К началу 1930-х годов чиновники от здравоохранения начали беспокоиться – система не оправдывала себя. Дома отдыха заполнялись лишь на 85 %. Национализированные здания, в которых они помещались, срочно требовали капитального ремонта, а продовольственный кризис в стране не давал возможности обеспечить здоровое питание. Рабочие отправлялись в дома отдыха с такой неохотой, что кое-кто предлагал демонтировать систему целиком. Другие, однако, возражали: для «здоровых, но уставших» рабочих дома отдыха имели преимущества по сравнению с курортами; следовало умножать, а не сокращать их число и делать отдых более разнообразным. Многие специалисты полагали, что дома отдыха, связанные с конкретной отраслью или даже с отдельным предприятием, обладали большей привлекательностью, чем неспециализированные: отдыхающих с одинаковыми привычками и культурными запросами было легче обслуживать, а режим отдыха мог быть приспособлен к нуждам того или иного производства[18]. По этой причине некоторые государственные дома отдыха передали предприятиям – например, московскому Электрозаводу: это было поощрением со стороны Мосздравотдела, за то, что завод выполнил пятилетку в два с половиной года. Существовали специальные дома отдыха для молодежи, хотя некоторые люди постарше порой ворчали, что молодые нуждаются в более активном времяпровождении. После введения так называемой непрерывной рабочей недели – четыре дня для работы, один для отдыха – появились «дома отдыха пятого дня», где работники могли в свой выходной отдохнуть, получить улучшенное питание и поучаствовать в культурных мероприятиях. Поскольку выходные у всех приходились на разные дни, такие дома отдыха могли быть загружены постоянно. Однако непрерывная рабочая неделя так и не прижилась, и «дома отдыха пятого дня» полноценно использовались только по выходным[19].

Некоторые специалисты считали, что во второй пятилетке необходимо вливать средства не в традиционные дома отдыха, срок пребывания в которых составлял две недели, а в однодневные дома отдыха, детские колонии и парки культуры и отдыха. Тем не менее традиционный дом отдыха являлся в 1930-е годы обычным местом проведения отпуска. Большой московский завод «Серп и Молот» открыл в 1934 году собственный дом отдыха на берегах Москва-реки, в бывшем княжеском дворце. Отдыхающие размещались с комфортом (у каждой кровати стоял ночной столик), к их услугам были клуб, электрическое освещение, библиотека, спортплощадки. Новые хозяева дома отдыха не отказывались от аристократического наследия. Пятидесятилетний рабочий-ударник Королев писал в заводской газете: «Я сейчас живу не хуже бывших князей, которые обитали в этом имении. <…> Они проводили свое свободное время в угаре пьянки и в безделье. Но я живу иначе. Я отдыхаю культурно. Цель моя – лучше отдохнуть, чтобы после этого дать больше продукции для страны социализма». Электрозавод в 1931–1933 годах приобрел три дома отдыха, два последние предназначались для однодневного или двухдневного (в выходные) пребывания. В 1933 году 4700 рабочих завода получили двухнедельные путевки в дома отдыха (а на курорты – только 860 человек), еще 2600 побывали в однодневном доме отдыха. Питание в подобных учреждениях нередко было отвратительным, но в «электрозаводском» доме отдыха, рассчитанном на двухнедельное пребывание, его качество к 1934 году улучшилось настолько, что рабочие буквально сражались за путевки туда. Московская Трехгорная мануфактура – текстильное предприятие – открыло свой дом отдыха (1936) в реконструированной даче на реке Клязьма, но строительство к моменту открытия еще не было завершено, так что первые отдыхающие приняли участие в отделке собственных спален и прокладке водопровода. Спать приходилось в палатках рядом с двухэтажным главным зданием – деревянной постройкой. Пищу принимали тоже на воздухе, за столиками в окружении великолепной природы. По вечерам отдыхающие смотрели кино, пели, танцевали и «веселились»[20].

