– Да. – Подумав несколько минут, говорит он. – Я кое-что пропустил. Сун Силь подготовила несколько проектов приказов по Агдан, а президент их подписала и спустила вниз по инстанции. На Агдан, из-за её кошки и не сдержанного языка, подали два иска в гражданский суд. В это время, та уже была военнослужащей и гражданский суд не имел права рассматривать эти иски. Это мог делать только военный суд. Сун Силь вместе с президентом отдали приказ военной юстиции не предоставлять Агдан юридической помощи. Агдан с треском эти суды проиграла и попала на большие деньги. Хотя это судилище и было незаконно. После информации о дяде, был спущен приказ о запрете Агдан заниматься музыкой и покидать воинскую часть. И последний приказ, подготовленный Сун Силь и спущенный, по военной линии, представлял собой требование осудить Агдан на максимальный срок за дезертирство. Обычно следствие у нас идёт месяцами и только потом доходит до суда. В случае же с Агдан следствие, а затем и вынесение приговора, заняло чуть больше недели. Так же Сун Силь, но уже без участия президента, направила распоряжение в КЕМА о запрете Агдан работать в Корее. Смысл всего этого заключался в необходимости морально сломать Агдан, а затем на день детей, пятого мая, амнистировать её, заставив написать прошение о помиловании.

– И вот так, что бы заставить работать на себя, она сломала судьбу несовершеннолетней девочке? – Удивлению Дон Гиля нет предела.

– В обще так и есть. – Джу Сон задумывается. – Агдан у неё была на особом счету, и её она вела постоянно. Но судьбы Сун Силь поломала почти десяти тысячам деятелей искусства. Некоторые закончили жизнь самоубийством из-за гонений. Напротив их имён есть отметки. Распоряжений в КЕМА о запрете работы было много. Агдан не единственная. Я думаю, тебе необходимо просмотреть всю эту информацию. Пойдём в комнату к компьютеру.

Около четырёх часов братья занимались просмотром, в результате чего выяснили, что, практически, вся деятельность президента Пак Гын Хе, направлялась её подругой Сун Силь.

– Да, уж. – Устало откинувшись на спинку стула говорит Дон Гиль. – А может ещё и тюремный срок. И, скорее всего, не маленький.

– Мне кажется, на этой информации можно хорошо заработать. – Возбуждённо говорит Джу Сон. – Только у меня нет знакомых, которым можно было бы это предложить. И посредников в таких делах я не знаю.

– Ха, тебе повезло, что у тебя есть старший брат, у которого есть такие знакомые. – Смеётся Дон Гиль и уже серьёзно говорит. – Я в понедельник, на митинге у тюрьмы Анян, встретил своего одноклассника. Мы с ним дружили в школе. Сейчас он работает заместителем начальника аналитического отдела недавно созданной Народной партии. Им нужны громкие акции, что бы привлечь избирателей. Митинг у тюрьмы организовали они, чем сильно подняли свой рейтинг. Как ты думаешь, сколько с них требовать?

– Начинать нужно со ста миллионов вон, как мне кажется. Немного поторговаться, но ниже пятидесяти не опускаться. – Задумчиво отвечает Джу Сон. Сейчас я тебе сброшу копию материалов на флэшку. Покажешь своему однокласснику.

Импичмент? Продолжение.

Время действия: Двадцатое января, время пол восьмого утра. Место действия: Дивизия Голубых Драконов, кабинет генерала Им Чхе Му.

Грустный генерал сидит за столом и с тоской смотрит в окно. Как выкрутиться из складывающейся ситуации, совершенно непонятно. Прошло уже пять суток с момента разговор с руководителем Ассоциации Ветеранов Морской Пехоты генералом Пак Кан Ёном, но найти решения проблемы пока не удалось. Начальник юридического отдела дивизии тоже пока ни чем не обрадовал. Если бы шла полноценная война, то на это можно было бы списать мобилизацию несовершеннолетней, а тут было всего лишь нарушение перемирия. Не первое и, скорее всего, не последнее. Так что с этой мобилизацией нарушение закона на лицо. Неоднократно проштудированные законы о призыве и мобилизации на военную службу, говорят именно об этом. Несовершеннолетних нельзя ни призывать не мобилизовать. Подпись под присягой в этом случае не действительна в связи с неполной дееспособностью мобилизуемого. Тупик. Генерал тяжело вздохнул.

