Фарлах Веум, пожалуй, единственный в семье боролся со своим желанием ее защищать.

— Если я сдамся сейчас, значит, всё было напрасно…

— Моя сестра! — одобрительно кивнул Ладор.

Геари прикрыла глаза, явно борясь с очередной отповедью, однако она быстро нашла, на что еще выплеснуть скопившийся гнев.

— Дочка, а ты не хочешь поговорить с бабушкой? — пальцы у матери хрустнули. — Тайлария давно хочет тебя видеть… Эта старая стерва обязана разжалобиться, когда ты посмотришь на нее честными глазами и спросишь, почему ты чуть не умерла из-за бездействия наблюдателей! В конце концов она к тебе всегда относилась сентиментально!

Маруа с тоской подумала о родственниках мамы. Впрочем, у нее со всех сторон родня была интересная. Семья Веумов входила в Совет Правящих и являлась четвертой из семи по значимости. Мама же приходилась близкой родственницей третьей по значимости семье, Оришам. Бабушка Тайлария Ориш вышла замуж за известного мага-строителя и взяла его фамилию, однако не лишилась привилегий в своей родной семье. Когда ее дочь, мама Маруа, вышла замуж за Фарлаха, изгоя-поглотителя, чуть не вышел скандал, который едва удалось успокоить. Когда родился сын-немаг, обе семьи выказали презрение к молодой паре. Однако к тому времени Фарлах заслужил авторитет в Магконтроле, и потому это не сильно повлияло на жизнь молодой семьи. А когда родилась Маруа, все внезапно решили подружиться и забыть обиды. Почему? Да кто же разберет старых магов! Однако девушка всю жизнь чувствовала себя якорем, который не дает двум семьям растерзать друг друга обвинениями. И среди всех родственников больше всего ее любила именно бабушка Тайлария.

— Но зачем? — спросила Маруа, не понимая маминых мыслей. — Я не хочу ей жаловаться…

— Придется, — отрезала та. — На следующей неделе Ориши дают ужин, и мы примем приглашение. Всей семьей. Раз в академии никто не может сказать, почему пострадала моя дочь, я буду разбираться сама. Пусть Тайлария натравит на всех Альхэ, авторитет матери для него непререкаем. Пусть сама вспоминает всё, что знает, и всех, кого знает…

— Это опасно. Мы не знаем, что происходит, — попробовал возразить Фарлах, но замолчал под взглядом жены.

В такую ярость Геари приходила редко, зато, если случалось, действовала молниеносно и решительно.

— Не я создала факультет смертников, куда попала наша дочь! Не я отправила ее на эти проклятые соревнования! Но я вытащу ее из опасности и заставлю наказать виновных, пока ты подчиняешься мерзкому интригану!

Под последним женщина, видимо, имела в виду ректора академии. Фарлах Веум мысленно прикидывал, как исправить ситуацию, которую создаст его жена. Супругу он знал слишком хорошо, как и ее коронное упрямство. С этим упрямством она много лет отказывала ему в чувствах, с ним же потом и держала оборону против гнева матери, не одобрявшей союза… Он посмотрел на Маруа, она кивнула: поговорят позже, наедине.

— И не переглядывайтесь! — фыркнула та.

— Маруа, я всегда буду рад тебя видеть, — напомнил Ладор о том, что есть еще один дом, где ей всегда рады. — А сейчас я прощаюсь с вами всеми. Работа не ждет.

— Ладор, не хочешь приехать к нам на выходных с женой? — спросил Фарлах.

— Вряд ли. У нас много дел.

— Тогда приезжайте, когда они закончатся.

Маруа беспомощно наблюдала, как за братом закрылась дверь, оставляя их троих в молчании. Ее мать обняла отца, повторяя, наверное, в тысячный раз шепотом, что он не виноват.

— Он не маг, Фарлах, он нашел свою жизнь, — шептала она.

— Я виноват, что пятнадцать лет из-за работы меня не было в его жизни. И закроем тему. Поправляйся, Маруа. Ужин тебе принесут из столовой сюда. И будут приносить, если понадобится, и дальше. Сейчас я отвезу маму домой, ладно?

Маруа осталось только кивнуть, понимая, что многого ей не рассказывали, и спорить отец с матерью будут подальше от нее. Сидя на кровати в тишине лазарета, Маруа особенно четко себя ощущала слабым растением, которое защищали от каждого дуновения ветерка. Опять вокруг нее все бегали, утешали, собирались решать проблемы… Не посвящая ее в суть их.

