— Хорошо, милорд.

— Эндрю!

— Да, милорд.

— Нам не нужна стена из щитов, если туман продержится. Пойди и скажи людям, отвечающим за укрепление крюков, чтобы они не начинали, пока не услышат первые удары тарана. Скорее всего этот звук заглушит все остальные, и они незамеченными подойдут к башням. Для обеспечения безопасности достаточно тарана, — засмеялся Рэннальф. — Он не повредит ворота, но шум напугает всех, и они не смогут прицелиться и ранить нас. Может быть, они откроют ворота, чтобы отогнать нас. Пусть наготове будет несколько пехотинцев с крюками.

В тумане медленно приближался всадник.

— Я думал, никогда не найду обратной дороги, — пробормотал Джон. — Таран готов. Вы знаете, где мост, милорд?

Рэннальф усмехнулся.

— Не больше, чем ты. Мы идем вперед. Если услышишь громкий всплеск, поймешь, что я упал в воду. Не подведи, когда будешь вытаскивать меня, иначе нам долго придется искать берег. Иди назад, Джон, и прикажи грумам выстроиться вдоль дороги, чтобы направлять других рыцарей и воинов.

Джон на мгновение пропал из виду, затем снова возник, и скоро справа от Рэннальфа появились смутные тени. Он тронул лошадь и двинулся в пустоту, удовлетворенный тем, что копыта почти не стучат по влажной траве. Может, им удастся найти мост.

Они чуть не свалились в реку. Напряженный слух уловил звук трущихся камней и скрип кожаной упряжи. Рэннальф остановился и жестом остановил Эндрю. Джон соскользнул с лошади, опустил свой щит и вытащил меч. Они напряженно ждали. Сзади них молча стояли люди, и Рэннальф обнаружил, что борется с искушением поступить, как Джон, негодуя, что кто-то может вкусить крови раньше, чем он. Раздался сдавленный крик. Рэннальф поднял щит. Если Джон оступился, то защитники сейчас поднимутся по тревоге.

— Простите, милорд, — сказал приглушенный голос. — Моя рука соскользнула с его рта в последний момент. Мы зашли слишком далеко на север. Мост позади нас. — Джон, ты ранен?

— Нет, милорд. Слезайте с коня и следуйте за мной. Я знаю, где мы.

«Может, это вражеский воин? Нет, он одет в броню из металлических пластинок, пришитых к коже, — Рэннальф помнил, что прежде слышал этот хриплый шепот. Несмотря на то, что голос изменен, в нем было что-то удивительно знакомое. — Нет, это явно не голос Джона. Боже, туман сводит меня с ума!» Рэннальф осторожно шел за идущей впереди него тенью. Его ноги нащупывали влажную землю и траву на берегу реки, которые он не мог видеть. Однако сейчас он слышал журчание воды и изменения в шуме, когда ее свободный поток ограничили своды моста. Там, где только что была видна одна неясная фигура ведущего, сцепившись, сражались двое воинов.

Издав воинственный клич, Рэннальф прыгнул. Его кинжал выл уже вынут из ножен. Он отпустил рукоять щита, чтобы схватить одетого в кожу воина, зная, что щит повиснет на ручном ремне. Минутным делом было стащить шлем, разрезать кожаный защитный ошейник. Рэннальф услышал скрип ножа, как будто он скользил по боевой рукавице, и увидел, как брызнула кровь, темная, но странно бесцветная в плотном тумане. Впереди раздался крик: «Тревога! К оружию!» Рэннальф наконец освободился от сдерживаемого напряжения. — В атаку!

Туман заглушал все звуки, так что нападавшие и осажденные одинаково удивились, когда столкнулись друг с другом через несколько секунд. У Рэннальфа в руке не было ничего, кроме ножа. Он поспешно вложил его в ножны и обнажил меч. В это время его юный сквайр прыгнул вперед, чтобы отвлечь врага, пока его хозяин приготовится. Прежде чем лезвия лязгнули дважды, Рэннальф был уже готов. Со всех сторон его клич уже отдавался в сотнях глоток. Один воин упал после первого удара Рэннальфа. Другие струсили и побежали, поняв, что это мощная атака — ведь они ожидали лишь небольшую группу разведчиков.

— Не потеряй их! — крикнул Рэннальф сквайру. — Не ходи на мост один!

