Вот и сейчас отвечая на откровенный поцелуй, она ласкала своим язычком мой язык, стонала мне в губы и подавалась навстречу, уверенная, что если нужно, я сам пойму и приторможу. Усмехнулся про себя. Хоть в чём-то Элисса отдавала мне полный контроль. Насколько она капризно порой вела себя днём, настолько же послушной была со мной ночью.

Обняв меня за торс ногами и притянув за шею к своей груди, она откинула голову назад, и так вкусно стонала, что я сдерживался из последних сил. И в момент, когда чувствовал, что она уже близко, а значит и я могу тоже…

– Отпустите… же… да?

Я толкнулся сильнее.

– Ну… да? – гнула она свою линию, выгибаясь подо мной, царапая мои плечи, продолжая стонать, и тут так отклонила голову, что обнажила тонкую светлую шею с этими её венками прозрачными… Я накинулся на неё с поцелуями и, вопреки здравому смыслу, прошептал, что на всё согласен, что всё сделаю.

То ли от моей страсти, то ли от сговорчивости, она финишировала первой с громким стоном, от которого уже я не мог не кончить. Продолжал нависать над ней, целуя её личико, поглаживая волнистые волосы, разглядывая это умиротворённое выражение.

– Я… поняла кое-что… – прошептала она.

– Что ты поняла?

– Вы всегда сделаете, что я попрошу, – секс закончился, а вместе с ним и уговоры с приятным обращением ко мне. Теперь снова «выкать» будет до следующего раза.

Я не сдержал усмешку.

– И как ты пришла к таким выводам?

– Не знаю… Никто никого так не любит, как Вы меня… За что Вы меня так сильно любите? – она погладила меня по щеке, и я вдруг осознал, что она не шутит. В её глазах появилась какая-то задумчивость.

– О чём ты сейчас думаешь? – сразу напрягся я.

– О том, что может…

– Что, Элисса?

– Нет, глупости, не обращайте внимания.

– Нет уж, говори. Давай, – я поцеловал её в кончик носа.

– Просто вдруг Вы меня больше любите, чем я Вас?

Она впервые с первого дня заговорила о наших чувствах. Я же проложил дорожку поцелуев от её губ к виску.

– Даже если так, не вижу в этом ничего плохого.

Её на меня реакция, её ласка, её доверие… Разве может быть мне мало? Да и куда ещё больше? И как вообще можно измерять чувства?

– Давайте… я тоже стану чаще делать то, что Вы хотите? – предложила она, поймав мой взгляд. – Вот чего Вы сейчас хотите?

– А я всегда одного и того же хочу, Элисса.

– Чего? – искренне удивилась она.

– Тебя.

Весёлый смех разнёсся по комнате.

– Это и так понятно, Эрнард! Вы что-то нормальное хотите?

– Так моё желание как раз-таки очень нормальное, – улыбнулся я.

– Ладно, – протянула она. – Если захотите чего-то, говорите. Ага?

Девочка завозилась подо мной, пытаясь выползти.

– Куда ты собралась?

– Купаться и спать, – заявила безапелляционно, а я наклонился к её ушку:

– Ты разве не расслышала моё желание?

– Вы не устали что ли ещё? – удивилась она. – Я думала, шутите. Вам вообще надо побольше отдыхать, – вдруг вздохнула.

– Это зачем это мне отдыхать побольше?

– Ну… – она окинула меня скептическим взглядом. – У Вас, помнится, голова часто кружилась, да и вообще…

Тонкий пальчик коснулся моего виска с лёгкой сединой, и я сообразил, на что она так прозрачно намекает, дёргая ирбиса за усы практически.

– Ну сейчас мы посмотрим, кто ещё устанет первым, – мигом развернул её на живот и прижался со спины. – Достаточно сказать, что сдаёшься и устала.

– Вы сами смотрите там, не устаньте, – пискнула она, уже краснея и одновременно прогибаясь подо мной, чтобы потереться пятой точкой о мой пах. Ох, пора мне всё же заняться тут чьим-то воспитанием…

Мы только недавно проснулись и ещё валялись в постели, когда Элисса, потягиваясь и сладко зевая, задумчиво спросила:

– А может котёнка заведём?

От её предложения я, честно говоря, охренел. Ну в её голову вечно приходят какие-то неожиданные идеи, но чтоб настолько.

