— Аня! — крикнула мама и неодобрительно посмотрела на меня, в тот момент, как дядя Серёжа, тётя Юля и Кирилл умирали со смеху.

— Ну и девушка у нашего сына. — сказал дядя Серёжа у которого уже истерика началась.

— Какая такая девушка? — спросили мама и папа недоуменно.

— А ты им не сказала? — спросила тётя Юля. — Анечка с Никитой встречаются, он нам сегодня утром об этом рассказал. — сказала она и улыбнулась.

— Мам, я это… Ну короче… — начала я, но мама перебила.

— Боже мой! Наконец-то это совершилось! Я всегда в это верила! — говорила мама, а я натянуто улыбнулась

— Ань, можно тебя на минуту? — спросил Кирилл.

— Да. — сказала я, встала с дивана и мы пошли на кухню.

— Скажи честно, ты же не встречаешься с Никитой? — спросил он.

— Да, не встречаюсь. — сказала я.

— Тогда зачем вы врёте родителям?

— Никита сказал вашим, а они моим.

— А почему ты не скажешь правду?

— А как это будет выглядеть? Мам, пап, Никита соврал, что мы с ним встречаемся, потому что не знал что сказать своим родителям, когда я уходила от него после того как мы переспали, но они меня увидели? Так я должна сказать? — спросила я его и скрестила руки на груди.

— Оу, а за что ты ему слабительное подсыпала? — спросил он и зачем-то достал телефон, но я не предала этому значения.

— За всё "хорошее", что он сделал в моей жизни, а причин таких было очень много. — сказала я и посмотрела в стену передо мной.

— Но это же прошлое… — начал он.

— Да, прошлое, но которое повлияло на моё будущее. — сказала я, перебив его.

— Теперь понимаю. — сказал он.

— Что ты понимаешь? Ничего. Все кто это мне говорит ни черта не понимают. — сказала я.

— Почему ты так думаешь?

— Ты никогда ни кого не поймёшь, пока сам этого не почувствуешь! Ты не можешь меня понять, потому что тебе никогда не говорили, что ты урод, что ты толстый, что у тебя отвратительная улыбка, что родители зря тебя родили, ведь всё, что ты умеешь делать это портить жизнь остальным, а я каждый день на протяжении долгих лет выслушивала такое в свой адрес. Ты хоть знаешь какого это ненавидеть себя за то, что ты такой? — спросила его я. Я говорила спокойно, без криков и эмоций.

— Нет…

— А я знаю… Никита испортил мне всё детство и за это я его ненавижу. — сказала я и посмотрела ему в глаза.

— Ты не ненавидишь его… — сказал он. — Да и ты ему не безразлична.

— Я запуталась. Каждый раз когда я с ним, я чувствую, что он мне нравится, но когда я говорю о нём без его присутствия, у меня что-то переключается и я начинаю опять его ненавидеть. — сказала я и опрокинула голову вверх к потолку.

— Поговори с ним. — сказал Кирилл.

— О чём? О том какая я бедная несчастная с детской травмой из-за которой я не могу себе разрешить, что-то к нему чувствовать? Да и ему этого не нужно, он сам сказал утром, что всё что было ничего для него не значит. — сказала я.

— Значит… — услышала я голос со стороны входа в кухню и развернула голову туда. В проходе стоял Никита, скрестив руки на груди. Я подорвалась со своего места и быстро побежала в комнату.

— Нет-нет-нет, если он всё слышал…. Господи, за что мне это!? — говорила я сама себе и подперла дверь в свою комнату стулом.

— Ань, давай поговорим! Открой! — кричал Никита и стучал в дверь.

— Быстро же ты с туалета вышел! Видать я маловато насыпала. — сказала я и села на стул.

— Аня, твою мать, я с тобой теперь не говорить хочу, а прибить! — сказал он.

— Хотеть не вредно! Ты смотри, а то вдруг второй волной накроет!

— Скворцова! Я сейчас выбью эту чёртову дверь, поэтому открывай по хорошему. — сказал Никита и двинул дверь. Причем хорошо так двинул, потому что она очень так хорошо затрещала.

— Не порть имущество! — сказала я и встала со стула.

— Если ты сама откроешь дверь, не буду. — сказал он и опять её двинул.

— Так, без двери я остаться не хочу, но и открывать тебе я не намерена! — сказала я, забрала стул тихонько.