За окном серый день… На тумбочке что-то блеснуло, и Маруа протянула руку. На ладони лежал маленький кафф с мутно-зеленым камешком и насечками на металле. Варг забыл его? Принес ей и оставил специально? Поди пойми этого мага…

Посмотрев на серо-голубую стенку, Маруа встала и, не желая долго обуваться, босиком пошла в соседнюю палату. Ариа все также находилась там. Лежала, укрывшись одеялом с головой. Услышав шаги, она резко села, но, увидев однокурсницу, растеряла всю свою ярость.

— А, это ты… Я думала, не выживешь, такая паника все дни вокруг творилась. Видела, тебе артефакты лекарские таскали.

— Паника? А сколько дней прошло с соревнований?..

— Тебе не сказали, что ли? О, подруга… — Ариа покачала головой. — Забирайся на кровать, а то заболеешь еще.

Измученная девушка с опухшими от слез глазами все равно выглядела необыкновенно красивой, и этому оставалось только позавидовать. Маруа воспользовалась приглашением и села в изножье, подтянув ноги к груди.

— Ты три дня без сознания была. Уж что там к чему, сказать не могу, меня не посвящали, — пожала она плечами.

— А ты тогда что здесь так долго? Мне сказали, тебя только сонным заклинанием ударили.

— Нервный срыв, — буркнула Ариа. — На успокоительных держали и смотрели, чтобы не побежала с жизнью кончать.

— Ты собиралась? — удивилась Маруа.

— Сама подумай. Я думала, что Иритара удастся окрутить и развести на бонусы какие-нибудь в учебе, а он уперся. Сказал, что между нами только постель и что никогда не отказывался от вешающихся на шею девиц. Вряд ли я сдам даже первую сессию. Значит, поеду в Крепость, — она несколько нервным жестом поправила волосы, поджав губы. — Ладно. Спасибо, что не бросила. Я думала, вытолкнешь к кровососам. Пока меня бы грызли, ты бы сбежала.

Маруа решила не задавать провокационный вопрос, а не хотела ли Ариа сама с ней так поступить. Ответ прошлого не изменит, а вот неловкости добавит…

— Не за что. Без твоих щитов мне бы тяжело пришлось.

— Да уж, не думала, что меня через такое протащит… До сих пор передергивает!

Палата у нее была такая же, как у Маруа. Схватив стакан с точно такой же тумбочки, она залпом допила его и выдохнула:

— Чувствую себя зависимой пьяницей! — и поморщилась.

Маруа вернулась к себе в палату, набросила одеяло на плечи и ноги, положила подбородок на колени. Рисковать и выходить из лазарета она не стала, хватило одного раза. Но одной в палате было невыносимо тошно.

— Ужин, Маруа, — с подносом к ней зашла Кло.

— Спасибо, — улыбнулась девушка, выбираясь из кокона.

Кло подала ей тарелку горячей каши, и они поговорили о том, что происходит в академии.

— Прости, долго не могу с тобой сидеть. Я все-таки работаю…

И, собрав пустую посуду, девушка убежала: и так засиделась дольше, чем разрешили. И, не выдержав, Маруа нажала на камешек в каффе, послав в него маленький разряд магии.

— Слушаю, — голос раздался совсем близко, живой, настоящий. — Маруа?

— Ты артефакт забыл, — тихо произнесла она, улыбаясь.

Почему-то не получилось обратиться к Варгу уважительно, как к преподавателю.

— Тебе оставил. Когда выздоровеешь, нам для работы связь пригодится.

— У тебя уже есть идеи?

— Идеи — это исключительно ваша забота, обучающаяся!

Она фыркнула.

— Хорошо, сульвен Тиш, попрошу друзей принести мне книги по артефакторике и буду думать.

— Правильно… Ладно, у меня дела.

Он прервал связь, а Маруа так и осталась сидеть, обнимая колени и почему-то улыбаясь. Наступила долгая ночь, и она могла как следует подумать о себе, о будущем и о том, что же все-таки делать.

Глава 15

За следующие дни ее посетили все, кто мог. Дольше всех оставался, рассказывая множество историй, Эрх, неизменно представлявшийся всем магистром теории магии.

— А что у тебя за татуировка под волосами? — она коснулась головы над ухом, показывая место.