Слушаю я воеводу, а сама головой качаю. Это ж гадюка какая, честных птиц позорит, в личину их оборачивается. Уж я-то своим воронам скажу, они враз найдут самозванку и поквитаются.

– Ну, что скажешь, кудесница?

Смотрит на меня воевода, а я плечами пожимаю. Крепкое колдовство, мне и не распутать его. Проклятье – это вам не прыщ на носу. В книгах смотреть надобно, а книги в лесу остались. Значит, назад мне ехать, да лечение искать…

– Не знаешь, выходит, – говорит Никуша, а сам хмурый совсем стал.

– Книги почитать надобно, – отвечаю.

– Так уж нет времени книги читать.

– Иным ничем и помочь не смогу. Отпусти в лес. Найду ответ, вернусь сразу.

Молчит воевода. Повернулась я к нему, а он глаза свои серые прищурил, да ус длинный покручивает. А потом и говорит:

– Кто князя к жизни вернет, тот его женой станет.

– А мне чего? – я плечами пожала. Вот тоже радость какая – в княжьем тереме сидеть.

– И злата будет, сколько в десяти ведрах не унесешь, – говорит воевода, а сам на меня, не отрываясь, поглядывает. – И одежа богатая, и прислужников терем целый.

– Мне-то зачем говоришь? – смотрю на него, сама удивляюсь. И чего пристал, окаянный? Это, вон, пусть ряженым говорит, а мне такое знать без надобности.

– Стало быть, не нужен тебе терем княжеский? – он спрашивает, а я себе кулаком по лбу стучу, мол, совсем дурной? У меня лес целый, на что мне хоромы? – Ни злата, ни каменьев не хочешь? А князя в мужья? Не красавец разве наш батюшка? Ты погляди, кудесница. Даром что бледный, а краше всё одно во всем свете не сыщешь.

Я только рукой махнула. У меня мой лес есть, на что мне князь сдался? Лучше бы уже отпустил, скорей бы книги нужные прочитала, а он вопрос глупые задает.

– Поцелуй князя, госпожа Лесовика, – говорит Никуша.

– Чего? – я даже поперхнулась от удивления. – Делать мне больше нечего, как князей целовать.

Подбоченилась, нос задрала, а воевода так ласково, что я даже его уважать начала с испугу:

– Поцелуй, голубушка. Если ты не поцелуешь, другой такой не сыщется. Поцелуй, Лесенька, тебе жалко что ли?

– Вот еще, – заупрямилась я. – Дел у меня других нету, как только князя целовать.

– Замуж возьмет…

– Надо больно…

– Вот потому и целуй.

А сам уж мою шею сзади ручищей сжал, да так и давит, к князю, стало быть, наклонить хочет. Уперлась я, глазами сверкнула, а воевода рубашку на груди рванул и гаркнул:

– Потом хоть в пепел, а сейчас целуй, зараза этакая!

Тут я и осерчала.

– Да на! – рявкнула и чуть не с размаху князя в губы чмокнула.

Стоим мы с Никушей и смотрим, значит, что дальше будет. Даже дышать, как забыли. Стоим и ждем, а князь не шевелится. Я к воеводе обернулась, руками развела, мол, ну и что?

– Лучше уж в книги гля… – начала я, да тут рядом со мной всей грудью и вздохнули.

– Батюшка, – застонал воевода, да так на колени и бухнулся.

Повернула я голову, а на меня князь смотрит. Глаза синие, ясные, а на щеках румянец появился. И уста уж не серые. Глядит он на меня и говорит чуть хрипло:

– Здравствуй, кудесница.

– И ты будь здоров, князь Велеслав, – отвечаю.

После одежку одернула и к дверям направилась.

– Куда ж ты, Лесовика Берендеевна? – опомнился воевода, а я отвечаю:

– Раз уж князь жив-здоров, то и мне тут делать больше нечего. Соленья с вареньями пусть прислужники забирают, не для того сюда гостинцы везла, чтобы назад возвернуть. И травки оставлю. А там и домой поеду, дел полон лес, а я тут по хоромам княжеских шастаю.

– Так останься на пир честной.

– У вас, вон, от невест деваться некуда, затопчут еще на радостях. Домой я поеду.

Как сказала, так и сделала. Дары князю на поправку остались, а мы с Чалой в родной лес отправились. Воевода уж не останавливал, а князю и вздохнуть не дали – такой вой поднялся. Прислужники да сродники князевы от радости голосят, девки с горя – жених-то какой из рук уплыл. Ничего, очухается князюшка, там себе жену и выберет. Давно пора.

* * *

Катятся деньки чередом. Лес своей жизнью живет-поживает, и я с ним вместе. Сначала мороз переждали, затем с капелью звонкой вместе песни пели, а как земля зазеленела, так и душа распахнулась. Хожу, значится, по владеньям своим, взглядом строгим за порядком приглядываю. А как приглядывать устану, так с оленем быстроногим да зайцем шустрым наперегонки и бегаем. А то и вовсе на дерево взберусь, к белкам в гости наведаюсь. А они что, завсегда мне рады. Ни ведьмой проклятой, ни гадюкой подколодной обзывать не стану.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.