Надо же, я об этом не знала! Теперь мне стало ещё больнее на душе.
– Я пообещала, что буду навещать её. Мне не привыкать ухаживать за пожилыми, – и она достала из сумочки небольшой жёлтый платок, чтобы протереть едва заметные капли проступивших слёз. – До этого отец, теперь – подруга… Хех…
Нервный смешок. Оно и понятно – не каждый сможет выдержать подобное потрясение.
Мы стояли молча, возле лестницы на второй этаж, и за время разговора мимо прошло, наверное, уже человек сорок. Но нам было не до них – мы словно попали в другую реальность. Непостижимую, невозможную. Ту, которая пугала до смерти.
– Я многого о тебе не знала, – наконец произнесла я, нарушив затянувшееся молчание. – Сколько твоему отцу?
– В прошлом году исполнилось шестьдесят. У него парализованы ноги. И кроме меня никого нет… Либо я, либо дом престарелых. Ты же понимаешь, что выбора у меня нет.
Похоже, я действительно ничего о ней не знала… Вот что значит судить человека по внешности и характеру, а не по поступкам!
– Выбор у тебя был. И ты выбрала правильно.
Кейт потупила взгляд и первая обратила внимание на окно возле лестницы. Конкретно: на яркий свет, потоком лившийся снаружи.
– Кажется, мне пора. Третья пара начнётся не скоро, но иначе я просто не успею. А сюда… Сюда я теперь буду приходить чаще.
– Ты обращайся, – сказала я на прощание. – Если будет желание. Если устанешь играть свою роль.
– Обязательно, – и сделав шаг, на секунду она остановилась. – А ты сама?
– Может быть…
* * *
На этом мы и расстались – меня вновь ожидала дорога. Нет, не долгое шоссе, ведущее навстречу манящей неизвестности, а всего лишь обыденная улочка Агелидинга. Обидно ли? Нет – какой толк в обиде на самого себя?
Западная улица пролегала точно параллельно железной дороге, ведущей поезда от южного вокзала к северному. Если кто вспомнит, за ней, прямо до самого побережья, простирался непроглядный лес, кое-где всё-таки перемежавшийся пустырями, пашнями и заброшенными деревнями. Солнце только взошло, голые деревья всё так же лежали под белыми декабрьскими одеяниями. Но эти пейзажи были где-то далеко. А вокруг меня… вокруг того места, на котором я сидела, столпилась целая стая хмурого не выспавшегося народа. Сонные лица, безразлично осматривавшие что угодно, но только не своих соседей, вряд ли могли дать положительный настрой на новый день. Потому-то и глядели в окна – кто с наушниками, кто просто так. Угловатые, круглые, тощие, даже крючковатые, покрасневшие от лютых утренних морозов – непохожие лица сливались в одном бесконечном потоке фигур, становясь всего-навсего фоном. Но только не для тех, кто всё-таки решался их рассмотреть.
Автобус вёз меня по направлению к Снежной башне, мимо которой мне уже пришлось совершить «пробежку» каких-то пару-тройку дней назад, а я без устали вглядывалась в образы своих временных попутчиков. Общие черты бывают у всех – те же узкоглазые жители Виктинского Подгорья иногда даже сами путаются в знакомых и товарищах. Но всё же: если присматриваться к деталям, то сразу становится видно, как уникален каждый. Причёски, одежда, обувь – даже если приравнять всё наносное, зоркий глаз так или иначе увидит разницу. Например, радужки глаз, так неестественно переливающиеся в свете долгой утренней зари. Или лбы, на которых время от времени проступают едва заметные морщины. А может, выражения губ – если присмотреться, на каждом лице они окажутся новыми и неповторимыми. Все люди разные, и одинаковых просто не найти. В этом есть своя прелесть! И из-за этого все наши беды…
Наконец-то моя остановка. Работа, первый день. Шейна Андерсен вступает на тропу взрослой жизни – проклятия, ожидающего каждого из нас.
НТС ещё в первый мой визит показался этакой «подпольно-официальной конторой неопределённого режима». Но ради денег куда только не пойдёшь – даже в политику…
– Мисс Андерсен? – усатый охранник вяло поднял глаза и указал в сторону лестницы. – Второй этаж, вас уже ждут.
