Через минуту щелкнула задвижка, дверь открылась, и из темноты выглянуло лунообразное лицо Александры Александровны. Это лицо сияло, как… так сиять может лишь полуденное солнце над центральным городским пляжем да начищенная бляха курсанта мореходного училища. Еще бы Липе было не радоваться. Ведь ее гениальный план сработал в точности, как было задумано: эти алчные дураки поверили ей все до одного. Даст бог, думала она, направляясь к своему кабинету, и дальше все пойдет так же гладко. А иначе и быть не могло, Липа была твердо убеждена в этом. И теперь, когда она обличит исподнюю сторону гнусного фарса с награждением, губернаторская награда достанется самому достойному претенденту. И таким человеком являлась именно Люська, простая повариха, а не те, обуянные гордыней, зазнавшиеся бюрократы из администрации, до пупа увешивающие себе грудь всевозможными наградами, лицемеры и бездельники, алчущие почета, нисколько ими не заслуженного. Ну а главной своей… нет, даже не задачей, а миссией Липа видела – ни больше ни меньше! – восстановить эту чертову справедливость, которую не попирает разве что только ленивый.

Глава 7

В это время года город словно кипит и бурлит от беспорядочной людской толчеи. Вездесущие курортники, стараясь не упускать понапрасну ни одной минуты пребывания в гостеприимном Горноморске, бесконечно совершают моцион по зеленому Курортному бульвару, парку «Променад», многочисленным скверам и цветникам, шумному проспекту, бесконечно петляющим улочкам и загадочным тенистым и прохладным закоулкам старой части города.

На пересечении Центрального проспекта и Курортного бульвара, прямо напротив колоннады перед входом на центральный городской пляж, было наиболее оживленное место. Повсюду так и мельтешили разноцветные зеркальные стекла солнцезащитных очков, ставших необычайно модными этим летом на всем побережье, и пунцовые от солнечных ожогов носы под ними. Засмотревшись на витрину ультрасовременного торгового центра «Звездный» – минимум бетона и максимум стекла, – прямо посередине тротуара остановилась высокая, светловолосая женщина с хорошей фигурой и довольно привлекательной внешностью. Одета она была в дизайнерский брючный костюм спортивного покроя, пошитый из легкой льняной ткани кремового оттенка, почти такой же, какой был на манекене в витрине, но только гораздо элегантнее. За стеклом, выстроенные в шеренгу, корячились в неестественных позах и другие манекены, разодетые по последней моде. Женщина с любопытством разглядывала вычурные наряды, переводя взгляд красивых янтарных глаз от одного к другому.

Неожиданно она утратила интерес к витринам и полезла рукой в кожаную сумочку, вместе с которой держала за веревочные ручки два блестящих прямоугольных пакета с принтами всемирно известных торговых брендов. Достав трезвонящий сотовый телефон, женщина посмотрела на экран. Входящий номер не отображался.

Странный звонок, решила она, но все же, долго не раздумывая, нажала на зеленую кнопку, поднесла трубку к уху и коротко произнесла:

– Алло.

Выслушав какую-то тираду, женщина удивленно переспросила:

– Чего-чего?

Ей что-то ответили.

– Что вам надо? Кто это? – забеспокоилась она – голос звонившего человека ей страшно не понравился, к тому же его мешал расслышать шум воды, создаваемый как будто нарочно.

Женщина отошла с тротуара в сторону и остановилась в тени пальмы. Она отстранила телефон от уха и вновь изумленно посмотрела на пустой экран: номер так и не отобразился. Ее брови нахмурились, однако, это совсем не испортило ее внешности – она была уже далеко не юной девочкой, но ее лицо до сих пор хранило следы былой симпатичности.

Из динамика вновь понеслась тарабарщина, заглушаемая шумом воды.

Женщина прислушалась, после чего грубо ответила:

– Ей. Я начальник. Говорите.

Этой женщиной и была та самая начальник управления образования Ева Ревуловна Соломонкер.

Выслушав что-то еще, она вдруг улыбнулась широкой, белозубой улыбкой, а голос ее смягчился:

– А, так вы из аппарата.

