, но в ее уверенности было что-то еще. Она была какой-то… хрупкой, наверное.

Это было больше похоже на Джека, которого она знала. Оберегающий и заботливый. Тем летом, во время отпуска в Греции, ей пришлось отговаривать его от того, чтобы приютить трехногую собаку, которая следовала за ними домой с пляжа. У него было большое сердце. И он мог стать легкой добычей.

Их разговор прервал один из поваров, размахивавший ножом для рыбы.

– Приготовить вам что-нибудь на заказ? – Он кивнул на их пустой стол.

– Нет, нам хватит и того, что есть, спасибо. – Ребекка взяла миску с куриной гедзой и подняла ее, чтобы доказать свои слова. Как только он ушел, Ребекка подтолкнула Джека.

– Значит, она была другой?

Джек вздохнул. Надеялся ли он, что она позволит ему что-нибудь пропустить? – Да. Она была забавной и независимой, и ее было плевать, что она говорит о чем-либо или о ком-либо. Честно говоря, с ней было очень весело.

– Ты переспал с ней в ту первую ночь? – Не было никаких причин, по которым это должно было иметь хоть какое-то отношение к делу, но вопрос сорвалось с ее губ прежде, чем она смогла его остановить.

– Да, – Джек отпил большой глоток пива. – Мы вернулись туда, где она остановилась. Я остался на ночь.

– А где она остановилась? Ее собственное жилье? У подруги? У родителей?

– Ребекка, посмотри на меня, – Джек подался вперед, чтобы видеть ее лицо. – Почему ты хочешь всё это знать?

– Я просто хочу знать, что она за человек. Она живёт в моем доме, Джек. Ты, кажется, полностью уверен в том, что мы можем просто уйти из дома, оставив ее там одну, и, вернувшись, не выяснить, что нас ограбили, или что она пригласила еще кучу бездомных мамаш переночевать у нас, пожить неделю или месяц! – Сила ее гнева, хотя она и шипела себе под нос, чтобы молодая пара рядом с ними ничего не услышала, удивила даже ее, поэтому вполне естественно, что Джек выглядел так, словно ему дали пощечину.

– Ладно. Ладно, – он поднял руки вверх, как будто бы сдаваясь. – Она ночевала на диване у подруги. Я не знаю, поняли ли ты это уже по её рассказам, но у нее действительно не очень хорошие отношения со своими родителями. Она никогда не вдавалась в подробности, но я всегда предполагал, что ее отец был не очень хорошим человеком. Думаю, он плохо с ними обращался. А ее мать, ну, всё, что она когда-либо говорила о своей матери, это то, что та не могла позаботиться даже о себе, не говоря уже о ком-то еще.

Хотя Ребекка и не хотела этого, она почувствовала укол сочувствия.

– Ясно.

– Вот почему она в конечном итоге переехала ко мне, – Джек опустил взгляд, снова стал крутить бутылку пива.

Ребекка чуть не подавилась кусочком жаренной свинины. Она развернулся на высоком табурете так быстро, что тот заскрипел.

– Что?

– Что я мог сделать? – он умоляюще посмотрел на нее. – Она ночевала то у одной подруги, то у другой. И я думаю, что в какой-то момент она даже могла ночевать где-то не вполне законно. А я жил в большой квартире, которую оплачивали мои родители.

Чувство вины, которое испытывает человек, который с детства жил хорошо. Было ли это причиной, по которой Кара показалась Джеку привлекательной? Благотворительное дело, которым он мог заниматься и извлечь выгоду из щедрости богача? Она знала, что была несправедлива. Джек не мог выбирать семью, в которой родился, равно как и она. И он никогда не хвастался богатством своих родителей.

Но она не могла избавиться от ощущения недовольства из-за того, что он так быстро перевез Кару к себе. Они с Джеком встречались почти год, прежде чем решили перевести свои отношения на новый уровень.

– Так как скоро она переехала?

Джек закашлялся, кажется, внезапно осознал, что его бутылка пуста, и дал знак одному из официантов, что он хотел бы еще.