Дети артистов сгрудились в костюмерной и переодевались для необычного уличного парада – таких цирк О'Хары еще нигде не устраивал. Жители новой планеты, их удивительные города – все было в новинку, все потрясало своими размерами. Первое представление они давали в городе Тиомо. На улицах этого города люди казались сущими карликами – но только не их парад. Цирк О'Хары запрудил весь центральный проспект. Семьдесят пять слонов, лошади и артисты, клетки с животными, даже подсобные рабочие – в параде участвовали все до единого.

Крошка Вилл переоделась, загримировалась и вместе с другими детьми оказалась под зорким оком Джилл, директора балетной труппы. «А теперь, друзья, не дышать. Попробуйте только оторвать блестки, и я обещаю, что ваши попки получат отменную порку!»

Джилл повернулась и исчезла в оживленной толпе балерин, наряжавшихся в пышные балетные пачки из ярких перьев. Сбоку, расположившись на сундуках, группа клоунов прилаживала парики и переодевалась в башмаки, напоминавшие утиные лапы.

Крошка Вилл обернулась на чей-то сердитый крик. Посреди костюмерной на опилках каталась сцепившаяся в драке пара мальчишек. Они мутузили друг друга что есть мочи, пока Джилл силой не растащила их. Оказавшись вне досягаемости друг друга, противники все равно продолжали потрясать кулаками.

– Живо утихомирьтесь! Сию минуту, вам говорят! – И Джилл тряхнула их еще пару раз, пока юные драчуны не успокоились. – Посмотрите, что вы сделали с костюмами.

Крошка Вилл встала на цыпочки и вытянула шею, чтобы получше разглядеть драчунов. Светловолосым мальчишкой с расквашенным носом оказался Микки Дирак, сын руководителя дорожного строительства. Вторым, темноволосым, тоже с разбитым носом, – Пит Арделли, сын Вощеного. Одежда на обоих висела клочьями. Джилл резко встряхнула белобрысого Микки:

– Ну-ка, в чем дело? Отвечай.

Мальчишка всхлипнул и вытер нос тыльной стороной ладони.

– Ничего. Пит меня толкнул. Джилл повернулась к Питу:

– А ты что скажешь?

Тот в ответ попытался влепить врагу затрещину, но железная хватка Джилл не позволила ему сдвинуться с места.

– Врешь!

Джилл на этот раз тряхнула Пита, и тот притих.

– Нет, ты лучше отвечай за себя.

И хотя Пит раскраснелся в драке, от Крошки Вилл не скрылась краска стыда на щеках мальчишки.

– Микки кое-что сказал.

– Кое-что? А именно? Пит что-то промямлил. Джилл была вынуждена тряхнуть его еще разок:

– Говори громче.

Пит ткнул пальцем в сторону Микки:

– Он обозвал… В общем, он обозвал Крошку Вилл. Джилл строго посмотрела на Микки:

– И как?

– Не обзывал я ее!

Пит дернулся вперед и сумел-таки еще раз заехать кулаком в нос противнику:

– Врешь!

Джилл оттянула его назад.

– Успокойся, дружок, а не то я сейчас спущу с тебя штаны, и тогда поплачет твоя задница. – Она зловеще посмотрела на Пита, и тот притих.

Пит уставился на засыпанный опилками пол:

– Он обозвал ее чурбанкой.

– Кем-кем? – Джилл удивленно выгнула брови.

Пит указал на Микки:

– Он обозвал ее чурбанкой. Микки скорчил гримасу:

– Я не хотел сказать про нее ничего плохого. Все и без того знают, что она не умеет говорить.

Крошка Вилл заметила, что другие дети смотрят в ее сторону. Слезы брызнули у нее из глаз, и, закрыв лицо руками, она бросилась вон из гримерной.

Чуть позже, в тот же самый день, когда цирковая труппа перелетала на другую сценическую площадку, Крошка Вилл отправилась к карусели с животными. Она нашла Пита Арделли среди здоровенных белых першеронов. Мальчишка с мрачным видом сидел на ведре и чистил сбрую, сваленную перед ним в огромную кучу. Она подошла к нему поближе и остановилась. Пит на секунду оторвался от своего занятия, но покраснел и вновь принялся чистить ремни.

– А-а, привет! – наконец сказал он и уставился на сбрую, блестевшую металлическими заклепками. – Мне здорово влетело за то, что я не участвовал в параде.

Крошка Вилл присела на корточки рядом с Питом и дотронулась до его руки. Щеки мальчишки сделались пунцовыми, и он улыбнулся:

– Да ладно, а тому нечего было обзываться.