– Ты уверена? – уточнил осторожно, не веря собственным ушам, но готовый приступать немедленно.

– А что такого? У Мии же есть теперь.

– Ну… ты же собиралась учиться.

Только сегодня ночью выпрашивала у меня разрешение, и вот тебе на.

– И что? Вы следить будете. И Эмин.

– Ты не переоцениваешь Эмина?

При чём тут вообще собака?

– А что? Ему котёнок понравится. Вот увидите, играть вместе будут, кушать из одной миски…

– ЧТО?

Я приподнялся, заглядывая ей в лицо, и вдруг осознал.

– Ааа… котёнка…

– Ну а я что говорила?

Так живо представил себе, что наш малыш ест из одной миски с Эмином, что даже не почувствовал разочарования, когда понял ошибку. Сам виноват вообще-то. Она ничего такого ввиду не имела, это я уже начал думать, куда мы кроватку поставим. Балда.

– Если хочешь… давай котёнка… Только может всё же, когда ты вернёшься?

– Ну не знаю… Хотя ладно. Давайте потом.

И только тут я понял одну вещь. Это племянницу нашу мы могли от неё прятать во время оборотов, а если у нас с ней ребёнок будет, то что тогда делать? Как я вообще об этом сразу не подумал-то? Она согласилась на детей попозже, я и растаял, обрадовался, а надо было думать о том, что придётся ей как-то объяснять, что наш малыш станет превращаться иногда в зверька…

– Эрнард, ау! – она помахала руками перед моим носом, возвращая меня в реальность.

– Да. Что? Задумался.

– Я и вижу. Спрашиваю вот, давайте сегодня вместе в офис поедем? И Эмина с собой возьмём. Мне скучно будет.

– Когда это тебе было скучно дома?

– Да мне без Вас скучно будет же. Вы говорили, сегодня поедете. А на обратном пути заедем кое-что купить, ага?

– Ладно, только может Эмина оставим?

– Нет, ему без нас тоже скучно. Вставайте. Вам ещё оладушки печь, у меня не получается так вкусно, как у Вас.

Я усмехнулся. Всё у неё получается. Просто выяснилось, что Элиссе вообще не нравится готовить. Видимо, раньше она это делала, чтобы мне угодить, а теперь нашла другие способы меня «задабривать». Ещё оказалось, что ей нравится, как я готовлю. Не в том смысле, что получается лучше, чем у нашей домоправительницы, а ей просто нравится, что я для неё это делаю. Вот и утверждает, что у меня всё вкуснее. Подлизывается.

После завтрака мы втроём отправились в офис. Эмина, разумеется, взяли. Он вроде как окончательно привык к ней новой. Первое время периодически обнюхивал, рассматривал, а сейчас тоже совсем принял. Только вероятно, пёс чувствовал, что её зверёк больше не появится и, похоже, мою причастность к этому. Или запомнил, что это я привёз её без сознания, а потом бросил их на несколько дней в запертой комнате. Потому что отношения у нас с ним стали совсем натянутыми.

Элисса пыталась его уговорить не рычать на меня, но выходило не очень. Я просто делал вид, что ничего странного не происходит. И в конце концов она смирилась тоже.

В офисе мы уже были с ней вместе несколько раз. Элиссе нравилось пить тут чай, пока я работаю. К моей секретарше, как и к остальным здесь, она относилась ровно никак. Вроде и была холодно-вежливой, но при этом дружить с кем-то желанием не пытала. Я не настаивал, естественно.

Но так как всё здесь было ей знакомо, то оставил её у входа, а сам спокойно отправился парковать машину, зная, что не заблудится. Зато когда вошёл в просторный холл, был несколько удивлён открывшейся картиной. Моя девочка яро спорила с какой-то девчонкой из наших, одной из новеньких вроде. Прислушался.

– Сюда нельзя с собаками! – убеждала её девушка.

– Вообще-то мне тут всё можно, – недовольно возражала ей Элисса. И так уверенно, что я улыбнулся. Зная, что я тут главный, она чувствовала здесь себя комфортно и спокойно. Верила, что я могу решить любую проблему и по умолчанию всегда встану на её сторону.

– Почему это? – девушка даже опешила от её наглости.

– Потому что.... – моя крошка оглянулась в поисках меня и победно улыбнулась, заметив меня в дверях.