Засунул во внутренний карман резиновую курицу, наподобие той, которой госпожа Юмико проверяла нас. Всё-таки проверка есть проверка, а спор с Шакко ещё не закончен.

Выйдя на улицу, кроме сорока мототаксистов, выстроенных рядами, я заметил неподалеку Шакко, Тигра и Малыша. Они сидели рядом с невозмутимо восседающим на качалке сэнсэем Норобу. На коленях Норобу сидел медвежонок Камавура. Последний активно притворялся игрушкой. И ему это вполне удавалось.

Чуть поодаль ошивался Киоси. Что же, как раз на него-то и был расчет. Здорово, что он никуда не смылся.

Я вышел вперед и остановился перед мотоциклистами. Да, работа под моим началом и под управлением Мрамора преобразила многих. Ребята щеголяли уже не в коже и заклепках, пародируя бдсмных доминантов, а в спокойных зеленых куртках с шашечками и фирменных кепках, на которых были вышиты цветы сакуры. На цветах сакуры настоял именно я — пусть люди Токио привыкают к этим изображениям. Постепенно я собираюсь переломить отношение в японской среде к бывшему угнетенному классу. А этот самый класс носит на щеке татуировку — веточку сакуры…

— Босс, все ребята собраны. Остались только те, кто охраняет территорию, — бодро отрапортовал Мрамор.

По статусу главы мотоциклистов Мрамор носил темно-зеленую униформу, но вместо кепки таскал зеленую бандану на засаленных волосах. Сколько я с ним не бился по поводу соблюдения дресс-кода — он упорно снимал кепку и завязывал бандану. Оправдывал это тем, что кепка упала на землю, на неё накакала птичка или же кучей других отговорок.

Впрочем, это было даже хорошо — ребята видели, что Мрамор стоит за них и может даже чуточку пойти против начальства. Пусть и такой мелочью, но всё же в оппозиции. Это давало некую иллюзию бунтарства. Я ухмылялся украдкой, но на людях всё равно распекал Мрамора за подобное поведение.

— Хорошо, Мрамор-сан, — кивнул я и не смог удержаться от шпильки. — Ты опять постирал кепку?

— Так точно. Переводил через дорогу старушку, налетел ветер и сорвал кепку. Она попала в мусорную урну, а какой-то урод не доел йогурт… Вот и пришлось застирать, а то можно подумать, что на неё разом кончили все порнозвезды Японии, — нахально усмехнулся Мрамор.

Стоящие передо мной мототаксисты не смогли сдержать улыбок. Они каждый раз ждали — что же придумает Мрамор, чтобы оправдаться за ношение банданы.

— Чтобы в следующий раз был в кепке! — нахмурился я в ответ.

— Так точно, босс! — козырнул Мрамор.

Эх, если бы не был таким грамотным управленцем — дал бы леща. Но нельзя рушить авторитет Мрамора, всё-таки он является прослойкой между мной и бывшими босодзоку. Пусть пока подкалывает — за рамки дозволенного не выходит и ладно.

А мне тем временем надо было заняться тем, ради чего собрал ребят.

— Коллеги, друзья, — начал я смотря на стоящую зеленую толпу. — Как вы знаете, я заключил соглашение с одним из преподавателей военной академии, а также с четырьмя сынами аристократов. Знаете также, что на меня выливается целая волна говна, в попытках оскорбить, принизить, уничтожить моё имя. Я делаю своё дело и не отвечаю на подобные оскорбительные вещи, чтобы не распыляться на мелочи. Однако, друзья мои, теперь эта пятерка хочет ударить по вам! Хочет лишить вас работы и возможного светлого будущего! Хочет, чтобы вы снова вернулись на преступный путь, где финал один — тюрьма!

Я сделал паузу, а люди зашумели. Надо было дать время, чтобы моя мысль пробилась до мозга, раздула там огонек недовольства и вылилась обратно в гуле горящего пламени. Бывшие босодзоку ребята не из робкого десятка, поэтому недовольство они скрывать не будут.

Так и получилось. Мототаксисты уже успели попробовать вкус денег, зарабатываемых честным путем. Да, возможно, это было на порядок меньше, чем они могли заработать воровством и грабежом, но зато это были спокойные деньги. К тому же они поступали регулярно, а не только в дни преступных нападений.

Я поймал взгляд сэнсэя. Тот прикрыл глаза. Всего на пару секунд, но этого мне хватило, чтобы понять — я двигаюсь в правильном направлении.

