Однако я не могла игнорировать это в последний вечер Йена, когда Гвен потащила меня на ужин с ней, Йеном и Кейдом. Это была пытка, он просидел напротив меня весь вечер, уставившись так, словно я была его ужином. Не помогало и то, что наши ноги не переставали касаться. Он целеустремленно прижимался к ним и терся о мои лодыжки. Он даже не смутился, когда я попыталась его пнуть, но преуспела только в том, что пролила свой коктейль.

Влечение между нами нельзя было отрицать, как и реальность того факта, что на следующий день он уезжал. Как бы мне ни хотелось игнорировать всю ситуацию, я не могла этого сделать, зная, что он возвращается на войну, и позже пожалела бы об этом. Я не могла еще шесть месяцев быть одержимой им, пока он воевал Бог знает где. Я должна была сделать это сейчас. Той ночью я хотела прокрасться в его комнату после того, как в доме станет тихо, но он опередил меня, когда я увидела медленно открывающуюся дверь в мою спальню.

Я много чего планировала ему сказать. Объяснить, почему, после всего, что произошло, у нас ничего не получится. Сказать, что я не могу снова ему открыться. Дать ему понять, что я испытываю чувства к другому мужчине. Я заготовила речь и все такое. Но в тот момент, когда он закрыл дверь и наши взгляды встретились, все вылетело у меня из головы.

Он уезжал на следующий день. Я не знала, увижу ли его снова. Он целеустремленно шагнул ко мне и прижал меня к себе, впиваясь в мои губы.

Йен целовал нежно, не торопясь, будто наслаждался мной. Ощущение его губ, его рук на моей талии заставило меня прижаться к его твердому телу. Я вложила в поцелуй все свои эмоции до последней капли: всю любовь, которую сдерживала, весь гнев, который уже выпустила, — все. Йен повел меня к кровати, опустил на нее и накрыл своим телом.

Медленно раздел, поклоняясь каждому дюйму моего тела. Когда я лежала обнаженной, он сел и уставился на меня полным голода и желания взглядом.

— Не представляешь, как часто я представлял себе это. — Он легко провел ладонью по моему соску, и я вздрогнула. Он втянул его в рот. — Как сильно я жаждал ощутить вкус твоего соска, — прошептал он. Его рот опустился ниже. — Как часто вспоминал о том, какая ты сладкая на вкус, как было прекрасно, когда ты кончала от моего языка, — пробормотал он, прижимаясь ко мне ртом.

Его язык медленно и нежно творил волшебство у меня между ног, и я сдержала крик, когда он довел меня до оргазма.

Йен задержался там на мгновение, пристально глядя на меня. Его грубое лицо излучало нежность и бурю эмоций. В этот момент он, казалось, пришел в себя и приподнялся, чтобы раздеться, все это время не сводил с меня глаз. Избавившись от одежды, он оказался на мне сверху и погладил меня по щеке.

— Я мечтал заняться с тобой любовью. Когда спал, держал в руках винтовку, боялся, что меня изрешетит пулями, — чтобы пройти через все это, я представлял тебя, — прорычал он, входя в меня.

Я застонала, когда он медленно задвигался, занимаясь со мной любовью. Его широкие ладони обхватили мое лицо, он прижался губами к моим губам, медленно подводя к краю, чтобы я взорвалась в его объятиях. Меня касался каждый дюйм его твердого тела, и его глаза были прикованы к моим. Красивый, нежный и идеальный способ попрощаться. Чтобы положить конец всему, что было между нами. Чтобы покончить с этим.

***

На следующее утро я проснулась в объятиях Йена, испытывая противоречивые чувства. Чрезвычайную вину. Будто предала Брока. Потом я почувствовала, что предаю Йена, думая о Броке. Я не сомневалась, что сейчас он, вероятно, просыпается рядом с какой-нибудь клубной шлюхой, но то, что сделала я, было еще хуже. У меня с Йеном существовала эмоциональная связь. Я его любила. А он любил меня. Хотел нашего совместного будущего. Обязательств. Только вот я этого больше не хотела.

И не хотела этого с Броком. Не сейчас. Между нами все было слишком непостоянно. Я любила Йена. Прошлая ночь была тому доказательством. Но это была неправильная любовь. Простите за клише, но я не была «влюблена до беспамятства». Нам чего-то не хватало. Чего-то, что я бы упустила, не встреть я Брока. Огонь, страсть, дикая потребность, которые заставляли меня чувствовать себя так, словно я сгораю в пламени.