После новой фразы собеседника ее голос источал мед:

– Губернаторскую? Ну конечно, хотела бы.

Дождавшись, пока мимо пройдет шумная экскурсионная группа, Соломонкер ответила:

– Всего-то? Разумеется, перезвоню… И передавайте большой привет Хануму Авдеевичу.

Ответ снова ее озадачил.

– Как это «кто такой»?.. А, вы шутите! – она звонко и непринужденно рассмеялась.

Из динамика телефона отчетливо послышался хриплый, захлебывающийся смех, больше похожий на кашель астматика.

– Хорошо. Всего доброго, – попрощалась она со странным человеком со странным голосом, предложившим ей – кто бы мог подумать! – купить губернаторскую грамоту.

Соломонкер отключила связь и спрятала телефон обратно в сумочку. Оценив свое отражение в витрине, она откинула с лица прядь длинных, вьющихся волос соломенного оттенка и, эффектно двигая бедрами, широким, уверенным шагом вошла в торговый центр через автоматические стеклянные двери. Дальше она направилась в отдел женского нижнего белья. На ее пухлых губах играла легкая улыбка – так улыбаются только абсолютно счастливые, беззаботные люди.

Еву Ревуловну даже не смутило, что заместитель руководителя аппарата позабыл имя своего начальника. Впрочем, подобная невнимательность – это обычное дело, когда чего-то очень сильно хочется. А Еве Ревуловне очень-очень сильно захотелось… нет, вовсе не получить предложенную грамоту, а повидаться со своим старым знакомым, возглавляющим аппарат администрации, которого она называла нежно и ласково – мой Ханумчик.

Глава 8

Странный звонок застал начальника «Курортспецхоза», предприятия, напрямую подчиняющегося управлению жилищно-коммунального хозяйства, в шашлычной «Адские угли», когда Тимур Русланович Бабосов – так звали этого степенного, упитанного мужчину – расправлялся с третьим по счету шампуром жареного на углях мяса. Он поспешно стянул зубами со стальной шпажки последний кусок баранины, вслед за ним отправил в рот жменю колец репчатого лука, а жирные пальцы вытер о тонкий лаваш, как о салфетку. Недолго подумав, он засунул в рот и лаваш, после чего взял со стола пронзительно трезвонящий и пляшущий от вибрации сотовый телефон. Тот, как нарочно, так и норовил выскользнуть из руки, но Бабосову все же удалось нажать зеленую кнопку.

– Алло, слушаю, – произнес он с туго набитым ртом и лениво откинулся на спинку стула.

На том конце что-то спросили.

То ли массируя, то ли почесывая свой объемный живот, Бабосов ответил:

– Да, это я, говорите.

Глаза Бабосова округлились, и рука на животе замерла.

– Что-что? – переспросил он.

После ответа рука вновь пришла в движение.

– А, из аппарата? Ну и?

Выслушивая длинную тираду, Бабосов все больше расплывался в улыбке, а его рука опускалась все ниже и ниже, и сейчас она почесывала уже почти в самом паху.

– Грамоту? Губернаторскую? Конечно, хочу!

И опять улыбку на лице Бабосова сменило выражение крайнего удивления.

– Сколько-сколько? – недоверчиво переспросил он.

Ему повторили, и Бабосов возмущенно воскликнул:

– Эй, я не понял, ты своими фигурами речи со мной шутки шутишь, что ли?

На самом деле Бабосов не ослышался. Ему действительно предложили купить губернаторскую почетную грамоту, как за пять минут до этого предложили то же самое начальнику управления образования Еве Соломонкер. Было ли это шуткой? Конечно же, нет. Лишь названная сумма вызвала его недоумение, но и это не было фигурой речи.

Будучи человеком опытным в подобного рода делах, Бабосов что-то смекнул в уме и вкрадчиво поинтересовался:

– Слушай, а почему именно такая сумма?

Бабосов хитро прищурился.

– Ах, во-он оно что? Значит, Соломонкер предложила? Угу, перезвоню, перезвоню, конечно, перезвоню, – заверил он и поспешил распрощаться: – Всего хорошего.