Интересно, есть ли у этого уставшего от непосильной работы мужичка хоть какая-то замена? А то, как я ни зайду, у входа всегда сидит именно он.
Второй этаж, на который я поднималась впервые, меня немного удивил. Не каждый день встретишь в одной комнате столько высокоинтеллектуальной техники. Компьютеры! Целая тьма компьютеров! Большие синие экраны, с кнопками на столе, креслами на колёсиках, как в самых современных фильмах, и параллелепипедами металла сбоку от стола. Всё как полагается – аж глаза разбегаются…
– Шейна Андерсен? – моя новая начальница только что отошла от столов и тут же приблизилась ко мне. Отнюдь не на самое безопасное расстояние. – Вы опоздали на десять минут.
– Я посещала… подругу в больнице и не успела вовремя сесть на автобус. А район для меня незнакомый, расписания маршрута я не знаю.
Хех, сказала я складно. Но впечатления не произвела.
– Впредь не опаздывайте, – холодно ответила она.
Вообще, дама всё больше и больше казалась мне какой-то слишком «холодной». Манера одеваться, вести себя перед другими (подчинёнными), а пару раз даже жёсткий взгляд волчицы-одиночки… Самомнение миссис Бредбери действовало наперёд хозяйки. И сегодняшнее платье – с безвкусной льняной вязью, так популярной в Агровакских коммунах, – тому подтверждение.
Кроме меня на обучение пришло ещё три девушки, чуть постарше, чем я сама, – видно, новые кадры действительно липли к этому месту как мухи.
– Итак, сегодня у вас будет пробное занятие. Рада, что никто не опоздал… к этой минуте. В ваши обязанности будет входить работа с рекламными выпусками, транслируемыми в радиоэфире. Если не устроит – перейдёте в отдел телефонных опросов. Но там зарплата ниже. Кто-нибудь уже работал за ЭВМ?
– Нет, – ответила лишь я. Хорошенькое начало…
– Тогда с вами мы будем действовать персонально, – начальница указала мне на одно из кресел, и вскоре я уже сидела напротив чёрного и немного пугающего монитора. Даже не подозревая, с чем придётся столкнуться в следующие несколько часов…
«Хорошо хоть куртку успела повесить на вешалку, пока она болтала».
– Что же, ни разу не видели компьютер? Может, в школе или ещё где?
– Нет, – снова произнесла я, чем вызвала лёгкий смешок со стороны девушки справа. Уже минус одна потенциальная подруга…
– Ладно. Устройство для многих новое, так что ничего сверхъестественного я тут не вижу. Но всё-таки вам придётся приложить уйму усилий, если решили работать в этом отделе.
Да уж… Ну, зато я хоть освою эту штуковину – уже большой плюс!
Не сказать, что следующие несколько часов я провела спокойно и беззаботно. Я ведь уже говорила, что посчитала свою начальницу жёсткой и беспринципной? Так вот: за день она успела подтвердить сие мнение раз двадцать-двадцать пять. Порой даже казалось, что наша историчка по сравнению с ней – ангел во плоти. Но, конечно, я это не всерьёз.
Компьютер, кстати, оказался не такой уж и сложной штукой. По крайней мере, включать и выключать его я научилась идеально – благо свет сегодня вырубали частенько… С операционной системой (или как её там?) я тоже разобралась довольно быстро. А вот та самая программа по обработке рекламы поставила в тупик. Как ни пыталась я понять ход её мыслей, так и не могла. В конце концов, с непривычки ощутив лёгкую резь в глазах, я решила немного передохнуть.
– Миссис Бредбери ушла? – спросила я у соседки слева, полноватой девушки лет двадцати пяти.
– Понятия не имею, – ответила она мне, так и не удостоив меня своим вниманием.
Даже не повернулась ко мне!
– Она у лестницы, – неожиданно отозвалась рыжая. – Хоть можно расслабиться, да?
– Да. Наверное.
Я мельком взглянула на экран её компьютера. Лучше бы этого не делала – новоиспечённая коллега уже давно разобралась со всем и вся и теперь тоже могла отдыхать. Только заслуженно, в отличие от меня.
– Как тебе? Я имею в виду эту горгону. Жуткая бестия, да?
