Возле этих ворот царило какое-то оживление. Тропф вытянул голову, пытаясь понять, что там творится. Но смог увидеть только спину здорового возницы и ослиную задницу за ним.

– Ну, чего они телятся?! – нервно пробормотал один мужиков рядом с парнем, – быстрее бы пропускали уже!

Тот начала не понял, про кого говорит этот незнакомец. А потом увидел в толпе латный шлем. Кажется, там тоже какие-то рыцари. Тропф нервно задёргался на месте от напряжения. Он мотал головой из стороны в сторону, пытаясь разглядеть, что там твориться, но это по-прежнему было бесполезно. Лишь когда толпа перед ним доползла до ворот, он смог увидеть, что у входа дежурят стражники.

Рослые ребята в броне, настоящей броне, а не тех обносках, что таскали парни из лагеря, по очереди пропускали путников в город. Они осматривали телеги, раскидывая товары и парусину, что накрывала груз. Копались в сене, запихивая в него свои руки по локоть, и простукивали бочки с ящиками. Каждого путника пристально разглядывали и только потом отпускали, чтобы тот вошёл под зубастую решётку.

– Проезжай, проезжай! – замахал один из них вознице, что торчал перед Тропфом. Мужичок шлёпнул своего осла так, что тот дико заорал. А сам стражник направился прямо к парню. Несчастный аж боязливо попятился под грозным взором охранника.

– Эй! Кто такой? – хмуро бросил здоровяк, стряхивая солому с рукава, – откуда идёшь?

– Я… – сердце у Тропфа бешено застучало, парень на мгновение замялся, а потом вдруг резко выкрикнул, пытаясь перекричать галдёж вокруг, – я Ротальд! – своё имя он решил не называть, – охотник с гор. Оттуда, – он ткнул пальцем в сторону заснеженных вершин.

– С гор?! На кой ты тогда сюда припёрся?! Убирайся назад в свои края! У нас нынче не ярмарка, чтоб пускать всех подряд! – яростно прорычал ему стражник. Он толкнул парня и развернулся, чтобы перейти к телеге позади него.

– Стойте, – отчаянно выпалил Тропф, – моё поселение сожгли разбойники! Мне некуда идти!

– Чего?! – тот уставился на его лицо и вдруг резко помрачнел. Парень машинально утёрся и глянул на руку. Черные следы от сажи. Должно быть, хорошо же он сейчас выглядит…. Чумазый, весь в грязи и пепле, а вид, будто бы сейчас разрыдается.

– Погоди, – стражник рассерженно махнул рукой в сторону возмущающегося возницы позади, – слушай, – он подошёл к Тропфу поближе, – знаешь кого-нибудь в городе? Того, кто может за тебя поручиться?!

– Знаю… – парень нервно облизнул губы, – старый Кроф сказал, что поручится! У него…

– Знаю я этого старика, – скривился стражник, – проходи! – он толкнул Тропфа в спину, а потом махнул другому своему товарищу, – этот от Крофа! Пропусти его!

Толпа вокруг спешно утекала в недра города, через распахнутые ворота. Ещё бы – позади целая куча народу напирала. И каждый путник там торопился и нервничал. Медлить тут не стоило, так что Тропф помчался под свод каменных стен. Он пробежал под зубами решётки, ступив в полумрак ворот, а потом снова оказался на свету, где тут же замер.

Перед ним возвышался Стальной Донжон.

Улица продолжала ровную прямую линию, начатую дорогой. Здания здесь будто бы расступились, и видно было весь путь до подножья башни. Парень уставился на неё, раскрыв рот.

Только сейчас, когда он оказался на более-менее свободных улицах, не зажатый толпой и повозками, у него появилось время, чтобы разглядеть башню во всей красе.       И для этого ему пришлось задрать голову к небу.

Туда поднимались восемь стальных рёбер. Широкие и мощные в самом низу, уходя вверх, они становились всё тоньше, пока не превращались в острые шипы, что сходились на самой верхушке башни. Крепко сжимали они стены Стального Донжона, упираясь в землю.

Между этими рёбрами вверх поднимались стальные листы. Каждый следующий ряд накрывал предыдущий, будто бы какая-то рыбья чешуя. Некоторые из них ослепительно блестели на солнце, но большая часть потемнела и покрылась ржавчиной. Тропф прищурился и смог разобрать красные подтеки на этой чешуе. Похоже, рассказы о покрытых кровью стенах были правдой.