Предупреждение было излишним. Вскоре Рэннальф ступил на твердую землю, все еще видя перед собой сквайра. Он свернул вправо, выкрикивая свой клич, чтобы указать направление людям. Когда он подбежал к сквайру, защитники моста вышли из боя и побежали.

— Вперед! — отчаянно крикнул Рэннальф. Если они откроют ворота, чтобы спасти охрану, возможно, его люди смогут пробиться. Ему и Джону сделать это было невозможно. Но десять или двадцать человек способны удерживать защитников достаточно долго, чтобы приоткрыть ворота и впустить людей. Это был отчаянный шаг, он мог полностью изменить планы.

— Иди назад, — сказал он, посмотрев вдаль. — Прикажи людям молчать и быстро возвращайся.

Впереди все расплывалось, и Рэннальф двигался медленно, пытаясь неслышно ступать на доски, чтобы не выдать своего присутствия. Бегущие остановились. Рэннальф слышал, как они стучали в ворота. Он тоже побежал, вцепившись в кожаную ручку щита. Возможно, он настигнет их у ворот и задержит. Голоса приближались. Может, они не откроют ворота и пожертвуют несколькими людьми из осторожности?

Рэннальф слышал резкие выкрики сражавшихся. Люди кричали, что лодки подошли к берегу. Дрожа от нетерпения, Рэннальф замедлил шаг. Он не должен подойти прежде, чем откроются ворота. Он задержал дыхание, боясь пропустить скрип петель. Их только приоткроют, чтобы мог проскользнуть один человек. Единственное, что ему удастся сделать, — убить или оглушить последнего из входящих, накрыть его щитом, перепрыгнуть через него и напасть на других. Он опустил щит еще ниже, ручка больно впивалась в ладонь. Хвала Господу! Темные очертания во мгле — это, вероятно, ворота, а вокруг тени людей. Они не повернулись и не услышали его. Рэннальф поднял меч. Сейчас!

Прыжок, меч стремительно опустился. Лезвие попало в цель. Им придется убить его, а также убрать труп, чтобы закрыть ворота. Стесненный дубовыми стенами, Рэннальф сражался. Под ногами шевельнулось чье-то тело. Ворота, которые пыталось закрыть множество нетерпеливых рук, тянувших за огромные железные кольца, ударили его в правое плечо. Рэннальф знал, что умрет, если сейчас упадет.

Гневный крик вырвался из его груди, затем еще и еще. Его вассалы, прыгая, чтобы удержать ворота открытыми, наступали. Они создали стену из щитов, за которой могли пройти другие, пока уберут тела, загромождающие проход.

— Дайте мне встать! — прохрипел Рэннальф. Молодой голос, такой знакомый, закричал:

— Он жив! Отец, ты ранен? Рэннальф встал на ноги, воодушевленный гневом больше, чем победой.

— Что ты здесь делаешь? — проревел он. Но рядом начался отчаянный бой, и он понял, что дожидаться объяснений некогда — надо сражаться. Люди давили, стараясь открыть ворота, несмотря на все усилия защитников закрыть их.

— Щит! — потребовал он. Ему дали круглый щит пехотинца.

— Ну, погоди, — проворчал он Джеффри. — Если мы выйдем живыми из этой мясорубки, я заставлю тебя кое о чем пожалеть.

Рэннальф потерял счет ударам, сраженным людям и тем, кто заменял их. У него была четкая задача — ворота должны быть открыты, пока их не разрушат или не сметут всех защитников. Опасаясь, что Стефан отзовет своих людей, Рэннальф приказал своим воинам не принимать приказы ни от кого, кроме него и Джона. Где был Джон, он не знал. Все время приходилось отбиваться от нападавших.

Рэннальфа обуяла страсть сражения, и уйти с поля битвы было мучительно трудно. Он не привык к такому, всегда рядом был Джон. Более того, люди, державшие узкий проход, были его вассалами, его домашней стражей. Они привыкли следовать за ним, и, если он отойдет, они сделают то же самое не из страха, а по привычке слепо повиноваться ему. Сэр Джон, глава вассалов, был далеко, отбивая другую створку ворот. Единственным человеком, за которым могли последовать вассалы, был Джеффри. Но мог ли Рэннальф оставить сына одного лицом к лицу с врагом?

Рэннальф в бешенстве воспользовался щитом пехотинца, чтобы отбросить одного из нападавших, и в то же время рубил другого. В любой момент может раздаться боевой клич с башен, и появятся всадники Уоллингфорда. Если его люди не сядут на лошадей, их сметут.