«С днем рождения, Регулус, я надеюсь, что у тебя будет приятный день рождения, не смогла отправить весь торт, — она прислала мне письмо на мой день рождения и коробку с куском торта. Это был морковный пирог.»

И я никогда не пробовал ничего вкуснее.

Просто подумал, что она приготовила что-то для меня. Только для меня. Откусив один кусочек, я выбросила торт. Вместе с письмом.

Я знал, что лучше не дружить с грязнокровками. Даже если они пахли ванилью и у них были медовые глаза.

========== Четыре. ==========

Наступление половой зрелости тем летом было для меня адом. У меня был более глубокий голос, и эти гормоны сводили меня с ума.

Сириуса не назначили старостой, и ему было наплевать на весь мир.

В поезде я сел рядом с Барти и Эваном Розье, который вырос буквально на пять дюймов за летние каникулы.

Но, святой боже. Гестия вошла в поезд, выглядя как женщина. Теперь у нее была развитая грудь, и ее лицо стало более четким, но снова у нее была полноразмерная грудь.

На ней были джинсы с низкой посадкой, и ее живот был открыт.

Я выпрямился, когда она проходила мимо, Барти быстро поправил прическу. — Привет, Регулус, — она помахала рукой и направилась к Сайре, которая уже ждала ее.

Почему богини тратят свое время на земле? Она бы лучше подошла богам.

Смотреть на нее в классе было все равно, что читать чистую настоящую поэзию. Слышать, как она говорит, было все равно, что впервые услышать свою любимую песню.

Но в тот год я был не единственным, кто заметил ее женственные черты.

Мое сердце выпрыгивало из груди, когда я смотрел, как она идет, обняв Дарена Брауна за плечи.

Я испытывал ревность, как никто другой. Дарен был кровным чистокровным Слизеринцем, и он встречался с грязнокровкой Гриффиндора.

В те рождественские каникулы, когда она уехала домой, он остался и целовался с другими девушками, которые остались.

Он не заслуживал ее. Ему был дан дар быть с ней, чертова привилегия, и он был неверным псом.

Я заколдовал его рот на следующий день после того, как узнал.

Все стало еще хуже. Сириус ушел. Он действительно ушел. Он был единственным человеком, который у меня был. Который был мне небезразличен, и он ушел.

Со слезами на глазах я умоляла его остаться. Я нуждалась в нем.

Он отвел глаза, прежде чем уронил летучий порошок Трус. Не мог даже посмотреть мне в глаза.

Он знал, что нам пришлось пережить в том доме, но все равно ушел, как кто-то может быть таким эгоистичным.

Она не была.

— Сириус рассказал мне, что случилось, ты в порядке? Если ты хочешь поговорить, — я скомкал бумагу.

Я дождался окончания ужина, чтобы встретиться с ней лицом к лицу.

— Оставь меня в покое, Дэвис, перестань посылать мне чертовых сов.

— Я просто знаю, что тебе, должно быть, было больно, когда он ушел.

—Ты ни Хренов не знаеш, ты, грязная, бесполезная, грязнокровкой!

Я заметил слезы, навернувшиеся на ее медовые глаза. Я никогда не испытывал большего сожаления и хотел забрать свои слова обратно. Я хотел сказать ей, что я не это имел в виду.

Но она высоко подняла голову и ушла. Я знал, что Гестия Дэвис не собирается терпеть мое дерьмо.

И гребаным человеком, который утешал ее, был Дарен.

В тот год я ненавидел Дарена больше, чем кого-либо другого. Я ненавидел слушать, как он рассказывает мальчикам, что они сделали, или как она позволила ему схватить себя за грудь.

— Дарен, заткнись на хрен, — я не мог вынести, когда тот неуважительно отзывался о таком ангеле, как Гестия.

Кто-то проговорился, что Дарен целовался с девушками, и она порвала с ним на глазах у всех. Никаких вопросов не задавалось.

— Грязнокровка, я встречался с тобой только для того, чтобы посмотреть, позволишь ли ты мне залезть к тебе в штаны, — огрызнулся он, заставив стол захихикать.

— Рада, что я этого не позволила, — Она выглядела уверенной в себе с собранными в хвост волосами и прямой спиной.

Слизнорт любил ее. Она была умной и ни разу не нагрубила и не прервала его уроки. Она заслужила свое место за столом благодаря чистому таланту а не только фамилии.

