– Ах! – вырвалось у меня от страха.

Сердце билось как сумасшедшее, кожа горела там, где ее касался Эмин – левая ладонь босса скользнули под пижаму, на талию.

Он прижал меня попой к столу, правая ладонь обхватила мою шею уверенно и умело. Эмин буквально вынудил меня посмотреть ему в лицо и наклонился, выдохнув почти в самые губы.

– Завтра я об этом пожалею. Может быть, даже раньше. Но сейчас я хочу… – двинулся к губам.

Я содрогнулась, когда его губы накрыли мои – еще не поцелуем, но уже жарким и пряным выдохом дыхания. Жгучее тепло запульсировало в грудной клетке, разрастаясь стремительно. Неразборчивый клубок эмоций, в котором всего – с лихвой – и притяжения, и желания оттолкнуть, и чувство самосохранения, которое отчаянно сигнализировало красным.

Я уже целовала его. Почему сейчас вдруг испытала головокружительный подъем от почти-поцелуя?!

Почти-поцелуй. Почти-поцелуй.

Между нами сгорало пространство.

Что, если он случится?

Нет, не должно. Так не будет!

Я с трудом заставила себя опустить голову и отвернуть ее немного в сторону, чтобы не дать случиться еще одной ошибке.

– Да, – выдохнула.

– Что? – поинтересовался голосом с внезапно прорезавшейся хрипотцой.

Босс все еще стоял рядом – мучительно близко рядом, держал одну ладонь на столешнице, прижимая меня к ней, а второй рукой держал меня за талию под кофточкой и гладил пальцами обнаженную кожу.

– Да, вы пожалеете завтра или даже чуть раньше, – почти слово в слово повторила его слова. – А я… Я жалею уже сейчас, – выдохнула и выскользнула, нырнув под его руку.

В отношении к женщинам я давным-давно придерживался правила: только женщины своего круга или даже выше. Всегда выбирал цели поизящнее и посложнее! Те, за которыми увиваться надо было не одну неделю, прежде чем девицы согласились бы на свидание или просто дали номер телефона.

В этом сложно достижении был свой азарт преследования, осада иногда бывала длительной, но в итоге я брал свое – насыщался жадно, каждой секундой близости возмещая потраченное время!

О, потом даже самая богатая и избалованная сучка стонала как актриса фильмов для взрослых и умоляла, умоляла, выпрашивала, чтобы я был с ней.

Как только я брал задуманное, изучал полностью, и тело красотки больше меня не прельщало, уходил. Всегда сам уходил, напоследок оставлял щедрый и красивый подарок. Однажды в меня запустили этим подарком…

Но в целом, поведение даже самых избалованных дамочек шло по одному и тому же сценарию: сначала они не верили, потом на красивых лицах прорезался шок и недоверие.

Очень хорошо помню шок на лице звездной модели: она никак не могла поверить, что ее могли кинуть, что мужчина, добивавшийся ее расположения целых три месяца, может уйти через две проведенные ночи вместе. Уйти окончательно…

Это была моя последняя цель. Признаться, когда я затащил ее в постель, испытал разочарование: она была… никакой, и могла зажигать только, предварительно обдолбавшись!

Пожалуй, после этой мадам наступило какое-то тотальное разочарование, и я сделал перерыв, просто отказался от женщин… Ни с кем не спал, решал мужской вопрос вручную.

Друзья не знали, считали, что я выбираю новую сложную цель, а я их не разочаровывал, не мог прямо сказать, что остыл к сути самой охоты, а все прочие цели казались слишком доступными и пресными.

Раньше я испытывал возбуждение только от мысли, как одолею верх, мог месяцами вынашивать планы, а потом претворять их в жизнь, до мельчайших подробностей!

Но вот после Леолы – звездной модели, которая, оказывается, плотно сидела на наркоте, мои желания и стремления резко потеряли смысл.

Неужели подкрался тот самый губительный кризис среднего возраста? Я чуть было совсем не приуныл, впал в какой-то равнодушный ступор, пытался отвлечься на предметы искусства, пополняя коллекцию редкими вещицами, но и это не могло вернуть аппетит к жизни.