— Ну всё Аня, ты доигралась. — сказал Никита, я услышала шаги и быстро открыла дверь, после чего он влетел в комнату.

— Ну и зачем так бежать то было? — сказала я и села на стул.

— Я тебя щас слабительным накормлю! Ты чем думала, когда мне его в чай подсыпала!? — сказал он и подошёл ко мне весь злой.

— Никит, ты это… Успокойся, сядь. — сказала я и встала тихонько со стула, после чего закрыла дверь и опять-таки подперла её стулом.

— Я спокоен! — крикнул он.

— Никит, то была месть за прошлое. — сказала я и мило улыбнулась. — И я намерена мстить тебе ещё очень долго.

— Да? — спросил он. — Слушай, давай поговорим. — сказал он уже спокойней. Ну и перепады настроения у него конечно.

— Хорошо, давай.

— Если ты меня ненавидишь из-за того, что я делал тебе ещё в школе, тогда прости. Я был тогда ещё мал и не понимал, что делаю, а тогда мне казалось это крутым и даже забавным, но я не думал, что тебя это так сильно задевает… — сказал он.

— Да, представь себе, меня это задевало. Я именно из-за этого уехала из города, потому что я больше не могла этого терпеть. — сказала я и посмотрела в окно, скрестив руки на груди.

— Прости, я правда сейчас об этом жалею. Если бы я смог вернуть время назад… — начал он, подойдя ко мне вплотную и взяв меня за локти

— То что бы ты сделал? Ничего. — сказала я и посмотрела ему в глаза.

— Я бы ни за что в жизни не обидел тебя. А всё, что я говорил тебе до сегодня… Это просто лож. Сегодня утром я сказал полнейшую глупость, ведь для меня это очень многое значит. — говорил он смотря мне только в глаза.

— И что же для тебя это значит? — спросила я.

— Это значит, что то что я сказал родителям, я хочу воплотить в реальность. — сказал он и улыбнулся.

— Серьёзно? — спросила я.

— Да. Поэтому, согласна ли ты, Скворцова Анна Дмитриевна, официально стать моей девушкой. — спросил он.

— А воробьи станут свидетелями данного события? — спросила я и улыбнулась.

— А ну не порть романтический момент! — буркнул Никита сердито, после чего добавил. — Ну так что? Согласна?

— Ну рас уж ты попросил прощение, да ещё и официально, тогда да, я согласна. — сказала серьёзно я.

— Ты серьёзно? — спросил он.

— Сама себя не понимаю, но да. — сказала я.

Глава 21

В понедельник утром я начала собираться в университет. Надела белый кружевной топ, чёрные джинсы и сверху черный пиджак, обула белые кроссовки, сверху накинула курточку, волосы собрала в низкий хвост и выпустила передние пряди, макияж как всегда стрелки, тональный крем, хайлайтер, консилер и прочее. Сегодня вместо портфеля я взяла сумку, в которую сразу засунула все тетради и ручку.

С Никитой я после субботы ещё не разговаривала, да и он не пытался, поэтому статус в отношениях у меня сейчас: Всё сложно.

— Ты уже уходишь? — спросила мама, когда я спустилась.

— Да, не хочу опаздывать. — сказала я и улыбнулась.

— Ну иди тогда. — сказала она и улыбнулась, а я пошла к двери и ушла.

Спустилась в низ и уже полезла в сумку за ключами от машины, как услышала, что кто-то сигналит. Я подняла голову и увидела машину Никиты, а потом и его самого, когда он с неё вышел.

— Что ты тут делаешь? — спросила я.

— Приехал за тобой, чтобы отвезти в университет. — ответил он.

— Так, дитё кукурузы, я и сама могу приехать туда. — сказала я.

— О, Господи, прекрати меня так называть. — сказал он и скривился.

— Нет, я тебя буду и дальше так называть, мне нравится. — сказала я и пошла к его машине. — Ты долго там ещё? — спросила я и села в машину.

— Ну и характер у тебя. — сказал он когда сел в машину и завёл её.

— Я знаю. — сказала я, улыбнулась и мы двинулись с места. Я сняла куртку и кинула её на заднем сиденье, так как в машине слишком жарко и если я потом выйду вся разогретая на мороз, я заболею опять.

— Какие планы на сегодня? — спросил Никита, заворачивая на очередную улицу.