Она нашла место не на проходе, уселась и стала наблюдать, как парни заканчивают приготовления. Тристан завел мотор и начал поворачивать яхту в направлении ветра, а Акил и Бриджес поднимали паруса.

На старте у конца волнореза уже стояли восемь яхт, одна называлась «Свобода», другая — «Морской волк»; отсюда толпа на пристани казалась глухо гудящей пестрой массой. Девушки поднялись из каюты и снова заняли свои места в дальнем конце палубы, намазались лосьонами для загара и растянулись на полотенцах с журналами в руках, будто и не замечая напряженной атмосферы соревнования.

В десять прозвучал выстрел к старту. Тристан вышел вперед с кокпита.

— Правый галс. — Он поменялся местами с Бриджесом, который настраивал стаксель, в то время как Акил занимался гротом. «Кэссиди Клэр» наклонилась вправо, ветер надул паруса, и яхта с удивительным проворством заскользила к волнорезу из сложенных валунов.

Они проплыли мимо «Свободы», «Принцессы Пенобскота» и «Настойчивости». Приближались валуны.

Никто не произнес ни слова, когда яхта прошла в трех метрах от волнореза. Перл обхватила колени, опасаясь услышать скрежет, когда камень оцарапает дерево. Бриджес застыл у штурвала, Акил в ожидании присел на корточки.

Они проскользнули бесшумно, но довольно близко, чтобы разглядеть пластиковый стаканчик, забившийся в щель между камнями. Тристан крикнул:

— Лево руля!

Парни снова подстроили паруса, и Бриджес вывернул штурвал влево. Они обогнали лидера, «Морского волка», пройдя вплотную, — Перл слышала, как Бриджес выругался себе под нос.

Ветер вытолкнул их на открытое пространство, остальные восемь яхт пытались их догнать. С пристани едва слышались бодрые возгласы. Тристан немного постоял, прислонившись к мачте и оглядываясь назад, потом подошел к Бриджесу, доставая из кармана карту; Акил тоже присоединился к ним.

— Курс такой. — Тристан развернул листок, чтобы показать схему. — Против ветра к буйку Никату, потом на юго-восток к буйку Китовый Зуб, на юго-запад вокруг входа во фьорд Самс-Саунд, затем домой.

— Три-четыре часа? — Бриджес бросил взгляд назад.

— Меньше. Если мы всё сделаем как надо. — Тристан убрал карту с уверенным видом хозяина положения. Как будто вовсе и не он был тем бледным, трясущимся парнем в спортзале, и Перл стало любопытно, видели его юнги своего капитана таким или нет. — Мы выиграли некоторое время. Крепите паруса. — Он отвернулся и туманно добавил: — Напитки в баре.

Бриджес и Акил, ухмыляясь, обменялись взглядами.

Бриджес и Перл первыми спустились в каюту. Она была из полированного тика, справа камбуз, рядом стол для карт с двумя белыми кожаными диванчиками и вделанной в потолок лампой с абажуром из цветного стекла. По стенам висели фотографии в золоченых рамках. Кэссиди и Джозеф на палубе с только что пойманной рыбиной в руках на фоне тропического пейзажа. Профессиональная фотография: все члены семьи в джинсовых рубашках и шортах хаки, босые, запечатлены где-то на пляже. Тристан, мальчишка лет двенадцати, коротко стриженный, сидит с гордо поднятой головой, держа руки с растопыренными пальцами на бедрах. Чем дольше Перл разглядывала снимок, тем больше эта поза напоминала ей шоу, словно это лабрадор на собачьей выставке в Вестминстере ожидал решения судей.

Бриджес прошел прямо на камбуз, открыл бар, где в гнездах пыльной полки лежали бутылки явно дорогих напитков.

— Хочешь чего-нибудь?

Перл оторвала взгляд от фотографии.

— А вы вообще часто ходите на яхте?

— Обычно мы втроем передвигаемся на моторных лодках, катаемся, объезжаем острова. В таких соревнованиях, как сегодня, Тристан всегда сопровождал отца. Дэвид участвовал в регатах по всему миру, завоевал много наград.

— Похоже, Тристан был очень близок с отцом.

Один из кусочков льда, которые держал Бриджес, скользнул в бокал. Юноша прочистил горло, бросил остальные и открыл бутылку бренди.

— Да не особо.

Перл села на диванчик, глядя на него.

— Если честно, — Бриджес бросил на нее взгляд, — Дэвид постоянно придирался: и то ему не так, и это. Понимаешь? Он был из тех людей, кто сам себя сделал, а потому постоянно всем рассказывал, как усердно работал. Особенно детям.

