На самом деле, дорогие читатели, я искренне удивлена! И моему удивлению нет предела и оправданий. Эта книга должна была увидеть свет намного раньше. Я должна была додуматься ее написать, как только эти события случились в нашей жизни. Но вышло, как вышло.

Остается лишь надеяться, что я смогу вспомнить все так, как оно было. Но мы-то с вами понимаем, что память не совершенна. А потому, я заранее оговорюсь. Весьма вероятно, что некоторые подробности, описанные здесь, вовсе не существовали в реальности.

Но, так или иначе, причины моих бессонных ночей, наверняка крепко спали, кода я в пылу страсти описывала наши приключения. Не знаю благодарить мне их за это или крепко жаловаться. Но именно они виноваты в том, кто я есть. И виноваты в том, что эта книга вообще существует.

Все из-за них, из-за моей семьи. (В конце, в той части, где положено писать всяческие благодарности, я честно их за все поблагодарю.)

Семья у меня большая. Не буду утруждать вас запоминанием нашего древа, скажу лишь, что на момент написания этих строк, я насчитала семнадцать душ. (Но честно, пару раз сбилась со счета. И это вообще без учета другой ветки родственников, и вообще без учета много кого, но не об этом.)

Может быть, во всем виновата наша бурная степная кровь. А может, так просто сложились обстоятельства. Но что могу сказать точно, в каждом из нас живет дух авантюризма. В ком-то едва проклевывается, а в ком-то бьет через край. И если меня спросят, с чего все началось, я отвечу:

–Как всегда, с авантюры.

Наверняка каждый из нас помнит это путешествие по-разному. Но я уверена, что всяческая тень содрогания от содеянного растворилась еще до содеянного. А в воспоминаниях остались лишь приятные урывки, и то, что можно накопать в своей памяти с трепетом и радостью. Хотя не исключаю, что каждому из нас есть о чем вспомнить с отвращением или благоговейным трепетом. Именно таким трепетом, который возникает, когда ты страстно желаешь, чтобы подобное в твоей жизни больше не повторялось.

Не берусь говорить за других. Я шестнадцатилетняя не особо утруждала себя погружением во взрослые переживания. Хотя, скорее всего кто-то из них находился уже на грани сердечного приступа перед поездкой, и не исключаю, что во время. Ровно так же, как мне было плевать, о чем пекутся взрослые, я совершенно не задумывалась о том, что переживают младшие. У меня были свои заботы. И прошу заметить, очень важные и действительно стоящие личных переживаний и внимания.

За эту поездку я трижды была на грани собственного сердечного приступа и нервного срыва. Хотя, строго говоря, история первой глубокой травмы началась еще задолго ДО.

Но обо всем по порядку.

В то лето я исполнила свою давнюю детскую мечту. Ну, как исполнила. Выпросила, уговорила, добилась, чтобы мама меня все-таки отпустила в лагерь. Своих весомых аргументов я не помню, но видимо, они были столь весомы, что меня все-таки отпустили. В конце концов, это было последнее лето перед окончанием школы, и не попасть в лагерь было бы для меня самым страшным ударом.

Саму жизнь в лагере я описывать не буду, история не об этом. Возможно, однажды я напишу про эти чудесные три недели рассказ, или целую книгу. Но на данный момент нас интересует всего одна важная вещь. Больше половины лагеря под конец смены заболели каким-то непонятным вирусом. А я вот благополучно вернулась. И все было хорошо, пока через несколько дней я не поняла, что заболела тоже.

К счастью, в этот момент я находилась не дома. Подруга попросила меня присмотреть за собаками и домом, пока они с семьей отсутствовали на море. И чего всех так тянет на это море? Ума не приложу. Но честно, меня туда тоже тянет неимоверно. Может быть, море обладает какой-то особенной энергетикой. А может быть нам, людям из средней полосы, слишком не хватает жаркого лета. В любом случае, они уже были на море, мы только собирались, а я валялась с высоченной температурой в огромном пустом доме, не в силах отойти от туалета дольше, чем на пять минут.

