Гиперсвины, а конкретнее – мутировавшие, по версии учёных, до безобразных форм и пропорций свиньи, считались не самыми опасными хищниками Зоны. Они были глупы и трусливы, но нанести урон одинокому путнику могли немалый, вплоть до летального исхода – их паукообразные лапы с твердым хитиновым покровом на заостренных концах на раз рвали бронежилеты, не говоря уже об обычных комбинезонах и куртках. Однако, для бывалого сталкера или егеря гиперсвины, особенно в малом количестве, сильной угрозы не представляли.

– Спокойно Шустов, – Хлыщ с улыбкой подмигнул оторопевшему солдату, – Невелика опасность. Главное – не шуметь!

Гиперсвин был не крупный, скорее всего, подсвинок – иначе не залез бы в люк. Пара маленьких уродливых глазок подслеповато щурилась на окружающий мир в поисках легкой поживы. А поскольку мутировавшие потомки свиней всяким там вегетарианским отбросам предпочитали любые виды мяса, потенциальные блюда сейчас были от гиперсвина на расстоянии всего нескольких метров.

В данной ситуации опасен был не столько сам мутант, сколько его визг в случае стычки с людьми. На вопли гиперсвина могли сбежаться хищники и посерьёзней, а этого бы очень не хотелось. Дальше двинулись с удвоенной осторожностью, однако, подсвинок, повертев башкой по сторонам, снова спрятался в своей бронированной норе. Обойдя БМП, и не обнаружив больше ничего подозрительного, вернулись обратно к группе. Хлыщ доложил профессору ситуацию. Тот пару минут постоял в раздумьях, затем скомандовал Антонову:

– Шарк, расчехляй приборы, идем на закладку.

Аркадий принялся распаковывать одну из забитых до предела брезентовых сумок, которые со стоическим спокойствием тащил на себе весь путь от кордона. Хлыщ хлопнул товарища по плечу – терпи, наука.

– Я пойду с вами, Ник, – сказал он Сладкову, когда Шарк вытащил всё необходимое, – на случай, если хрюшка активность проявит. Мы с Шустовым прикроем. Двое бойцов, Барсук и Серго остаются здесь.

Двинули. Хлыщ – впереди, за ним – Антонов, профессор и замыкающий Шустов. Когда подошли к машине, Ник достал фотоаппарат и скрупулезно отснял объект с первой позиции, насколько позволяла видимость из-за стеблей камыша. Затем установил портативный анализатор частот на прочной раздвижной треноге, хорошенько загнав ее в податливый грунт. Пока что-то в нём настраивал, Антонов в сопровождении Хлыща пошел делать то же самое со стороны правого борта БМПшки. Потом повторили те же действия у кормы.

– Ну, вроде всё, – профессор отряхнул ладони, – завтра посмотрим, что нам запишут эти устройства. Перед деревней Семёныча обязательно надо будет снова навестить железяку.

– Сделаем, – Хлыщ еще раз глянул на застывшую в бочаге бронемашину, – Можем возвращаться?

– Да. Забираем остальных, и – к экологам.

Лагерь экологов располагался в недрах изрядного лесного массива в центре болотного царства. Когда-то это был полуостров, огромным клином перекрывавший половину озера, а на территории нынешней базы находилось центральное лесничество района. После возникновения Зоны вся местность вокруг превратилось в сеть болот с участками суши различной величины. На самом большом и остался лес, притом весьма густой и труднопроходимый. Экологи тщательно скрывали своё месторасположение, хотя это был, своего рода, секрет Полишинеля. Хорошие проводники – например, тот же Хлыщ – могли добраться до их логова самостоятельно, но из уважения к учёным, делали вид, что не знают дороги. Вот и сейчас, когда Сладков вызвал Гусева, тот сообщил, в каком месте группу будут ждать его люди, которые, завязав путникам глаза, доведут их до лагеря.

Путь до места встречи занял часа два. Пару раз отогнали небольшие стаи диких собак – особей по пять-семь – да пристрелили особо наглого гиперсвина, рискнувшего выйти в одиночку на группу людей, но явно не рассчитавшего количество противников. Пейзаж вокруг не менялся – всё те же болотистые лужи, промоины, осока, камыши, полусгнившие телеграфные столбы да унылые останки каких-то неведомых одноэтажных строений. В конце концов, на горизонте показалась опушка леса. Хлыщ сверил направление по интерактивной карте, удовлетворённо кивнул самому себе и вывел группу на финишную прямую. Спустя минут двадцать подошли к одинокой кирпичной трансформаторной будке, возле которой их ждал человек в грязно-голубом защитном костюме и разгрузочном жилете цвета хаки.

