Она даже не дернулась, не шевельнулась, но Рун ощутил такую боль, словно из тела вырывают позвоночник. Она сложила оборотня пополам, расколола мир на множество осколков и вонзилась в его тело заново. Казалось, реально, из спины вельмера вытаскивают кости – одну за другой, дергают, не щадя ни мяса, ни кожи.

Вельмер понимал, что ничего подобного не происходит. Но ощущения скручивали узлами боли все сильнее. Рун упал на колени и захрипел. Сзади вельмера началось движение – он чувствовал это особенно остро, почти как в битве, когда кто-то пытается вонзить нож в спину.

Боль вдруг резанула так, что у Руна помутилось в глазах. Он выпрямился и ощутил, как тело словно обмякло. В следующую секунду он просто рухнул лицом в траву и задергался, как эпилептик.

Каждая мышца вельмера сокращалась и расслаблялась сама по себе. Чудилось – нечто управляет его телом, хочет и дальше владеть им безраздельно. Но у него не выходит. Мышцы подчиняются, поддаются и тотчас выходит из-под контроля.

Рун не мог ничего поделать. Его всего трясло, скручивало, ломало. Казалось – каждую кость, каждый сустав выворачивают наизнанку.

Боли стало столько, что вельмер даже отчасти привык к ней. Новый каскад рези или дикого жжения, от которого темнело в глазах, уже не настолько тревожил оборотня.

В голове метались мысли. Странные, рваные обрывки фраз, приказов. Каких-то непонятных желаний. Ничего конкретного или узнаваемого.

Рун затрясся еще сильнее – его тело будто за веревки дергали, как артист марионетку, заставляя ее выполнять то, что угодно кукольнику. Вельмер зажмурился и ощутил, как снова будто из тела что-то вырывают. Тянут, дергают, тащат наружу… Оно из последних сил цепляется за все подряд, стремится назад, как можно глубже.

Каскад рези прошелся по мышцам и органам, рассыпался по коже кипящими каплями масла. Вдруг между ребрами словно нож вставили. У Руна вновь перед глазами потемнело, и поле зрения резко сузилось. Еще один нож, еще…

Изо рта вырвался последний хрип, и перед глазами разлилась фиолетово-черная тьма.

Я не хотела видеть, как Рун пьет ту отраву. Пусть даже ее вручил вельмеру Канор, который разбирался в магии и прочих подобных штуках намного лучше любого существа в измерении.

Но… я просто не могла это видеть.

Отвернулась, попыталась убедить себя, что так правильно, так надо, так и должно быть…

Ну нет у нас теперь другого реального выхода. Ладони вдруг стали влажными, воздух то и дело застревал в горле и не хотел проходить дальше…

Боже! Сколько же времени нами с вельмером упущено! Сколько дней назад мы могли уже выяснить наши отношения! Почему? Зедово пламя! Почему мы этого не сделали? Он молчал по своим соображениям. А я… я ждала первого шага от мужчины, который казался буквально воплощением мужественности. Надеялась, верила и… ждала…

Я дура, и он тоже дурак. А вот теперь… Теперь… Боже! Что же теперь будет??!

Сердце трепыхалось в груди маленькой запертой в клетке пичугой. Пульс грохотал в ушах и пульсировал в висках. Я вся как-то напряглась в ожидании исхода ситуации…

И… внутри что-то вдруг словно перещелкнулось. Я крутанулась на пятках и дальше… дальше я плохо понимала, что вытворяю…

Я крикнула «Нет», и почудилось, что мой голос доносится отовсюду, будто звучит из множества динамиков, разбросанных по всей территории парка. А потом слово вырвалось из меня еще раз… Именно вырвалось, само, из горла. Казалось – я уже и не я, или я стала другой?

Я только понимала, что хочу вытащить эту гадость из ауры Руна пока еще не поздно это сделать. Теперь я видела магию почти так же, как Канор. Контур аурного дракона вельмера и некую субстанцию, что в него суматошно внедрялась. Она напоминала скорпиона из металла. Эдакое не живое и не механическое нечто… Оно вгрызалось в энергию, тянулось к позвоночнику и мозгу Руна.