– "А ведь хотел сделать как лучше. Мобилизовал, наградил, отпустил. И лишь иногда приглашать для представительских функций" – Думает он. – "И чёрт меня дёрнул пойти на поводу у контрразведчиков и президентши. Мог же просто им отказать и не запрещать сангсе покидать часть только из-за пустых подозрений." – Генерал тяжело вздохнул. – "Лишь бы у сына не возникли из-за всего этого проблемы. Одно хорошо, что он хоть и служит в морской пехоте, но, к счастью, не под моим командованием в Дивизии Голубые Драконы, а совсем в другом подразделении."

Раздаётся осторожный стук в дверь.

– Войдите. – Подобрался генерал. Дурные предчувствия вспыхнули с новой силой.

На пороге появился адъютант, держа в руках папку с документами.

– Сегодняшняя почта. – Доложил он.

– Есть что-то важное? – Слегка расслабился генерал.

– В основном, как обычно, текущие вопросы. – Адъютант положил открытую папку на стол. – Единственное, что выпадает из общего ряда, это письмо из Высшего Военного Суда. Я не стал его вскрывать. Возможно там что-то личное. – Он вытянулся перед Им Чхе Му, став по стойке смирно. Смурное настроение генерала не располагало и к минимальным вольностям.

– Можешь быть свободным. – Рыкнул генерал, впившись взглядом в лежащее сверху письмо. – Свари мне чашку кофе.

– Есть. – Адъютант отдав честь исчез за дверью.

– "Что и следовало ожидать." – Думает генерал гипнотизируя письмо. – "Вот и начались проблемы о которых предупреждал генерал Пак Кан Ён. – Вздохнув он взял конверт в руки и достав из органайзера нож, вскрыл. В конверте оказалось два документа повестка и короткое сопроводительное письмо.

– "Что и следовало ожидать." – Думает генерал, ознакомившись с повесткой. – "Тааак, рассматривается апелляция сангсы Пак Юн Ми по делу о дезертирстве. Слушания назначены на двадцать второе января в десять часов утра. Меня приглашают в качестве свидетеля, для дачи пояснений по существу дела. Предварительные вопросы, которые будет необходимо объяснить написаны в сопроводительном письме, оформленном как приложение номер 1." – Расправляет второй документ и начинает читать: – "Приложение номер 1

1. Пояснить основания для мобилизации на службу несовершеннолетней Пак Юн Ми.

2. Пояснить основания для не оказания юридической помощи сангсе Пак Юн Ми и разрешение гражданским судам рассматривать тяжбы с сангсой Пак Юн Ми.

3. Пояснить возникновение дела о дезертирстве сангсы Пак Юн Ми при отсутствии введения Военного положения.

4. Пояснить неоказание юридической помощи сангсе Пак Юн Ми при рассмотрении судом первой инстанции дела о дезертирстве.

– Дополнение: Настоятельно рекомендую посетить данное заседание. И подпись!!! Тэджан Чой Сонг Мин – Верховный судья Высшего Военного Суда. (Таджан можно перевести как генерал армии.)"

Генерал, до этого пропустивший имя судьи рассматривающего дела, возвращается к повестке. – "Вот это да! Дело рассматривает тэджан Чой Сонг Мин! Ни одно судебное заседание Верховного суда, решения которых затем спускались в армейские части, тэджан Чой Сонг Мин не проводил, все судьи, рассматривающие эти дела, были значительно ниже рангом." – У генерала затряслись руки. – "Вот это попал" – Думает он. – "Значит делу дали высший приоритет." – Им Чхе Му откинулся в кресле и глубоко дыша, постарался успокоится. Через несколько минут, придя в норму, набрал на внутреннем стационарном телефоне номер начальника юридического отдела.

– Ти Ен, анъён. Зайди сейчас ко мне.

– Анъён. Через пару минут буду у Вас, господин генерал.

Почти сразу же, по окончанию разговора, раздался стук в дверь.

– "Вряд ли это Ти Ен, ещё не время." – Решил генерал.