Удовольствие и содержательность еще теснее сочетались в домах отдыха нового типа, возникших с ростом популярности оздоровительного отдыха в 1930-е годы. То были плавучие заведения, устраивавшиеся на речных судах и баржах: они предлагали такой же полезный для здоровья режим, как и стационарные дома отдыха, но к нему прибавлялся терапевтический эффект от смены обстановки. Речные путешествия успокаивают нервную систему, повышают аппетит и способствуют здоровому сну, указывал один специалист в области здравоохранения. Плывя по реке, отдыхающие обслуживались по полной программе: обильное питание, книги, игры, солнечные ванны, вечерние развлечения – все как на суше. Но кроме того, они получали возможность знакомиться с жизнью страны и достижениями социалистического строительства. В 1938 году насчитывалось 15 плавучих домов отдыха. Рейсы совершались по Волге и Каме – из Горького в Пермь, Саратов, Астрахань и обратно; за сезон суда могли принять 13 500 пассажиров. Такие круизы – одна из первых в СССР попыток объединить туристическую поездку с отдыхом – пользовались большим спросом. В 1937 году ежедневная газета «Вечерняя Москва» писала, что речные прогулки стали одной из самых популярных форм отдыха. Отходившие от Горького пароходы заполнялись до отказа[21].

Безграничность Советского Союза, его огромные пространства занимали особое место в нарождавшейся идеологии недавно образованной страны [Widdis 2003]. Большая территория позволяла создать необходимые условия для здорового отдыха на природе. Было все: леса, озера, реки, минеральные источники, чистый воздух. Специалисты по планированию ратовали за сооружение курортов и домов отдыха по всей стране, поблизости от каждого центра индустриального и жилищного строительства. Однако большая часть средств вкладывалась в три региона, где советские граждане предпочитали проводить летний отпуск: Крым, Кавказские Минеральные Воды – оба имели богатое курортное прошлое – и, наконец, Черноморское побережье Кавказа, где здравницы начали возникать недавно. В 1936 году на них приходилось 60 000 коек – две трети от общего числа в масштабах страны[22].

Кавказские Минеральные Воды – старейший курортный регион России, еще в 1803 году его значение было подтверждено императорским рескриптом. Однако в начале XX века самым желанным направлением уже считался Крым, прозванный в СССР «всесоюзной здравницей». Еще в XVIII веке Екатерина II решила сделать из него цветущий сад, который отражал бы все растительное разнообразие империи, недавно увеличившейся в размерах. В 1930-е годы энтузиасты отдыха в Крыму расхваливали изобилие его флоры и фауны, местные пейзажи, богатую историю и этническое разнообразие. До революции доступ в крымский Эдем был открыт лишь богатым, влиятельным и родовитым людям. Теперь же, благодаря революции – это подчеркивалось в советских путеводителях, – Крым стал доступен всем советским гражданам: тем, кто страдает серьезными заболеваниями и нуждается в длительном лечении, отдыхающим, желающим восстановить силы, туристам, планирующим пешие путешествия от одной крымской достопримечательности к другой. «Пребывание, хотя бы и короткое время в Крыму, создает особый подъем жизнедеятельности, возрождает силы и укрепляет и психическую и физическую упругость организма», – говорилось в одной книге 1924 года [Schonle 2001; Курорты Крыма 1924:8-15; Крым. Путеводитель: 7-31].

Крым, часто сравниваемый с французской и итальянской Ривьерами, мог принимать пациентов и отдыхающих круглый год, но лучшим временем для поездки туда была золотая осень. Полуостров считался климатическим курортом; основу лечения составляло физическое пребывание в краю, славящемся чистым воздухом, солнечным светом и свежей водой. Для климатотерапии в особенности подходил живописный южный берег Крыма, протянувшийся от Ялты на западе до Алушты на востоке: эффектные выступы, вдающиеся в воду, прекрасные виды на Черное море, дикая природа, задник в виде гор… Здесь имелись дворцы, парки, заповедники и рядом санатории, дома отдыха, гостиницы, частные дачи, где за плату принимали отдыхающих. Помимо природной климатотерапии, пациенты могли подвергаться бальнеологическим процедурам (ванны, питье минеральной воды). Только в Крыму они могли получить ампелотерапию – лечение виноградом. Сезон сбора винограда продолжался от середины августа до начала ноября; по назначению врача пациенты могли потреблять примерно от трех до трех с половиной килограммов винограда в день. Как полагали медики на курортах, по эффективности лечения многих заболеваний виноград был сравним с минеральной водой [Курорты СССР 1923: 15–17; Курорты Крыма 1924: 61–63]. На западе полуострова располагалась Евпатория, не такая притягательная, как курорты южного берега, но зато предлагавшая широкие песчаные пляжи, которых не было на скалистом юге.