— Нувориш.

Бриджес поднял глаза и хохотнул.

— Именно. И он все время цеплялся к Тристану, ну просто жизни не давал. Кэссиди была его принцессой, а Джо любимчиком. — Он помолчал, вертя в руках крышку от бутылки. — Не надо было тебе это говорить.

— Я никому не скажу.

Бриджес молча налил себе бренди.

— Мой дед сказал бы, что это дурная примета — плохо говорить об умерших. — Он мрачновато улыбнулся. — Наверняка ты считаешь, что я несправедлив.

— Я думаю, что ты честен. Иногда это лучше всего.

Бриджес все еще хмурился.

— Хочешь перекусить? В холодильнике есть нарезка и еще что-то.

— Давай.

Она нашла туалет и закрыла задвижку. Унитаз, раковина, душ и махровые полотенца с вышитым фамильным вензелем. Перл включила воду и осторожно открыла шкафчик. Небольшая аптечка, щетка для волос, пачка тампонов. В ящике под раковиной почти пустые баночки с рецептурными препаратами, выписанными на имя Кэссиди полтора года назад. Перл вытащила из кармана телефон и набрала названия лекарств в Google. Сертралин — антидепрессант. Тразодон — антидепрессант и седативное средство.

Перл присела на корточки и открыла шкафчик под раковиной, беспокойно отсчитывая секунды — сколько она может пробыть здесь, не привлекая внимания? Там обнаружились другие средства для оказания первой помощи: эластичные бинты, марлевые салфетки, еще какие-то упаковки в глубине. Вдруг она услышала, как позади постукивает какой-то лежащий отдельно предмет, и просунула туда руку. Быстро ощупав содержимое полки, она потрясла коробку с марлей — снова что-то застучало.

Внутри была флешка для цифровой камеры, размером с ноготь. Перл повертела ее в руках, лихорадочно соображая, и вздрогнула, услышав снаружи шаги Бриджеса. Она опустила флешку в карман, выключила кран и вышла.

С двумя тарелками, нагруженными сэндвичами и чипсами, они поднялись на палубу и сели рядом так, чтобы Бриджес мог следить за парусами. Акил тем временем пошел вниз. Перл чувствовала бедром флешку, словно та была источником тепла. Тристан стоял у штурвала, кажется не замечая никого из них, не отрывая взгляда от зеленого буя примерно в четверти мили от берега Литтл-Никату.

Акил принес бренди для себя и белое вино для Куинн и Хэдли и поставил бутылку между девушками. Ветер изменился, и молодые люди вернулись к управлению парусами. Все молчали, только Тристан периодически отдавал приказы. Яхта обогнула буй, избегая опасного места, и повернула к Китовому Зубу. Перл несколько раз заметила, что Хэдли и Куинн смотрят на нее. Они не шептались, просто разглядывали, оценивали ее. Перл начала чувствовать себя глупо из-за того, что сидит одна с тарелкой недоеденных сэндвичей; она встала, прошлась и оперлась на рубку, как вдруг яхта накренилась.

Куинн и Хэдли ничего не сказали, когда Перл бухнулась на палубу рядом с ними, живот у нее скрутило, и она уже пожалела о своем безрассудстве. Приближаться к двум девушкам, связанным ненавистью к тебе, — все равно что класть голову в пасть льву и надеяться на лучшее. Подружки красили ногти в ярко-красный цвет, передавая друг другу кисточку. Ни одна из них не проронила ни слова, и Перл уже собиралась встать и уйти, но отступать было обидно, поэтому она задержалась еще немного. Тут Куинн заметила:

— Бриджесу не понравится, что ты сидишь здесь с нами.

— Не ему решать. — Перл пожала плечами под их долгим взглядом. — Мы с ним просто друзья.

Куинн скривилась:

— Очень оригинально.

— Ничего оригинального. Это правда.

Блондинка окинула ее оценивающим взглядом, а потом отвернулась и уставилась на океан. Снова воцарилось молчание.

— Вот интересно… — Куинн откинулась назад, скрестив длинные ноги на уровне лодыжек. — Мне одной кажется странным, что мы, в сущности, сидим на плавучем мавзолее? — Хэдли шикнула на подругу, оглядываясь, не слышал ли этих слов Тристан. — Нет, серьезно. Он ничего не выбросил. Я видела внизу резинки для волос и блеск для губ, принадлежавшие Кэссиди. Это все равно что хранить обрезки ногтей.