– Миледи! Вашу семью благословил сам Бриал! Это дитя отмечено знаком Кровавой Луны!

Служитель Храма передал новорожденную новоиспеченной матери.

Жгучая брюнетка, изможденная за сутки, что потребовались малышке для того, чтобы появиться на свет, да первым криком заявить о себе, слабо улыбнулась, принимая сверток. Она отогнула мягкую ткань, чтобы воочию убедиться в словах старика.

Да, так и есть. На красноватой коже младенца под сжатыми кулачками кляксами вилась отметина, опоясывая запястье в подобии ажурного браслета.

– Слава Бриалу! Наши молитвы были услышаны.

Теперь их род может не переживать о непомерных долгах, что накопились за последние четыре поколения Рианесс. Если малышка заинтересует могущественного колдуна, а Тиана сделает все от себя зависящее, чтобы ее дитя приглянулось именно Высшему, они вновь вернут свои земли, поместья и состояние.

– Как вы назовете ее?

– Стефания. Стефания Рианесс, баронесса Куртайна.

– Стефания! – звонкий голос Нарисы прорвался сквозь зеленые заросли дикого крыжовника. – Госпожа! Где Вы?

Ну почему она постоянно пытается держать все под контролем? Неужели самой Нарисе нравится исполнять навязанную роль няньки? Все же я уже давно не дитя! И нуждаюсь в личном пространстве. И собственных, милых сердцу развлечениях. Что, увы, не должны стать достоянием гласности. Иначе матушка, верно, запрет меня до Дня Отбора, побоявшись, что ее милая дочурка, ключ к процветанию прославленного, но обнищавшего рода Рианесс, спутает все карты.

Она видела во мне лишь путь к спасению. Способ вновь попасть в милость Императора. Вон, как рьяно обивала пороги канцелярий, да не чуралась заискивать перед лордами, лишь бы выяснить, каким образом можно добиться аудиенции на самом высоком уровне. Матушка у меня решила замахнуться сразу не на абы кого, а на герцога Оринора Даубричского! Мага Высшей категории, повелителя Воздушной Стихии.

И, истоптав с полудюжины туфелек, ей это удалось. На столике, где слуги оставляют корреспонденцию, обозначилось письмо с гербом Даубрича с приглашением на Отбор, что в этом году проводил Его Императорское Величество, Гелиан Альтруциус Фрайспен, в собственном дворце, собирающим знать со всех уголков Дард-Адаара. И пара строк, глаголющая, что герцог Оринор снизойдет до опального рода Рианесс и рассмотрит наследницу с Даром, однако наравне с другими претендентками на роль его будущей дейтисэи.

Мне было неловко до горячих щек, что матушке пришлось так низко пасть, совершенно позабыв о гордости. И ради чего? Призрачной возможности попасть в милость к герцогу?

Да, молва твердила, что Воздушный маг, которым был Его Светлость, не скупился, щедро одаривая выбранных девушек. И ритуал проводил крайне щепетильно, практически не заставляя дев плакать.

Но то лишь слухи.

Как оно было на самом деле, знали лишь дейтисэи, распростертые на ложе за закрытыми дверями спальни. Или где там должен был проходить ритуал?

Меня готовили к этой роли с детства. С младых лет воспитывали в строгости, но прививали обязательные в высшем обществе привычки.

Этикет, игру на арфе, историю, астрономию и математику я знала назубок. Приглашенные учителя, которым отдавались последние деньги из семейной сокровищницы, отрабатывали каждый медяк, вбивая в мою голову такие скучные, но необходимые понятия.

А мне же хотелось совершенно другого.

Я считала совершенно несправедливым, что Сезарио, мой старший брат, получал вкупе с положенным перечнем обязательных наук свободу выбора дополнительных занятий. Ему позволялось помимо боевых искусств оставлять время для изучения магических основ зельеварения.

Ему! Обделенному даром Бриала! Разрешали касаться фолиантов, содержащих знания о магических составляющих сложнокомпонентных настоек, что могли одним глотком вернуть былую силу, да исцелить от болезней.