– Фотон, – представился незнакомец, – а вы, я так понимаю, к Гусеву.

– Именно, – профессор вышел вперёд, – Я – Ник, а это – Шарк, Хлыщ, Барсук и Серго, плюс – бойцы сопровождения.

– Хорошо. Светляк, выходи, – он обернулся к лесу, махнул рукой. От опушки отделился еще один встречающий, одетый точно так же, как и его спутник.

– По нашим правилам, мы обязаны завязать вам глаза, – продолжил Фотон, – пойдем след в след, буду задавать направление голосом. Я – впереди, Светляк – замыкающий. Ничего не бойтесь.

– Ваши правила – наши правила, – вежливо согласился Сладков, – Мы готовы.

Светляк подошел к каждому и аккуратно, но плотно повязал одинаковые армейские банданы. По команде Фотона вошли в лес, минут тридцать петляли, ориентируясь по его односложным командам. Как показалось Хлыщу, пару раз специально ходили по кругу. Наконец проводник остановил группу и разрешил снять повязки. Глазам путников открылся средних размеров – соток тридцать – двор, окруженный забором из деревянных столбов с натянутой между ними колючей проволокой. За забором – несколько строений: большой бревенчатый двухэтажный дом с наружным балконом по всему периметру и массой пристроек с тонкими дощатыми стенами, вместительный кирпичный гараж, баня, импровизированная столовая с полевой кухней под навесом, сарай-казарма, туалет и верхняя часть погреба с входной дверью. Все, кроме Серго и солдат в разное время уже бывали на базе экологов, поэтому ничего нового для себя не увидели, разве что Фотона и Светляка прежде здесь не было. Зашли в калитку, Фотон вызвал по рации Гусева.

Высокий – под метр девяносто, наголо бритый усатый Гусев спустился по наружной лестнице со второго этажа и принялся бурно здороваться с гостями – трясти руки, обнимать профессора с Антоновым, хлопать по плечам служивых.

– Так, так, так, скитальцы мёртвых земель, добро пожаловать в наш скромный мирок, будьте как дома, сейчас отобедаем, – он подозвал старшего по кухне и дал указания.

– Ты всегда очень гостеприимен, Алёша, – Сладков улыбался, глядя на хлебосольного хозяина, – рад тебя видеть.

– А я-то как рад, Ник, – Гусев, естественно, был в курсе всей конспирации, – отощали вы что-то, марш в столовую!

Никто не возражал против экологической трапезы. Расселись на деревянных скамьях вдоль стола, старший по кухне оперативно принёс борща, мягкого чёрного хлеба, который пекли здесь же, сметаны. Пока обедали, Светляк с Фотоном переместили вещи и оружие в дом.

– Ну, как добрались? – Гусев сидел напротив и по-отечески наблюдал за поедающими первое гостями.

– Долгая история. Я всё расскажу на нашем с тобой совещании, – жуя аппетитный, с хрустящей корочкой ломоть хлеба, ответил профессор.

– Как скажешь. Какие пожелания у остальных товарищей?

– Нам бы Барсука осмотреть, Алексей Владимирович, – попросил Хлыщ, – собачки слегка подрали.

– Это запросто. Кузьменко! – во весь голос гаркнул Гусев.

Как из-под земли возник местный фельдшер.

– Обследуешь товарища после обеда. Пусть поспит в лазарете. Не против, Барсук?

Лёха не возражал. От долгого перехода нога ныла, тянуло в боку.

Кузьменко жестами показал направление, Барсук выставил большой палец и продолжил поедать борщ. Подали кашу. Перловую, обильно сдобренную сливочным маслом. Гусев подозвал еще кого-то и поинтересовался насчет бани. Баня была натоплена. После обеда все кроме Барсука пошли париться, Лёха же похромал к Кузьменко на процедуры. Фельдшер пообещал выдать ему спирта для обтирания, и, зная Лёху, сделал упор именно на обтирании. Однако, Сладков разрешил всем желающим принять «боевые» сто грамм, но не более, и исключительно в медицинских целях. А банька была очень кстати – неизвестно когда еще придется помыться по-человечески.