Я чувствовала себя грязной. Плохим человеком. Мерзкой шлюхой, играющей с двумя мужчинами. Мне нужно пришить к одежде алую букву.

Я попыталась выбраться из постели, чтобы не лежать в ней, думая об одном мужчине, находясь в объятиях другого. Не повезло.

— Доброе утро, милая, — хриплый голос царапнул слух, а объятия вокруг меня сомкнулись крепче. Я не могла не растаять в его тепле, чувство самоуничижения исчезло.

— Тебе следует убраться отсюда до того, как Гвен проснется, — пробормотала я, отвлекаясь на его губы у моей шеи.

— Детка, это последний раз на долгое время, когда я чувствую тебя в своих объятиях. Заткнись и позволь мне извлечь из этого максимум.

Признаю, как трусиха, я позволила себе расслабиться в его объятиях. Позволила его мускулистым рукам обнимать меня. Позволила нам погрузиться в уютную тишину. Слишком надолго. Я должна была потратить это время, чтобы сказать ему о нас. О том, что произошло прошлой ночью. Это была не прелюдия к версии «Йен и Эми 2.0», полной любви и обязательств. Это окончательно переворачивало страницу нашей истории. Это было прощание.

— Йен, — тихо начала я.

Он перекатился так, чтобы оказаться сверху.

— Шшш, детка, ничего не говори. Не принимай сейчас по поводу нас никаких решений. Я хочу уехать с этим совершенным, чистым воспоминанием о тебе. Оно поможет мне пройти через все, — сказал он, с жадностью рассматривая меня. — Когда я вернусь, у меня будет время завоевать тебя, показать, на что это будет похоже. Не сейчас. Так что просто думай. Пока меня не будет, думай о нас. И знай, я никогда больше не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе боль. Я скорее умру. — Его глаза излучали сильнейшее напряжение.

Его слова разрушили решимость, в которой я была так уверена несколько минут назад. Обещание жизни с Йеном было заманчивым. Я знала, что он говорил очень серьезно. Он больше не причинит мне вреда, во всяком случае, намеренно. Жизнь с ним сулила стабильность, безопасность. Он бы хорошо со мной обращался и дарил умопомрачительные оргазмы. Совсем неплохо. Просто я больше не была уверена, что хочу этого.

Он нежно поцеловал меня.

— Мне нужно идти собираться, — тихо сказал он.

Мой желудок сжался. Независимо от того, какие выводы я сделала о наших отношениях, суть заключалась в том, что Йен был мне небезразличен. При мысли о том, что он уедет туда, откуда столько людей так и не вернулись, меня затошнило.

Казалось, он прочел мои мысли.

— Детка, не волнуйся. Я вернусь. Обещаю.

Он посмотрел на меня еще немного, прежде чем подняться с кровати.

— Ты поедешь в аэропорт? — спросил он, натягивая футболку.

Я встала, завернувшись в халат.

— Нет, черт возьми, — выпалила я. Мысль о том, чтобы прощаться с ним рядом с рыдающей Гвен… нет, мне такого не вынести.

Йен кивнул, будто все понял. Бросил на меня последний взгляд и выскользнул за дверь. Я появилась позже, когда он уже полностью собрался, а Гвен готовилась отвезти его в аэропорт. Ее глаза метались между нами двумя, словно ожидая какого-то представления, но Йен погнал ее к машине. Она слабо запротестовала, затем посмотрела на меня и вышла за дверь.

Йен мгновение пристально смотрел на меня, затем пересек комнату.

— Вот и все, — пробормотал он, сжимая мои бедра.

Я кивнула, не доверяя своему голосу.

— Люблю тебя, детка. — Он не стал дожидаться ответа, вместо этого яростно поцеловал меня, а я вцепилась в него, чтобы удержаться на ногах. Он прижался лбом к моему лбу, а затем ушел.

Глава 8

Отъезд Йена оставил горький привкус. Заявив, что я та, кто поможет ему пережить оставшийся срок службы в армии, он лишил меня всех сил. Что я могла сказать на такое? Я струсила. Его визит пробудил чувства, которые раньше я была готова отпустить. Наша последняя ночь вконец испортила мне настроение. Мне было плохо от того, что между нами произошло. Мне было плохо от того, как почтительно и нежно Йен занимался со мной любовью. Он не знал, что после этого мои мысли занимал другой мужчина.