И это не говоря уже о том, что в книгах, которые мне строго-настрого запретили держать в руках, имелась архиважная информация! Например, о том, как изменить внешность, прибегнув к алхимическим порошкам, или же заставить собеседника рассказать всю правду, несмотря на его твердое желание держать язык за зубами. А что уж говорить о тех томах, что повествовали об использовании Сил природы? Сырая магия при умелом руководстве могла брать под контроль Землю, Огонь, Воздух и Воду.

Все четыре компонента были подвластны лишь малой толике мужей-аристократов. Во главе с Императором, само собой. Уж Гелиан окружил себя дейтисэями из самых знатных семейств, возвысив их фамилии практически до небес.

Магия должна была слушаться лишь мужчин. Которые в любой момент собирали ее в себя, как в сосуд, забирая от девушек с Даром. Что за варварство?!

А мне, мало того, что придется передать то, чем я не могу владеть и свободно распоряжаться по законам Дард-Адаара, так еще и читать магическую литературу запретили!

Посчитав данное решение совершенно несправедливым, я, со свойственной мне манерой получать то, что захочу, сумела уговорить дорогого и горячо любимого братца скрывать от матушки и престарелого отца один маленький такой нюанс: еще в детстве, заинтересовавшись вопросом передачи Дара и управления магии в целом, я сделала дубликат ключа к библиотеке, где хранились запретные знания. Да в особо спорных моментах обращалась к Сезарио за разъяснениями. Брат нехотя, но все же вдавался в пространственные речи, пусть и считал мое любопытство ненужной прихотью.

– Зачем тебе это, Стефа?

Я лишь дергала плечиком, продолжая листать книгу в кожаной обложке с интригующим названием «Способы продления жизни. Применения растворов и эссенций» под авторством сэра Виллиама Блэквела.

– Ну зачем-то же Бриал помещает в женщин магический Дар. Я верю, что он делает это не просто так.

– Разумеется, не просто так. А чтобы вы передавали магию мужчинам. Они уже сумеют распорядиться ею по уму.

– Ну да, нам-то, само-собой, Бриал не дал рассудок, – я серьезно покивала, переворачивая страницу, любуясь иллюстрацией с изображением цветка, из которого, согласно подписи, следует приготовить зелье с обворожительным названием «Эрегус. Мужской помощник от бессилья». – А вот это интересно, – я постучала ногтем по тексту, – вам и вправду требуется напиток, чтобы «возродить истинную мощь, дабы не посрамить свою фамилию на брачном ложе, в гостях у фаворитки, за углом со служанкой, в примерочной готового платья с обворожительной швеей»? Ого, а фантазия у господина Виллиама Блэквела довольно хороша. Или он описывает собственные приключения?

Брат сначала в ужасе распахнул глаза, а после начал стремительно краснеть.

Аки дева невинная, ей богу!

– Там не может быть написано подобное!

– Не веришь? Сам читай, мне же не жалко, – я сунула абзац ему под нос. – Вон, там наверняка не хватает что-то из разряда «в бассейне с фигуристым инструктором по плаванию», «на тренировочном поле с юной ученицей». Или стоп, юной может трактоваться двояко? – Я покусала губу. – Да, лучше будет звучать «строптивой».

– Стефания! – побагровевшие уши брата были прямо бальзамом для души. Чтобы заставить барона Куртайна потерять самообладание, нужно было постараться. Впрочем, у меня это выходило с легкостью. Может, дело в харизме? Или заточенном уме?

Ну никак не в несносном и тяжелом характере, как выражался сам Сезарио и матушка, пенявшая, что где-то в моем воспитании ошиблась, допустив вольномыслие.

– И где ты только набралась подобных выражений?! – на благородном лице брата отражалось осуждение вперемешку с поглощающим его смущением. А за ними, кажется, пробивался маленький росточек интереса.

Неужели? Он одобряет мое поведение?