Ещё среди этой квадратной чешуи изредка появлялись небольшие округлые балкончики. Они плавно вырастали из стен, цепляясь за них своими краями. Но гораздо больше было небольших узких вытянутых окон, укрытых стальными решётками. Парень попытался сосчитать их в ряд и остановился на двадцати. Видимо, столько этажей было в этой башне.

Вообще, у Тропфа теперь язык не поворачивался назвать это башней. Стальной Донжон был огромным. Это был не замок и не крепость. Это была самая настоящая скала. Монументальная вершина. Одно подножье этой твердыни занимало больше места, чем вся деревня, где жил парень.

Он всё стоял и стоял. Прямо посреди улицы. Толпа огибала его с обеих сторон. Ползли мимо телеги и повозки, шагали лошади. Город жил своей жизнью и совсем не замечал чужака, который даже не знал, куда ему теперь идти.

Следовало бы найти какое-нибудь место, такое, где можно поесть и поспать. Но в таком огромном поселении попробуй, найди его. Столько домов вокруг! Всюду их крыши и нависающие этажи. От главной улицы, что шла прямо к подножью башни, расходились другие, более мелкие. И было их целое множество.

Но Тропф лишь бегло глянул на них и снова уставился на Стальной Донжон. Кажется, с самой его вершины спускаются вниз к крышам домов какие-то верёвки. На некоторых висят флажки, что трепал ветер. Вероятно, это о них говорила та девушка. Наверное, они остались с прошлых ярмарок, поскольку время изрядно потрепало их. Громадина, закрывавшая небо, поражала несчастного чужака. Ещё недавно он ничего не видел, кроме родных краёв. А теперь навидался всякого. Конечно, стоять так и смотреть на эту башню было нельзя, но его глаза никак не могли оторваться от этого вида.

– Эй! Тропф! – вдруг раздался из толпы чей-то голос. Парень машинально обернулся, пытаясь понять, кто его зовёт. А потом несчастного вдруг бросило в холодный пот. Откуда тут знают его имя?!

– Надо же! Ни за что бы не поверил! – прямо к нему прорвался худощавый парень. Весь взъерошенный, грязный и в поношенной одежде. Его лицо почему-то казалось очень знакомым. Настолько, что Тропфу стало не по себе. Он пригляделся и понял, что перед ним один из их деревни.

Балрот ушёл ещё тогда, когда король Торальд собирал войска, чтобы осадить Белую Крепость. Похоже, каким-то чудом ему удалось выжить в той жуткой битве. Но только как он оказался в этом месте?

– Привет, – неуклюже протянул Тропф, оглядываясь по сторонам, – а что ты тут делаешь?

– Давай, отойдём в сторонку – нагло ухмыльнулся тот и потянул парня куда-то в переулок.

Они прошли через толпу и протиснулись между большими бочками, в которых стояла дождевая вода. От неё тянуло затхлостью и тиной, будто бы от старого пруда. Тут, между двух глухих стен никого не было, а весь уличный шум остался вдалеке.

– Высокая, да? – Балрот утёр нос и кивнул туда, где была башня, – будто бы скала огромная? В наших краях мы жили в тени гор, а здесь, – он усмехнулся, – здесь живут в тени этой громадины. Такую не просто свалить будет, да?! Я в первое время тоже постоянно на неё пялился. А потом привык.

– Слушай, – Тропф нервно оглянулся, – но я всё равно не могу понять, как ты тут оказался?

– Как-как, – небрежно отмахнулся тот, – по велению короля Торальда. Прибыл сюда, чтобы поглядывать тут. Чего делается, как живут местные… – он снова шмыгнул носом, – только тяжко приходится. Вон, перебиваюсь, как могу. Где ящики потаскаю, где дров наколю. Смотри, как исхудал, – Балрот развёл руки в стороны, – а ты здесь тоже за этим же?

– Да, – соврал парень.

– Один пришёл?!

– Ага. Мне тоже сказали, чтоб следил и поглядывал, – продолжал врать Тропф, набирая уверенность, – говорят, что важное дело.

– А то! – закивал его собеседник и положил руку на его плечо, – я тебе помогу здесь освоиться. Тут недалеко есть одна ночлежка. Там без вопросов принимают.

– Спасибо, – неуверенно протянул парень.