Я не знал куда смотреть. Но тут раздался ещё один странный звук, который взволновал не одного меня. Все завертели головами. Я увидел, как все окна, все входы и выходы медленно пропадают за железной стеной, выползающей откуда-то из пола.

— А это что такое? — шёпотом спросил я у дяди.

— Меры предосторожности. Мы же не хотим, чтобы всем бродягам была доступна выставка. — сказал Мориарти. — Охранники разберутся с лазутчиками-фотографами, но страховка всё равно необходима.

— Но ты пропустил сюда агента разведки. — верно подметил я.

Джим лишь улыбнулся в своей манере, обещающей мне сюрприз.

Когда мы были полностью забаррикадированы, свет неожиданно погас, что спровоцировало «ахи» и «охи». Джим под боком выразил на это своё презрение.

— Тут же одни преступники. — сказал я.

— Думаешь, все всем так доверяют?

Джим не ответил.

Свет вернули спустя её пару секунд. По очереди стали зажигаться эти загадочные столбы. Их подсвечивали маленькие лампочки по периметру сверху и снизу. Когда зажёгся последний столб, вспыхнула сцена. Каким светом? О, синим. Синим неоновым. Я издал смешок, смотря себе под ноги.

Певунья заняла своё место и наконец-то начала петь. Пела она что-то из шестидесятых. Когда я уже окончательно был сбит с толку, верхушки столбов неожиданно стали раскрываться, съезжая вниз. То, что располагалось на этих, как оказалось, выставочных стендах, заставило меня застыть с открытым ртом. Ближайший ко мне экспонат представлял собой готовое взрывное устройство, то есть самую настоящую бомбу. Среднего размера, но на вид очень тяжёлую и, судя по обилию элементов, мощную. Внизу находилась золотая табличка с названием модели, составляющими компонентами и особенностями.

Я просто не ожидал такого, поэтому на протяжении минуты не мог ни слова сказать, ни пальцем пошевелить. Когда я наконец-то очнулся, огляделся по сторонам и понял, что стою среди кучи оружия. На каждом столбике стояли разнообразные бомбы, блестели снайперские винтовки совершенно мне незнакомые, гранаты, я заметил великолепной работы коллекционные револьверы и ещё много-много чего.

Джим всё ещё стоял рядом, наслаждаясь моей реакцией.

— Можно я ругнусь? — охрипшим голосом спросил я.

Послышался довольный смешок.

— Думаю, ты найдёшь более элегантный способ выразить свои чувства.

Ага, упаду на колени и отсосу тебе. Но это промелькнуло в моей голове в самый пик моего оцепенения, а когда оно стало спадать, я ощутил вновь этот комок смешанных чувств.

— Теперь я всё понял. — проговорил я. — Ты продашь им это всё? — я посмотрел на дядю.

— Не всё. Как я уже сказал, я тут всё контролирую и каждый определённый человек уйдёт с чем-то определённым. Я буду знать кто чем обладает, чтобы потом это использовать.

Матерь божья… У меня голова просто взрывается. Ха-ха!

— Вот это многоходовочка… — теперь я был больше поражён плану Джима. — Как можно контролировать аукцион?!

Джим кинул мне взгляд ал-я «Для меня нет ничего невозможного».

Мне понадобился ещё один бокал шампанского. А может два или вовсе весь алкоголь в этом месте. Благодаря свету, создавшему и здесь нечто напоминающее «Молодого бога», подвесные подносы блестели и не заметить их было сложно. Я подошёл к одному такому и влил в себя сначала один бокал, затем второй. Меня передёрнуло.

Джим был замечен мой не сразу. Он оказался в толпе, активно переходящей от одного «экспоната» к другому, обсуждая каждый так, словно это картина или скульптура.

«Что хотел сказать этим художник?»

«Что хочет стереть с лица земли человеческий род, я полагаю. А Вы что думаете?»

Я стоял сейчас в одном из самых опасных мест на земле. Несмотря на то, что все экземпляры были укрыты прозрачным, но скорее всего пуленепробиваемым стеклом, мне казалось такой лёгкой задачей подорвать здесь всё ненароком. Поразительно! Прямо под носом у британского правительства!