Крошка Вилл улыбнулась, убрала руку с его руки и вытащила из кучи еще один ремень. Обмакнув пальцы в полироль, она принялась втирать прозрачную жидкость в кожу.

Пит не отрывал глаз от работы, но было видно, что он улыбается.

Крошка Вилл наблюдала за Вако-Вако, отцом и ссендиссианкой – Нхиссией. Здоровяк с Вако расположились в креслах напротив змеи – та свисала с лампы под потолком их каюты.

– Послушай, Нхиссия, ты сказала Вако, у тебя вроде бы появились новые идеи. Скажи, теперь Крошка Вилл заговорит со мной?

Нхиссия покачала головой из стороны в сторону. Сначала она посмотрела на Крошку Вилл, потом на Вако, затем на Здоровяка.

– Вы все слышите, что я говорю?

Вако кивнул:

– Слышу.

Здоровяк удивленно поднял брови.

– Ну да. – И он повернулся к дочери. – А ты слышишь? Крошка Вилл кивнула и посмотрела на Нхиссию:

– Слышу. Все мы слышим одно и то же.

Голова змеи вновь качнулась из стороны в сторону.

– Именно это я и подозревала. Я давно надеялась, что смогу общаться сразу с несколькими людьми одновременно. Я все время пробую разные комбинации.

Нхиссия внимательно посмотрела на Здоровяка.

– Мы с Вако уже давно работаем над этим. Мы не говорили тебе только потому, что не хотели тебя понапрасну обнадеживать.

Здоровяк повернулся к Вако.

– Спасибо, – сказал он. Затем добавил, посмотрев на Нхиссию: – Спасибо вам обоим.

Крошка Вилл встала со своего места:

– Могу я сейчас поговорить с моим папочкой? – Она перевела взгляд на Здоровяка. Но тот лишь нахмурился. Крошка Вилл насупилась. – Нхиссия, у меня не получается.

– Терпение, моя милая, наберись терпения. Я сама лишь недавно научилась разговаривать с людьми. – Нхиссия посмотрела на Здоровяка. – И я обнаружила, что некоторые из них наделены теми же способностями, что и Крошка Вилл.

Вако наклонился к Здоровяку:

– Мы навели справки у циркового костоправа. Оказалось, что сходная генетическая особенность прослеживается у двадцати шести ребятишек. Костоправ считает, что тому причиной война. Во всяком случае, девять ребят наделены способностью передавать мысли на расстоянии, но они никогда не разовьют ее полностью, потому что умеют говорить. Остальные из нас никогда не смогут передавать телепатические сигналы, потому что начисто лишены этой способности. Но принимать такие сигналы могут все. – Заклинатель змей улыбнулся. – Нхиссия пока что обучила двоих ребятишек передавать телепатические сигналы, и один из них умеет разговаривать со мной без посредников.

Крошка Вилл снова опустилась на свой стул:

– А можно и меня научить разговаривать с людьми? Нхиссия перевела взгляд с девочки на Здоровяка и Вако.

– Она спрашивает, можно ли ее научить? – Змея окинула девочку внимательным взглядом. – Я думаю, можно. Конечно, придется немало потрудиться. Но в результатах я не сомневаюсь.

Здоровяк Вилли Коул задумчиво посмотрел на дочь.

Крошка Вилл открыла глаза – кто-то теребил ее за плечо. Она повернулась и увидела на фоне утреннего неба силуэт Паки.

– В чем дело?

– Тебе приснилось что-то нехорошее. И я решил, что надо срочно вмешаться, пока тебя там не съели тигры. – И дрессировщик слонов ласково потрепал ее по плечу. – Я прав?

Крошка Вилл кивнула, и они вдвоем вновь уютно устроились в спальном мешке.

– Паки?

– Ну что, моя милая?

– Паки, а мой папа был хорошим человеком? Паки на какое-то мгновение онемел от растерянности, затем повел свободным плечом, на котором в тот момент не лежал.

– Он был прирожденным «слонухом».

Высшая похвала в устах Паки.

Бригада, двигавшаяся в направлении Тарзака, дошла до того места, где Разлапистый Ручей водопадом срывался вниз с отвесного утеса. Сорок миль от Мийры, ровно половина пути до Тарзака. Чем дальше строители продвигались на юг, тем сильнее редели деревья, а ведь для строительства мостов и переправ в большом количестве требовались бревна и доски. Пикуль Поре, носильщик с третьего шаттла, как раз на полпути между третьим шаттлом и водопадом устроил нечто вроде лесопилки.