«Хрустальный мир…» Хрустальный мир — змеиное яйцо, Висящий в пропасти последней каплей смысла. Мир, связанный со всем со всех концов, Деленный тайно на простые числа. «Нет, не молитва, и не потеря…» Нет, не молитва, и не потеря, Не взгляд, не музыка, не сон. Осколки тишины взлетели И раскололи небосклон. Из площадей нарезав ткани Плащей, зонтов, попон, ливрей, Дорогу к Солнцу уступали Слепые стаи фонарей. Сомненьям оставляя место, Как памятнику пьедестал, Друг в друга исподлобья лезли Свинцовые глаза зеркал. Побег созрел, как неизбежность Запутавшихся в пустяках, Глазеющих на мир с надеждой Едва прозревшего ростка. Гудело всесильное небо, Крылом нарезая круги, И падали намертво стебли, И тлели, как воск, мотыльки, Что дальше: конец иль начало? Неведенье сводит с ума. Луну, словно куклу, качала И звездами вглубь размечала Упавшая в осень зима. «Так зайца тянут из шляпы…» Так зайца тянут из шляпы, Так топчут промокшие мхи, Озябшие птичьи лапы Так попадают в силки. Так плещет фиалка парфюмом, Так свет ослепляет глаза, Так выпадает из шума Звенящего неба слеза. Так ноты искрят в пепелище, Так жизнь берет верх над судьбой, Так космос неистово ищет Единственной встречи с тобой. «Для снегов работа…» Для снегов работа — Не свести с ума. Угол жизни – вот он, А вокруг зима. Для снегов преграда — Канитель весны, Яркая помада Молодой Луны. Отчего же вечность Так разделена? Где твоя беспечность, Там моя вина. Сколько б ни упало, Не учесть в горсти, А снегам все мало — Все б мести, мести… «Вонзая глаза азалий…» Вонзая глаза азалий В янтарную ширь небес, Сухие узлы вязали, Как самодельный крест. Канатами бездорожья Сжимая свободную грудь, Наверное, жить так можно, И нужно стать осторожным, Но невозможно вздохнуть. К чему этот страх начала? К чему эта боль конца? Раскатами отвечало Сиянье ее лица. И сны, выдавая тайны Обмолвками «Не забудь!», Безмолвно следы сличали. А впрочем – все так случайно: И смысл пути, и путь… «Видишь увядшее солнце…»
Видишь увядшее солнце, Ржавые абрисы крыш, Звезды, сомненья, бессонница — Хочешь кричать, но молчишь. Жизнь или смерть – неизбежность Муки любви и борьбы, И одиночество брезжит В ломких изгибах судьбы. Иглами памяти шьются Рваные раны потерь. Льется из лунного блюдца В жадные губы безумца Времени тонкая тень. «Нет, не пробиться сквозь туман…» Нет, не пробиться сквозь туман, Угадывая полутени. И бесконечная зима, И жизнь – обман, и смерть – обман Бесчисленных несовпадений. Нет, не закрыть лица от бурь — У страха каменеют руки, И, взгляд бросая на бегу, Я твою душу cберегу От ран разлуки. Нет, не угнаться за судьбой, В два шага не осилить пропасть. Остались только мы с тобой, И ветра бесконечный вой, И душ пленительная робость. «Копила копоть, жгла кострище…» Копила копоть, жгла кострище, Сгребая листья, как мечты. Тот, кто безумия не ищет, — Не видит этой красоты. Кто в листопад не умирает, Слезой смывая кровь с листа, Как след потерянного рая, — В том погибает красота. «Время слов – ремесло белых пятен…» Время слов – ремесло белых пятен. Нас, как в сон, занесло в зной объятий. Нам к ночи довелось прикасаться, Согревая стекло белых пальцев. И жемчужин сиреневых нежность Черный бархат безбрежия режет. Время вымысла жить и прощаться, Окунаясь в узлы твоих танцев, Вить лианы руками по бедрам, Западая в любовь, как в ловушку, И однажды быть начисто стертым В тайне времени, полной бездушья. «Так много громких обещаний…» Так много громких обещаний, Пустой слащавой мишуры, И зависть за семью речами, И горечь на краю печали, И злоба на конце иглы. И в них, входя, дряхлеет время, На кру́ги возвращаясь вспять: Не так, не вовремя, не с теми Любовь положено терять. «Начало осени. Не много ль…» Начало осени. Не много ль То золота, то поздних слез? Куда ведет тебя дорога? Куда меня мой сон унес? Начало осени. Обманет? Как будто все давно прошло, Как будто в ледяном стакане Кроваво плещется вино. Начало осени. И что же? Не верь, не бойся, не проси. Как зерна, на ладонь положит И упадет в судьбу без сил. |
