Павел внимательно выслушал рассказ.

– Интересная версия…. Ну, ладно! Вы давайте, ребятки, с брачными играми поаккуратней. Все, держи краба, морячок!

В проёме открытой двери номера появилось расцарапанное лицо Павла. Из разбитой губы сочилась кровь, в руке он держал начатую бутылку водки. Придерживая на груди гостиничный халат, Лена с недоумением отошла в сторону.

– Ай Нид Хелп!

Павел прошёл мимо неё, поставил бутылку на журнальный столик и начал снимать рубашку, обнажая крепкий торс.

– Павел Сергеевич, вам не кажется, что вы ведёте себя несколько бесцеремонно. Мы едва знакомы, я замужем и, в конце концов, старше вас…

– … только по званию!

Павел снял рубашку и повернулся к ней спиной. Под его левой лопаткой зияла довольно внушительная ссадина и кровь капала на джинсы.

– Да и не замужем вы, Елена Александровна. Ну, а знакомы мы уже почти сутки, по современным меркам это целая вечность. Может, вы все-таки окажете коллеге первую медицинскую помощь?

– Я оставила вас на десять минут. Теперь вы появляетесь весь в крови, с бутылкой водки и устраиваете тут стриптиз.

– В куртке платок, бутылка открыта. Не скрою, сделал пару глотков, чтобы сбить адреналин.

Лена ещё несколько секунд стояла в нерешительности, потом взяла платок, обильно смочила его водкой и решительно прижала к ране. Павел стиснул зубы.

– А у вас лёгкая рука!

Лена подняла на него взгляд.

– Почему вы решили, что я не замужем? Сейчас многие не носят кольца или живут гражданским браком…

– Значит угадал. Провокация, хороший метод узнать истину по реакции человека, особенно если вопрос пятьдесят на пятьдесят.

Лена вопросительно заглянула ему в глаза, продолжая орудовать смоченным водкой платком.

– Вас это задело. Замужняя женщина просто сказала бы, что я ошибся.

Павел нагло посмотрел на Лену. Она не отвела взгляда.

– Что у вас с лицом, очень похоже на следы от маникюра. Когда вы успели вообще…

Лена выбрала чистое место на платке и приложила к его разбитой губе. Павел снова скривился и забрал платок.

– Спасибо. Дальше я сам. Разрешите воспользоваться ванной. Пять минут, и я удовлетворю ваше любопытство. Там в куртке бутерброды из бара.

Глухо ударились друг о друга на четверть наполненные стаканы. Павел выпил и, закусывая, посмотрел на Лену. Она вызывающе медленно опустошила свой стакан и спокойно положила на язык кусочек лимона.

– Да у вас тут Санта-Барбара какая-то, Павел Сергеевич! Такие страсти кипят! Гипноз, – это оригинально конечно, но вряд ли. Однако, можем проверить. Знаю я одного специалиста, надо ему пообщаться с сержантом. Чем черт не шутит, может правда вспомнит водителя. Если предыдущие случаи тоже его работа, то мы имеем дело с опасным серийным убийцей.

– А что вы думаете о пироге?

Лена не сразу поняла, о чем идёт речь.

– Ну, убийство, на хлебопекарне?

– Прекратите! Да, судя по материалам дела, жертва там была та ещё штучка…, но живого человека в печь! И вообще, для нашего маньяка, это как-то не эстетично, что ли. На месте остальных убийств даже снимки криминалистов смотрятся художественными работами. Знаете, есть такие фотографии в стиле Ню.

Павел разлил водку в стаканы и с интересом посмотрел на Лену. Он подвинул к себе ноутбук и напечатал запрос. На экране открылось множество картинок с обнаженными девушками.

– Новые технологии, твою мать! Каждый маньяк теперь художник! Ни чего себе, сколько тут разного «Ню», и главное женщины на это сами соглашаются. Хотя, есть, конечно, и интересные работы….

Лена забрала компьютер. В графе поиска она вбила «ДЕВУШКА, НЮ, РОЗЫ» и стала листать ссылки. Павел протянул ей стакан и поделил последний бутерброд пополам, но Лена уже не обращала на это внимание. Она остановилась на девушке, которая сидела на усыпанном розами полу и смотрела прямо в камеру. На другом фото та же девушка лежала на спине, прикрыв грудь рукой. Голова модели была не естественно повёрнута, и она снова смотрела в объектив. Следующая фотография не оставляла никаких сомнений. Девушка лежала на животе, с отрешённым, стеклянным, как у трупа, взглядом. Павел заглянул в экран и открыл во втором окне фотографию жертвы. Сомнений быть не могло…. Лена взяла стакан и выпила залпом. Павел последовал её примеру.

