— Пит! — окликнул он наконец кучера. — Скажи-ка, а когда на вас с Донни упала гаргулья, там ничего странного не было?
— Не считая падающей каменной страшилы? Да вроде нет. Хотя я бы и не заметил, наверное. Только и успел облиться холодным потом да в сторонку прыгнуть. До сих пор себя корю, что слабовато Донни дернул. Чуть сильнее бы — и нога бы уцелела.
— Холодным потом, говоришь?
— Ну да, бывает, знаешь ли, такое, когда на тебя раззявленная каменная пасть несется.
— Ты и пасть разглядеть успел?
— Успел. Зубищи вот такенные, — какие именно у гаргульи были зубищи, Скаю из-за печки было не видно, но по голосу было понятно, что солидные.
— Пит, ты только не сердись, но по-моему, гаргулья была не настоящая.
— Эй, я что, сочиняю, что ли? — возмутился кучер. — Я бы тогда чего поубедительнее придумал, чем каменюка, которая сперва падает, а потом на месте опять, и снова целая. Это ж нарочно не придумаешь!
— Нет-нет! — поспешил объяснить волшебник. — Именно это вы и видели. А еще там было холодно и как будто мокро, но когда всё закончилось, мокрым ты вовсе не был.
— Может быть, — с сомнением сказал Пит. — Я точно не помню, не до того было, чтобы о мокрой рубашке печься.
— А я уверен, что мокрой она и не была. Ну, или не так сильно, как ты это почувствовал. Это тоже волшебство духов. Есть такой гад, называется Пугало. Питается страхом, как ты уже, наверное, понял. Когда он большой и долго живет на одном месте, то может насылать очень убедительные видения. Настолько, что твоё тело ему верит. Я такого гонял по иллюзорным кустам, весь потом исцарапанный ходил. Вот и у Донни мышцы повреждены, а кость целая. Но сам Донни настолько поверил в свою травму, что продолжает чувствовать, будто она сломана. Похоже?
— То есть, эта сволочь показала нам страшную картинку, а мы чуть оттого не померли? — возмутился Пит.
— Не совсем картинку. Пугало не может придумать что-то своё, оно меняет ваше восприятие мира. Оно вообще не то, чтобы разумное. Чтобы были заросли — нужен хотя бы один куст. Чтобы гаргулья с крыши упала — она должна там стоять. Но с настоящими кустами и гаргульями ничего при этом не происходит. Поэтому она по-прежнему на месте, а я не чувствую там остаточной магии — там просто не было такого выплеска силы, от которого следы остались бы надолго.
— А зачем он нас так припечатал? Это ж, я так понимаю, был привратник?
— Наверное, хотел, чтобы вы убрались? Он же старик, всю жизнь тут прожил, правильно?
— Вроде, да.
— Ну вот и представь: служишь ты господину верой и правдой, в тайных опытах помогаешь, с собой позволяешь невесть что проделывать. Господин же наверное не с себя начал опасные эксперименты!
— Это уж наверняка! — согласился кучер.
— Вот! А тебя на старости лет из родного дома гонят. Возьми мол денег, да вали на все четыре стороны! Ну не обидно ли?
— Обидно, — признал Пит. — Тогда понятно, старик вполне мог решить, что если тут произойдет парочка ужасных происшествий, то новые хозяева сюда и носа не покажут. Ну, будут, может, за налогами приезжать, но жить точно не останутся. А что с ним потом случилось?
— Точно не знаю. Может, он Тёмного духа сам в себя подселил. Прожить подольше хотел или ещё что. Старик же уже был, наверное и здоровье пошаливало. Призвал, а справиться не смог. А может, совпало так. Помер, а тут и дух, как это обычно и случается. Ну а дальше дух уже сам решает, когда уходить. Скучно ему становится довольно скоро.
— Слушай, а это ведь получается, что у привратника тоже волшебный дар был? Или этими кругами любой может духов вызывать? — заинтересовался Пит. — Ты, вроде, говорил, что он не был волшебником?
— Волшебный дар есть почти у всех, только у большинства он совсем слабый, — объяснил Скай. — Тут как с музыкой, например. Есть совсем немножко тех, кому медведь на ухо наступил. Есть большинство, те, кто виртуозно играть не будет, но на дудочке хотя бы простую мелодию сыграть может, ну или напеть что-то. А есть те, у кого и слух, и интерес совпали. И если повезет попасть в обучение, то получится музыкант. Или волшебник, соответственно. А круги или там зелья — это как выучить на инструменте пару мелодий, чтобы девушку впечатлить. Больше ты ничего не сыграешь, но, если приложить достаточно старания, мелодия получится вполне сносная, если ты не совсем уж бездарен. А таких, как я уже сказал, мало.