Все, что я пыталась съесть, покидало меня слишком быстро. Хотя, если быть честной, есть не хотелось совершенно. Я варила еду собакам и надеялась не грохнуться в обморок от слабости и резко ставшего противным запаха. Был бы у меня противогаз, я бы им точно воспользовалась.

Возвращаться домой я отказывалась категорически! А вдруг я заражу кого-нибудь еще? Поэтому, просто лежала, смотрела в потолок и пыталась сбить температуру обтираниями самогоном. Вообще-то помогало.

В конце концов, мои рыцарские потуги быть благородным отшельцем и спасти родственников от неведомой заразы, разбились в пух и прах всего одним аргументом.

– А если ты не успеешь выздороветь до того, как мы поедем? Дочь, давай сходим к врачу, и возвращайся домой. – Сказала мне мама.

Сил идти у меня не было, температура шпарила, в глазах мутнело. А еда казалась противной субстанцией, которую придумали, чтобы убить человечество рвотными порывами. И я согласилась, чтобы за мной приехали на такси.

Потом была больница, врач, какие-то анализы, препараты, которые в меня запихивали, когда я уже лежала дома. Оставалась неделя до отъезда.

Вся эта неделя была как в тумане. Я просто надеялась на свой сильный и крепкий организм в самом расцвете сил. И точно знала, что меня не бросят в одиночестве лить слезы, когда все уедут. Моей главной задачей и мыслью стало побыстрее встать на ноги и избавиться от температуры. Скажу, что никогда в жизни я так старательно не исполняла все предписания врача. И у меня получилось.

До меня доходили слухи, что дядя практически живет в машине, и пытается сделать хоть что-то, чтобы она была пригодна для дальнего путешествия. Я не сомневалась, что у него получится. У меня была своя битва, и я ее выиграла. Правда, в назначенный день, мне все еще нельзя было есть практически ничего, что я считала нормальной едой. Поэтому, мама лично для меня сотворила запасы овсянки в контейнерах.

Вы когда-нибудь путешествовали, питаясь одной овсянкой??? Я сразу вспоминаю плацкартные вагоны, в которых пахнет огурцами, арбузами, персиками, вареными яйцами и быстрозаваримой едой. Путешествие – это когда ты можешь есть всю самую вкусную гадость, упиваясь мыслями, что ты не дома и можешь себе это позволить. Но на этот раз, меня ждала овсянка, и только она. Представляете мое разочарование?

«Овсянка, сэр». Голос Бэрримора звучал в моей голове все эти дни.

Ну вот и назначенный день. Готовилась я к нему очень долго. Если не считать того, что изо всех сил пыталась чувствовать себя прилично. Если не считать этого, все равно готовилась долго. Пара минут ушла на то, чтобы написать простенький и короткий список из того, что я возьму в дорогу. Одна футболка, одна рубашка, одни шорты и сандалии, в которых я и поехала. Сарафан. Для чего был нужен именно сарафан, я расскажу позже. Купальник. Это все вещи, которые я решила взять. Умученная тем, что все прошлые разы я практически не носила то, что брала с собой, именно такой минимальный набор показался мне идеальным для данного путешествия. Зачем брать что-то еще, если я не буду вылазить из купальника? Я бы и сарафан не брала.

Очень долго думала по поводу другого. Какой взять блокнот, какую ручку. И брать ли с собой второй блокнот. И брать ли с собой вторую ручку. А еще, взять ли мулине и булавку, чтобы плести фенечки. Еще больше думала, прихватить ли какую-нибудь книгу, но не помню, взяла, или нет. Блокнот, вот что представляло собой настоящую ценность. Я всегда стремилась записывать умные мысли, даже если при перечитывании мне они уже не казались такими умными. Без листка и ручки я вообще отказывалась выходить из дома.