Трисс задумчиво посмотрела на огонь, а я удивленно на нее.

– Как это?

– Скрыть тебя, таким образом, от министра – это полдела. Блокируя твою магию, он еще одновременно превращает тебя в абсолютно бесполезного мага, к тому же необученного, и тем самым выводит тебя из порочного круга. Понимаешь, о чем я? Многие бы посчитали это эгоистичным, но, зная историю твоей семьи, какой отец не захочет сохранить жизнь своей единственной дочери? Пусть даже таким путем. К тому же в нашем мире сейчас полно сильных и одаренных магов. Взять хотя бы сына или племянника нынешнего короля Ратмира нашего Западного королевства. Это ж страшные люди! Не в прямом смысле, конечно. Они очень красивы, но их способности…. Никто до конца не знает, кроме их семей, на что эти парни способны. Но они – очень сильные маги и бойцы.

– Расскажи мне уже про этого министра, – попросила я.

–Его имя Харон Эчин, – начала Трисс. – Когда-то он был сильным магом. Долгое время служил при дворе короля Малика, отца нынешнего короля Ратмира и являлся советником, или, как сейчас, говорят министром по международным отношениям с людьми. Восемьдесят лет назад король Малик приговорил его к смертной казни и лишил магии, но ему удалось бежать.

– И в чем его проблема с нами?

– Проблема не с вами, это месть, из-за Фирузе.

– Моя бабушка?

–Я знаю, что ты сейчас попросишь рассказать тебе, что было восемьдесят лет назад, но я знаю того, кто расскажет тебе эту историю лучше меня, к тому же, мне кажется, вам надо познакомиться.

Я вопросительно подняла брови.

–Это будет сюрприз, – улыбнулась Трисс.

– Я ненавижу сюрпризы…

–Ну, ты же захочешь узнать эту историю почти из первых уст?

Это был, конечно, аргумент, и я кивнула.

– Как думаешь, Харон знает, что на мне блок?

–Кто его знает… – пожала плечами Трисс. – А это имеет значение? Думаю, догадывается. Не знаю, что могло произойти в Минске, после того, как ты улетела. Понял ли он, что родители отослали тебя подальше, поймал ли он их, есть только одни предположения, но главное в другом. Раз было преследование, а ищейки, что шли за вами, только лишний раз подтверждают это, то, значит, Харон жив, он однозначно не один, и он не успокоится, пока не доведет дело до конца. Одержимость сроком в восемьдесят лет – тому доказательство, а перерыв в шесть лет, что ты живешь спокойно тут – ничего не значит.

–Боюсь даже спрашивать, сколько ему лет.

–По нашим меркам, и если бы у него была магия, то он был бы еще не старик. Не скажу точно, но ему где-то около ста пятидесяти лет, плюс–минус. Но, исходя из того, что магии в нем сейчас нет, то выглядеть он должен лет на восемьдесят, по человеческим меркам. Надеюсь, что и чувствует он себя так же, – съязвила Трисс.

– Знаешь, я все-таки не понимаю, неужели за столько лет не было никого другого, кроме моих бабушек? Неужели не рождались настолько сильные маги, что могли бы принять основной удар на себя в схватках с Пожирателем? По-моему, это очень удобно свалить всю ответственность на кого-то одного, мол, ты избранная, придумай что-нибудь. До тебя смогли, и ты справишься, а мы тут рядом, на подхвате.

–Ты не права, Полли. Каждый готов был отдать свою жизнь, и многие ее отдавали, но за все века, ни у кого не было такой силы, какая была у твоих предков по женской линии. В летописях сказано, что многие сильные маги пытались повторить опыт Найроми, но никто не смог даже приблизиться к тому результату, что делала она, или что делали другие женщины твоего рода. Мы сдерживали натиск, но закрытие портала всегда оставалось за твоими бабушками, и всегда это был билет в один конец.

Трисс посмотрела на часы и ахнула:

– Смотри сколько времени! Оставайся-ка ты сегодня у меня.

Я потерла глаза.

– Я пойду домой, Трисс. Мне надо обо всем подумать. К тому же сегодня тепло, хочу прогуляться и совсем не хочу спать.

–Ты на часы то смотрела?

– Ой, да перестань! Ты что, не знаешь меня? Я наваляю, кому хочешь! – и я подмигнула ей.

– Твоя медитация тебе при встрече с каким-нибудь придурком не поможет!

–Даа? А коричневый пояс по каратэ тебе ни о чем не говорит? – рассмеялась я.

–Ладно, иди уже.