— Получается, и я смог бы? — воодушевился Пит.
— Может быть. Если хочешь, покажу тебе на досуге пару фокусов. Ритуалы от тела много сил не требуют, можно в любом возрасте научиться.
— Здорово! Там, вроде, светает уже. Может, завтрак приготовить, раз уже не спим?
— Конечно! Когда это я от завтрака отказывался? — Скай отчаянно зевал, но еда манила сильнее, чем сон.
После порции запеченных кореньев с грибами парни решили не терять времени и идти чинить повозку. Тем более, что несмотря на густые тучи, дождя пока не было.
Пит скинул с лошади попону и навьючивал на неё корзины. Сбоку к корзине он подвязал ведро, на которое кобылка теперь недовольно косилась.
— По пути проверим ловушку, — ответил он на немой вопрос Ская. — Если рыба есть, на месте уже на костре зажарим.
Такой план волшебник одобрял безоговорочно.
Дверь своего временного пристанища парни прикрыли поплотнее, а на ворота вернули массивный замок, болтавшийся на одной из створок. Просто для порядка.
Рыба в ловушке оказалась всего одна, зато солидная — недовольный усатый сом длиной в руку. В ведре он помещался плохо, но Пит мрачно пообещал ему, что страдания долго не продлятся.
Скаю от разговоров с едой стало немного не по себе. Будучи человеком городским, он даже куриц, купленных домовладелицей на рынке, убивал с сожалением. А уж зарезать выращенное в своем дворе, знакомое животное у него наверняка не поднялась бы рука. На нечисть такая сентиментальность не распространялась совершенно. И даже нежить, очевидно бывшая совсем недавно человеком, не вызывала ни малейшего сочувствия. Скорее уж злость. Но разговаривать с предназначенной на обед рыбой он не стал бы точно.
Пит, кажется, заметил смущение волшебника и счел его забавным, но комментировать не стал.
Дорога до экипажа показалась намного короче, чем на пути к имению. Наверное потому, что имела небольшой уклон, и сейчас они шли вниз.
Сломанная повозка так и торчала посреди дороги, точно так же, как её оставляли. Только пылью была покрыта больше, да и то ненамного.
Пит начал с того, что нарубил дров и разжег костерок рядом с поваленным древесным стволом.
— Сейчас приготовим, поедим и приступим к ремонту. Я там жердину уже приметил, пока дрова собирал.
На убиение сома Скай смотреть не стал, малодушно отлучившись в недалекие кусты. Вернулся к костру он с пригоршней ягод и полным карманом жухловатых смородиновых листьев.
— На отвар! — гордо заявил он, высыпая добычу на большой лист лопуха.
Пит сперва покосился на ягоды с сомнением, но счел пригодными в пищу.
— Можешь пока грибов поискать, они нам пригодятся, — сказал он, уже зная, что при готовке пользы от волшебника мало.
Скай, которого возможность остаться без еды пугала больше всякой нечисти, взял корзину и отправился бродить по окрестностям. Грибов и правда было много, невзирая на не слишком дождливую осень. Может быть, сказывалась близость озера и низинка?
Особенно выделялись огромные алые мухоморы, но именно они сегодня волшебника не интересовали. Однако вспомнив, что помимо основного галлюциногенного эффекта у мухоморов есть и другие полезные свойства, Скай не удержался и сорвал пару самых заманчивых. Чтобы не класть их в одну корзину со съедобными грибами, волшебник насадил мухоморы на длинную тонкую палочку и понёс, как флажок на празднике.
Набрав полную корзину, Скай побрел обратно на дымок костра. Заблудиться здесь было невозможно, иди себе к озеру, и непременно выйдешь на дорогу. Разве что Леший мог бы заморочить путнику голову. Подумав о Лешем, Скай вдруг понял, что не видел сегодня лесных духов. Никого, крупнее Листвяниц, мелкой неразумной нечисти, кружащейся в ветках деревьев летом и летающей вместе с опадающей листвой осенью. Листвяницы были вездесущи и безобидны, могли поселиться не то, что в палисаднике, даже в герани на окне. Вот и сейчас они весело наматывали спиральки вокруг упавших листьев осины. Но больше никого не было. Никакая нечисть не шуршала в листве, не смотрела из дупла, не кралась следом, не цеплялась за ноги. К такой тишине на волшебном плане Скай уже привык в имении, поэтому не обратил внимания сразу.