Из состояния уныния меня вывел разговор с родителями, которые сокрушались, что дела у младшего брата, Эльдара, идут не так уж хорошо… Эльдар взялся за управление бизнесом отца и, мягко говоря, не справлялся… Фирма по торговле строительным оборудованием была кормилицей и помогала продержаться семье в сложные времена. Я был не особо сведущ в этом, Эльдар у нас был экономистом и взялся за нее, когда здоровье подкосило отца и отняло у него возможность стоять на ногах.

Несколько лет Эльдар управлял фирмой, я особо не интересовался делами. Но недавно стало известно, что фирма на грани банкротства, и отец расстроился. Чтобы не расстраивать старика, я пообещал поправить дела на фирме, испытав какой-то подъем! Почти такой же, какой испытывал, выбирая очередную цель из женщин. Рьяно взялся за дело…

И почти сразу же на моем пути возникла эта… Аня или не совсем Аня. Влечение к ней было иррациональным. Она не подходила под мои вкусы. Ни под один из них не подходила, однако при поцелуе с ней я испытал мощный раскат желания, такой резкий и острый, что едва не потащил ее в укромное местечко, забыв о принципах и о ребенке на ее руках!

Ребенке, которого упорно приписывали мне! Чего, определенно, быть не могло. Уж я-то знал дамочек, с которыми спал. Ни одна из них не оставила бы младенца.

Собственно, пока Аня бродила по детскому магазину, я проверил все прошлые связи, попросил пробежаться по их жизни после расставания со мной: не было ли подозрительных исчезновений на несколько месяцев. Нет, ничего такого… Пустота…

Аня вызывала у меня сомнения, нет, даже ворох сомнений! Я наблюдал, как она общалась с малышкой, чувствовал, что ее эмоции искренние и, разумеется, заподозрил родство с ребенком. Мать или, может быть, сестра! Близкий человек… Родственник!

Не мог абсолютно чужой человек настолько любить чужих детей. Не мог, только если за этим не крылась тайная связь.

Думая о ней, о связке с младенцем, я чувствовал, как меня будоражило, лихорадило, сильно штормило и рвало, в особенности, в том, что касается плотского!

Уныние и отказ от женщин до добра не довели, я возбуждался даже от звука голоса Ани, злясь, что эта хитрая обманщица заводила меня до каменной рези. Вчерашний душ не помог остудиться на долго! Ночные бдения за сборкой мебели тоже ничего не смогли поделать с каменным напряжением…

Наверное, именно поэтому, оказавшись близко от нее, столкнувшись, я вдруг опустил руки и не стал бороться с влечением. Позволил ему вырваться наружу, возбудился неприлично сильно, думая о том, как подсажу эту девушку на край стола, как заведу двумя или тремя прикосновениями, а потом мы переместимся в спальню, если не начнем прямо на этом столе…

Но произошло другое: она ушла от поцелуя.

Отказалась!

Только вчера демонстрировала мне все, чем наградила ее природа, а сегодня вдруг сыграла в отказ!

Мне понадобилась секунды, нет, даже целых несколько секунд, чтобы понять произошедшее. Аня отказалась от моего поцелуя! Причем, сделала это ловко, вывернулась села и как ни в чем не бывало, принялась кормить ребенка.

Несколько ударов сердца отгремели в грудной клетке, прежде чем я отмер, раздосадованный на самого себя. Когда меня к таким, как она, влекло? Ни разу…

Я пристально посмотрел на Аню, кончики ее ушей порозовели от внимательного взгляда. Волнуется, врушка!

– Что-то не так? – поинтересовалась она немного дрожащим голосом.

– Ничего, все хорошо. Аня!

Я хотел предупредить, что пока она пялилась на меня своими большими глазами, девочка быстро схватилась за чашку с питанием и собиралась напроказничать.

В итоге Аня уловила движение девочки краем взгляда и успела отпрянуть в сторону от тарелки, а я не успел! Не успел и жидкое детское питание расползлось по ширинке.

– Простите!

Аня подскочила и потянулась к рулону салфеток, приблизилась ко мне с явным намерением исправить недоразумение.

Я мог бы остановить Аню. Мог бы перехватить ее за руку, прежде, чем она принялась бы старательно тереть мой пах, вызывая еще большее желание. Но я не стал этого делать!