Временами вроде бы устанавливало контакт – жадные лапы «скорпиона» буквально впивались в нужные места… Но затем «щупальца» энергопаразита будто отбрасывало назад. Я не понимала – что происходит. Но это была точно не моя магия. Что-то внутри Руна сопротивлялось так, что у заклятия подчинения не хватало сил его перебороть.

Перед глазами вспыхивали какие-то оранжевые всполохи. И лишь через несколько секунд я вдруг поняла, что из меня, прямо из моей ауры, выстреливают щупальца или нечто похожее. Они обвиваются вокруг энергопаразита и тянут его, дергают, выдирают, как сорняк из плодородной земли. Тот отчаянно сопротивляется, еще сильнее вгрызается в ауру Руна.

Вельмер стонет и хрипит. Но я уже не могу остановиться. Нельзя! Никак! Ни за что!

А если бы и хотела – я понятия не имела, как остановиться…

Оранжевое марево окутывает меня, словно дымка. А мои щупальца будто душат энергопаразита. Он дергается, ослабевает. Я прям вижу, как он начинает двигаться медленно и рывками, судорожными и невнятными. Временами совсем застывает, будто повисает в энергии Руна. Мужчина сильнее хрипит, падает на колени…

Я делаю новый рывок: отчаянный и мощный, будто подсекаю огромную рыбину в озере. Заклятье подчинения опять замирает, безвольно складывает лапки и… почти покидает ауру вельмера. Вдруг цепляется за ее края, трясется, пытается закрепиться.

Я выдыхаю, даю себе передышку и делаю новый рывок. Одновременно мои щупальца словно отпадают, обвиваются вокруг энергопаразита, и тот скручивается, останавливается. Окончательно перестает шевелиться.

Канор бросается к Руну, один из его помощников подскакивает ко мне, потому что я начинаю оседать на землю от сильной слабости во всем теле. Голова становится пустой и звонкой, конечности – будто ватными.

Остальные сопровождающие императорского медика несутся к энергопаразиту с магическими коконами. Я еще вижу их, заклятье подчинения, опутывающие его, мои собственные щупальца и… – бац – все пропадает.

В глазах начинает темнеть, слабость валит на землю. Ватные ноги не держат, колени предательски подкашиваются. Кажется, на спину упала непомерная тяжесть. Бетонная плита, каменный валун…

Но меня поддерживают, не позволяют упасть и вливают в рот какую-то жидкость. Нечто вязкое, солоновато-горькое течет в горло, обжигает… Падает в желудок теплом… И вдруг тело взрывается мощью, энергией. Я распахиваю глаза, и зрение становится четким как никогда.

Правда, уже без специальной «настройки» на магию, которая, как я теперь понимаю, тоже отнимает немало сил.

Я дергаюсь, и меня отпускают. Несусь к Руну и Канору…

…Поначалу чудилось – вельмер погиб. Он выглядел таким мертвенно-бледным, скрючился на земле в позе зародыша и казалось даже не дышал. Я склонилась над ним вместе с нагом, который осторожно ощупывал вельмера. Касался пальцами разных точек на его теле и, видимо, в ауре.

Боже! Неужели я убила его? Мысль пронеслась в голове молнией. Глаза обожгли слезы. Сердце больно ударилось о ребра. Я всхлипнула слишком громко и Канор поднял на меня глаза.

– Ты чего? Где-то болит? – заботливо спросил у меня наг.

– Р-рун… Он умер? – даже не знаю, как удалось это выговорить. Казалось, еще несколько дней назад эти слова вообще не вызвали бы у меня сильных эмоций. Сочувствие, конечно, сожаление. Как и о любом погибшем существе…

Но сейчас сердце рвалось на части, и, чудилось, мне физически больно от мысли, что вельмер сгинул. И что его больше не будет… В моей жизни, в жизни моего сына… Темка только к нему привязался… И мы с ним только… только нашли друг друга…

Канор улыбнулся – очень мягко и как-то жутко обнадеживающе. Я сразу поняла, он так не улыбался бы, если бы все сложилось, как мне почудилось.

– Успокойся. Он просто без сознания. Я пока не привожу его в чувство, чтобы проверить полное состояние ауры.

– А, когда он очнется, разве нельзя этого сделать? – уточнила я с упреком в голосе – не удержалась, каюсь, иной раз бывает. Сама заварила кашу, и сама же пеняю… Женщины, они ведь такие. А уж попаданки – тем более.