Шакко с усмешкой следила за мной. Даже телефон достала и начала снимать. Эх, чую я, что в скором времени появится видеонарезка с переставленными словами и под веселую музычку. Но ладно, как появится, так и исчезнет. А я примерно накажу её скоро — заставлю выполнить часть нашего пари.

— Против вас собираются совершать провокации! Вам будут грубить, хамить, обзывать и, возможно, даже могут применить физическое насилие. Ваши вспышки ярости будут снимать на камеры телефонов, выкладывать видео в соцсети, делать мемы и прочую хероту… Чтобы разрушить наше молодое предприятие, чтобы толкнуть вас обратно на путь преступности… А я не хочу, чтобы вы остались без работы! За то время, пока мы живем и существуем бок о бок друг с другом, мы здорово сроднились! Мы с вами едим одну еду, ходим по одному асфальту, возвращаемся в одно здание! Ребята, да мы даже дышим с вами одним воздухом! За это время мы превратились в одну большую семью! Нет, мы не якудза, мы тот коллектив, который не должны бояться, но должны уважать! И поэтому мы должны выстоять даже в самые трудные времена!!!

Теперь надо было подпустить эмоции. Лучше всего что-то простое и эффективное. Я проткнул небо кулаком.

Сделал так и в ответ раздался согласный рев множества голосов. На молодых лицах бывших босодзоку начала расцветать решимость выстоять до конца.

Этот жест «Рот Фронт» известен в моём мире давно. Сам жест символизирует интернациональное приветствие и показывает единство пальцев, сжатых в один общий кулак. Единство членов группы, преследующих одну цель…

— Да! Мы выстоим!

— Мы им покажем!

— Пусть только попробуют нас оскорбить!

— Всех порву — один останусь!

Крики разной направленности полетели в мою сторону. Что же, в головах мототаксистов зажегся огонек возмущения, в сердцах разгорелся праведный огонь бедных людей, у которых хотят забрать кусок хлеба. Теперь осталось показать если не чудо, то что-то близкое к нему, чтобы полностью склонить ребят на свою сторону и личным примером показать — как именно нужно сохранять спокойствие перед лицом опасности.

Я кивнул и показал раскрытую ладонь, призывая чуточку успокоиться. Ребята быстро стихли. Один из бывших босодзоку всё ещё продолжал кричать, но ему быстро хлопнули по затылку, и он замолчал. Это хорошо, значит уважение я снискал — меня слушают внимательно.

Пришла пора фокуса!

— Мы должны быть спокойными не только на словах, но и на деле. Ребята, я хочу показать вам, как можно научиться владеть собой в самых трудных ситуациях. Киоси! — повернулся к стоящим поодаль друзьям. — В моём кабинете на столе револьвер и патроны! Принеси их!

— Зачем? — поднял бровь мальчишка.

— Вот принесешь — тогда и узнаешь! — я нахмурился в ответ.

Пусть он и раздолбай, но сейчас его беспрекословное повиновение сыграло бы мне на руку. Вот только он остался верен себе и начал задавать вопросы.

Пришлось поиграть лицом, чтобы он понял важность моего задания. Малыш положил руку на плечо мальчишки, когда тот открыл было рот, чтобы задать очередной вопрос, и подтолкнул его в сторону здания. Аккуратно подтолкнул, отчего Киоси пробежал с десяток шагов чтобы не упасть.

Киоси было оглянулся, но наткнулся на мой посуровевший взгляд и только кивнул в ответ. Вот и хорошо. Думаю, что рано или поздно, но его удастся воспитать нормально. Удастся из него сделать достойного человека. Или достойного тануки, как получится…

Ну что же, пока Киоси бегает, можно потратить время с пользой. Я повернулся к стоящим босодзоку и произнес:

— Как доложила наша разведка — подставные лица будут заказывать мототакси и провоцировать вас на ярость и гнев. Вас будут пытаться раскалить, взорваться, в лучшем случае — чтобы вы набили хлебало противнику. И всё это зафиксируется на телефон. Начнут делать автоподставы, оскорблять, унижать — в общем, моя война перейдет на вас. Если вы считаете себя недостаточно подготовленными к противостоянию с этой империей обмана, то лучше сказать об этом сейчас. Ребята, приходят трудные времена — стрелять провокациями будут по мне, но могут зацепить и вас. Поэтому, я спрошу вас сейчас — есть ли желающие покинуть наши ряды? Я понимаю, что для душевного состояния будет нелегко прожить время до боя на арене, понимаю и приму ваш уход. Даю вам минуту на размышление, после этого мы будем повязаны одной красной нитью и разорвать её у противников не получится! Время пошло!