– А вам везёт, Елена Александровна! Возможно, есть и другие снимки, этой девушки, там, где она действительно уже мертва. Найти его будет не просто, но это уже кое-что.

Вспыхнуло пламя зажигалки, оставив пульсировать раскалённый край сигареты. Павел стоял на балконе и всматривался в засыпающий городок, в котором прошла его юность. Лена вышла, кутаясь в халат, и облокотилась рядом с ним на перила.

– Завтра свяжусь с компьютерным отделом, пусть поищут по Ай Пи адресу, чем черт не шутит.

– А что за знакомый гипнотизёр у тебя…, у вас…?

– А угости девушку сигаретой, Павел Сергеевич! Я бросила, но иногда тянет…, как маньяка на место преступления.

Павел протянул ей руку. Она с недоумением подняла на него взгляд. Он медленно выпустил колечко дыма.

– Последняя…

Лена усмехнулась, взяла сигарету и затянулась, прикрыв глаза. Придержав дым во рту, она выпустила идеальную, огромную петлю, за ней вторую и третью, озорно глядя на Павла.

– Мой бывший… хирург, а его однокурсник, практикует гипноз и даже открыл свой кабинет.

– Значит, все же разведёнка. Предлагаю выпить несколько капель пшеничного сока за свободных людей!

Павел вернул себе сигарету, затянулся и, затушив её о перила, собрался выкинуть вниз. Лена с укором посмотрела на него и отобрала её обратно.

– Как вам не стыдно, прекратите мусорить!

Павел с недоумением глянул вниз на пандус первого этажа, полностью засыпанный окурками словно снегом.

– А что…, мы снова на вы?

– Ну, на брудершафт мы пока только курили….

– Это дело поправимое.

Павел протянул стакан, и они выпили переплетёнными руками. Глаза Лены блестели от водки и первой за несколько лет сигареты. Она вдруг обняла Павла за шею и поцеловала. Окурок выскользнул из её пальцев и полетел вниз к своим многочисленным собратьям.

Павел с трудом открыл глаза. Бутылка минералки стояла на тумбочке слишком близко, чтобы сфокусировать на ней взгляд. С хрустом свернув закрутку, он наполнил стакан шипучей прохладой и с наслаждением выпил до дна. Подушка рядом была смята и приятно пахла. Занавеска летала по комнате в порывах солнечного ветра, играя на стене весёлыми узорами. Павел поставил стакан и только тут заметил пачку своих любимых сигарет. На ней предусмотрительно лежали фирменные гостиничные спички.

На перилах балкона ворковала пара голубей. Павел остался возле двери, дабы не спугнуть влюблённых. Он затянулся, щурясь на солнце, но тут же подхватил предательски развязавшуюся на поясе простыню, обжёгся, уронил сигарету и громко вспомнил мать. Балкон с его стороны был прикрыт только тонкими перекладинами. Голуби вспорхнули, но не улетели, а переместились чуть дальше. Павел надежно повязал простыню через плечо, прикурил новую сигарету и, наконец, насладился ударившим в голову первым утренним никотином. Во двор гостиницы влетел кортеж из полицейских машин. Люди с большими звёздами на погонах исчезли под козырьком главного входа. Павел хотел сделать ещё затяжку, но его внимание привлекла выбегающая из парка знакомая фигурка в спортивном костюме. Лена летела на всех парах, словно заканчивала стометровку. Не останавливаясь, она запрыгнула на первый балкон и, перебрасывая поочерёдно ноги и руки, через несколько секунд, распугав голубей, перевалилась через перила. Встав на ноги, она оценивающе посмотрела на Павла. Он замер в наброшенной через плечо простыне, держа в руках, как символы власти пепельницу и дымящуюся сигарету.

– Доброе утро!

Это все что пришло ему в голову в данной ситуации.

– Не уверена!

Парировала Лена. Она выхватила у него сигарету и, не затушив, снова отправила огромный бычок на пандус гостиницы. Не дав Павлу опомниться, она регбийным приёмом впихнула его в номер. Вырвавшись из плена занавески, Лена огляделась и стала быстро собирать вещи Павла, сильно развеянные по комнате.