Трисс проводила меня до двери, и я вышла в теплую, звездную ночь.

Глава 4

Западное королевство

Алехандро

Близилась ночь, когда король срочно вызвал меня к себе в кабинет. Я шел быстрым шагом по тихим широким коридорам и думал, что же еще могло случиться за сегодня. Голова трещала от объема информации.

– Алекс, наконец-то. Теперь все на месте, – и Ратмир оглядел сидящих в комнате.

В ней, кроме короля Ратмира – моего дяди, еще находились: мой отец – его младший брат, он сейчас сидел за столом короля и нервно постукивал карандашом по столу, Барнабас – глава тайной канцелярии, главный архимаг королевства господин Исхан и, собственно, мой двоюродный брат – наследный принц Амир, который в настоящий момент сполз в кресло и явно был не готов воспринимать уже никакую информацию. Я прошел и сел в кресло напротив Амира. Тот подмигнул мне.

– Слушайте, соберитесь, – начал мой отец. – Это важно.

Барнабас откашлялся и произнес:

– Кажется, мы нашли ее.

– Кого? – не понял Амир и сел ровнее. – Дочь Николаса?

– Возможно. Сегодня к нашему агенту, что играл ложного подельника Харона, подошел один маг и за определенное вознаграждение захотел продать информацию о внучке Фирузе. В результате проведенной операции был задержан некий маг Джордж Данинг. Он оказался обычным ростовщиком и погорел за сегодня дважды: когда попытался передать важную информацию врагу королевства, и когда выяснилось, какие проценты он накручивает на кредитовании магов. Сейчас он арестован. Его ждет суд.

– И вы знаете, где дочь Николаса? – я посмотрел на Барнабаса.

–Да, мы проверили информацию, это книжный магазин Беатрисс Бейкер в Сиэтле. Наш агент сегодня видел, собственно, саму мадам Бейкер и вместе с ней молодую девушку. Мы подозреваем, что именно она – дочь Николаса и внучка Фирузе.

–Бейкер? Знакомая фамилия. Она из наших? Что она делает в мире людей? – спросил Амир.

– Да, из наших, это старая история. Она была осуждена – лишена магии и выслана из королевства. В то время я не мог поступить иначе, – ответил король.

–Что тогда случилось, Ратмир? – спросил короля мой отец.

Тот потер переносицу.

– Грязная история, Даниэль. Грязная и печальная. Но я не мог закрыть глаза на ее поступок, я понимал ее, почему она это сделала, но она нарушила закон и нашему королевскому архимагу, – Ратмир бросил взгляд на Исхана, – пришлось лишить ее магии. Уже много лет она живет среди людей.

– Ладно, оставим эту историю, не будем ворошить прошлое. Но что девочка делает рядом с ней? И где Николас с Ларой? Последний раз я слышал, что они были где-то в России? – отец перестал стучать карандашом и посмотрел на дядю. – Неужели Харон нашел их и там?

– А вот это как раз и узнают наши парни, – ответил Ратмир, и все посмотрели на нас с Амиром. – Приведите ее сюда. Я не могу больше никому это доверить. Все мы знаем, что она в большой опасности.

И, чуть помолчав, добавил:

– Да и мы тоже.

– Правда, я тут вспомнил одну историю. Помнишь, Барнабас, шесть лет назад одна твоя ищейка в Сиэтле обнаружила девочку – подростка, очень странную девочку. На ней вроде как стоял блок на магию, так?

–Да, я помню этот доклад. Его тяжело забыть, – Барнабас хмыкнул. – Уйти от Ирвина – это что-то из разряда нереального! Он эту историю до сих пор забыть не может, так его обставить! Девчонка спала в парке. Он бы прошел мимо и не обратил на нее внимания, мало ли бездомных в Сиэтле, но его взгляд зацепился за ее ауру, вернее, почти полное ее отсутствие. Но девочка была жива и к тому времени, как он остановился и заинтересовался ею, проснулась и пристально смотрела на него. Он вгляделся в нее и увидел замысловатый блок на ее магии. Этот блок делал ее невидимкой для всех магических существ, ну если те, конечно, не начнут ее изучать, как это стал делать Ирвин. Ее невозможно было вот так сразу почувствовать, как мы чувствуем своих. Такого, как он говорил, он еще никогда не видел. А девчонка не дала ему разобраться в этом и рванула от него из парка. В итоге, как он рассказывал, она как сквозь землю провалилась! А Ирвин, уж поверьте мне, лучший ищейка у меня в группе.