Мне нужно было извиниться. Она посмотрела на меня и больше не улыбалась. Те месяцы без нее показались мне очень холодными.

Это был последний ужин в клубе. На ней было красивое платье, а ее сумасшедшие волосы были распущены.

Все ушли, включая ее.

— Дэвис, — позвал я. Не громко, если она услышала, она услышала, если нет, все в порядке.

Она остановилась и обернулась.

— Блэк, — ой.

Я не знал, что сказать. Поэтому, как идиот, я ничего не сказал. Я стоял в ее присутствии и просто замер.

— Хорошего отдыха, — она выглядела разочарованной и ушла.

— Мне жаль, — выпалил я.

— Твои пустые слова ничего не значат для меня.

— Я не собираюсь просить у тебя прощения, — кого я обманываю, я буду стоять на коленях, если ты попросишь.

— Я бы никогда не попросила об этом единственного наследника фамилии Блэк, — она слегка улыбнулась мне.

С того дня солнце уже не так светило на мою кожу.

Гестия Дэвис была девушкой, которая уважала себя и не собиралась позволять мне отнимать у нее жизнь.

========== Пять. ==========

Жизнь без Сириуса была адом. Я скучал по нему каждый день. Дом казался пустым, и теперь у мамы с папой был только я.

Я поднялся на борт Кингс Кросс со своим новым блестящим значком старосты. Я сидел в купе для старост, ожидая увидеть, как еще кого-нибудь выберут. Гестия села напротив меня. Ее кожа была золотистой от летнего загара. Она добавила светлые пряди в свои волосы, которые были немного короче, и у нее была обычная широкая улыбка.

Она даже не повернулась ко мне. Понятно.

— Еще одна грязнокровка на посту старосты, — усмехнулась Оливия Булстроуд.

Гестия встретила ее улыбкой. Наблюдая за ее улыбкой, мое сердце пропустило удар.

— Готова, Дэви? — Сириус лукаво улыбнулся, когда собрание закончилось.

Конечно, они все еще были друзьями. Конечно, у них есть прозвища друг для друга.

— Хочешь посидеть со мной в купе? — Булстроуд улыбнулась совсем не похожей на ее улыбку

— Нет — Все, что я хотел сделать, это спокойно подумать о Гестии. Она жила в моей голове. Теперь уже много лет.

Мне посчастливилось быть с ней в паре на зельеварении.

— Передай своей маме, что я поздравляю, — обернулась Сайра.

— Спасибо, Сай, она действительно хочет, чтобы ты приехала, — улыбнулась она, заправляя волосы за ухо.

Поздравляю с чем?

— Поздравляю с чем? — Наконец спросил я.

— Ты этого не поймешь, — вежливо сказала она.

— Я не идиот, — я слегка нахмурился.

— Я знаю это, — она продолжала готовить свое зелье.

— Собираешься выиграть еще один чемпионат по квиддичу? — спросил партнер Сайры, Чарли.

— С Джеймсом в качестве капитана мы будем неудержимы.

— Я буду ходить на все твои игры, — ухмыльнулся он, клоун.

— Разве ты не на Гриффиндоре? Я думаю вы и так справитесь, — сказал я вслух.

— Он просто был милым, — прошептала она, когда он отвернулся.

— Он идиот.

— Он милый, но, думаю, это тебя не убьет, если ты попробуешь это время от времени, просто мысли.

— Я знаю, что мои мысли ничего для тебя не значат, — она оторвала взгляд от своего котелка.

ЧЕРТ, МНЕ НРАВИТСЯ ГЕСТИЯ ДЭВИС.

Наблюдая за ней в этой мантии для квиддича, наблюдая за ней на метле, мысли, которые заполнили мой мозг. Наблюдая, как она кусает губу на уроке или даже облизывает нижнюю губу, я почувствовал, как мое тело разгорячилось, а нижняя половина начала напрягаться.

— Оно еще не твёрдое? — повернулась она.

— Что? — запаниковала я.

— Зелья должны быть твёрдое, прежде чем мы сможем добавить что-нибудь еще, — она подняла бровь.

Она спрашивает, тверды ли зелья, а не ты, идиот.

— О, он почти твердый, — я с трудом сглотнул.

В декабре было еще хуже, когда она случайно пролила немного воды мне на штаны.