Мориарти был занят беседой. Он разговаривал то с какой-то парой, то с одиноким мужчиной, не вызывающим ни капли доверия. Нигде не задерживался дольше минуты, держался немного отстранённо, так, что люди вокруг него прыгали как собачонки. Если Джим занят потенциальными клиентами, я поищу неровную поверхность. То есть шпиона.

Я медленно ходил по залу, слушая пение женщины на сцене, будто любовался смертоносным оружием. Как найти того, кто не хочет быть найденным? Моё преимущество в том, что я знал шаблоны МИ6, да и вообще общие шпионские. Этот человек не один. Он, скорее всего с дамой. Одет в чёрный костюм, так как здесь большинство в таком цвете. Ни с кем почти не разговаривает, так как никого не знает лично. Попытается уйти, если увидит меня.

Я искал глазами долго. Так увлёкся, что не заметил, как выдул четвёртый бокал (кажется, я становлюсь алкоголиком) и почти протёр глаза до дыр. Пару человек я поставил мысленно на учёт, но чтобы собрать побольше доказательств нужно было время.

Иногда я действительно засматривался на то или иной предмет. Что-то излучало благородную старину (видимо нечто редкое), а что-то было выполнено в стиле этого дома (новизна и яркий дизайн. Всё, чтобы ваше преступление выглядело стильно).

Как оказалось спустя полчаса я обошёл всё и вернулся к сцене. Девица не переставала радовать слух гостей старой музыкой. Я обнаружил пристроенные колонки (почти незаметные, хоть и огромные) и того самого мужчину в смокинге, который сидел сбоку за ноутбуком и всё контролировал.

— Не хочешь?

Я подскочил на месте.

— Чёрт, Джим. — прошипел я. Чуть не помер. — Что именно?

Мориарти указал взглядом на сцену. Я высоко поднял брови. Тогда дядя вновь разорвал моё личное пространство. Сердце против воли ускорилось. Это всё точно из-за этого чарующего света!

— Давай. Я всё ещё желаю услышать, как ты поёшь.

Я сглотнул. Он серьёзно?

— Но я же не могу просто подняться и спихнуть эту женщину. — стал отпираться я.

— Почему? — совершенно серьёзно спросил Джим.

Я хотел было что-то сказать, открыл рот, но потом закрыл, поражённо ухмыляясь. С другой стороны, если Джим здесь всем распоряжается… Но я не хочу показаться грубым! Дядя испытующе глядел на меня, а я потихоньку покрывался испариной под этим взглядом.

Ладно, сделаю, но по своему.

— Смотри и наслаждайся. — кинул я Джиму прежде чем направиться к сцене.

Боялся ли я провала? Нет, потому что этого никак не могло произойти. Я всего раз пел перед публикой, и это были мои друзья. Но на этот раз я собираюсь петь лишь для одного человека в этом зале.

Я подошёл прямо к организатору, сидевшему за аппаратурой. Чёрт, я даже не придумал, что буду петь.

— Меня зовут Эдвард Мориарти. — холодным деловым тоном сообщил я, нависая над человеком.

Тот сначала ничего не понял, но спустя несколько скрипучих гаек в его голове, он кивнул и протянул мне руку.

— Приятно познакомиться, мистер Мориарти. Ваш дядя сообщил мне, что вы захотите выступить.

Я бы всплеснул руками, стой я не здесь. Ну, Джим! Вот же жук! Он всё специально сделал, чтобы я спел? Эту сцену и этот грёбаный неон? Я пожал руку в ответ и тоже кивнул, как будто был в курсе всего на свете.

— Вас объявить? — спросил организатор.

Я нахмурился, продумывая все варианты.

— Пожалуй, не стоит. — решил я. — Просто попросите певицу отойти, когда она закончит песню.

— Как угодно, мистер Мориарти. — закивал мужчина и, соскочив с места, попрыгал на сцену дать женщине знак.

Я же заглянул в его ноутбук. Судя по программе, фоновый звук для песни извлекается только из этих колонок. Они не позвали музыкантов с живой музыкой. Ах, да. Тогда пришлось бы пришить ещё больше народу. Я стал стремительно стучать по клавиатуре. Мне было всё же волнительно. Я не знал, что бы такое выбрать, что бы такое спеть дяде. Я стал шариться в новинках этого года, ища то, что было мне знакомо. О! Да! Да!

В меня полился ещё один бокал, только на этот раз мне попалось вино. Я скривился, но на остальное не было времени, ведь певица и организатор уже спускались вниз.