‒ Из меня не выйдет хорошей матери. Лучше я пока позабочусь о растениях. Разберусь в себе.

‒ Ну, у тебя на это есть целая вечность, ‒ заметила я. Она улыбнулась, но несколько грустно.

‒ Это правда, ‒ она поколебалась мгновение и отвела взгляд от Ареса. ‒ Мне нужно с тобой кое о чём поговорить. Прошу, только не паникуй и не злись. Ради блага своего сына.

Всю радость, которую принесло мне рождение Ареса, моментально смыло, вернув на поверхность тревогу, терзавшую меня последнее время.

‒ Если ты собираешься сказать мне, что из Зевса не выйдет хорошего отца…

‒ Нет, он уже отличный отец, ‒ перебила она. ‒ Ареса, Афродиты и Афины.

Я скривилась. Афина. Его дочка от Метиды, зачатая во время войны, то есть задолго до нашей свадьбы. К счастью, она редко у нас появлялась. Меня не особо прельщала роль мачехи, одной Афродиты хватало выше крыши.

‒ Не понимаю, причём здесь они.

‒ Они ни при чём, ‒ подтвердила Деметра и помолчала ещё несколько секунд. ‒ У Зевса есть любовница.

Я крепче сжала сына. Ярость вспыхнула огнём внутри меня.

‒ Как ты смеешь обвинять его без каких-либо доказательств!

‒ У меня есть доказательства, ‒ её лицо посуровело, и она встала. ‒ Ради тебя я следила за ним. Хотела удостовериться, что он остаётся верен тебе.

‒ Ты не имела права…

‒ У меня есть право защищать свою сестру. Хочешь верь, хочешь ‒ нет, но моей единственной целью всегда было ваше с Гестией счастье. Ты не такая, как мы, Гера. Ты хочешь совсем других вещей, и порой нам сложно увидеть мир твоими глазами. Но от этого я не перестаю любить тебя. И я бы никогда не лишила тебя счастья ради развлечения.

Я с трудом сглотнула. Пускай мы часто ругаемся, сейчас она говорит чистую правду ‒ она никогда не хотела причинить мне боль. А значит, у меня есть только два варианта: прикинуться дурочкой и отрицать всё или поверить и положить всему конец.

Я никогда не была хороша в роли дуры.

‒ Почему ты говоришь мне об этом сейчас? ‒ моя нижняя губа задрожала, я сильнее прижала к себе Ареса. ‒ Зачем портишь мне этот чудесный день?

Деметра снова присела рядом со мной и коснулась моей щеки.

‒ Никто не можешь испортить для тебя этот день, ‒ тихо возразила она. ‒ Твой сын здоров и доволен, и он уже безумно тебя любит.

‒ Так почему ты не дала мне немного времени побыть счастливой рядом с ним? Зачем ты решила лишить меня этой радости? ‒ я быстро заморгала, пытаясь сдержать слёзы. Не позволю Деметре увидеть, как я ломаюсь.

‒ Потому что, ‒ она отвела взгляд, ‒ его любовница тоже вот-вот родит.

В одно мгновенье земля ушла из-под ног, и вся моя сила воли ушла на то, чтобы удержать вертикальное положение.

‒ Он не мог. Он не мог.

‒ Прости, ‒ прошептала она. Горечь и ярость, каких я ещё никогда не испытывала, разъедали меня изнутри, поглощая всё хорошее, что только оставалось во мне. Арес заплакал у меня на руках, но даже его страх не отвлёк меня от нарастающего гнева.

‒ Кто она?

Деметра вздрогнула.

‒ Лето. Она беременна близнецами.

Близнецами. Я зажмурилась и сделала несколько глубоких вдохов, заставляя себя успокоиться.

‒ Так вот что он задумал.

‒ Что?

‒ Захватить власть над советом. Над всеми нами, ‒ я снова открыла глаза. Огонь внутри меня сжался до маленькой искорки. ‒ Сначала он хотел, чтобы в совет вошла Афродита. Затем Арес. Дальше вопрос времени, когда он предложит присоединиться Афине. А потом эти его выблядки…

Деметра покачала головой.

‒ Мы этого не допустим, ты же знаешь.

‒ Посейдон поддержит его, как и Афродита. Да и Аид тоже, если на то пойдёт. Он не захочет ссориться. Даже если мы втроём проголосуем против, их всё равно больше. Даже если сейчас у него не получится, рано или поздно он найдёт способ.

Деметра притихла на некоторое время.

‒ Ты правда думаешь, что он это сделает?

‒ Да, ‒ ровно ответила я. ‒ Он такой же, как наш отец: жадный до власти. Уверенный, что он один знает, как надо править. Озабоченный только своими желаниями. Плюющий на интересы тех, кому он клянётся в любви…

‒ Гера!

‒…и если он думает, что я стерплю подобное неуважение…

‒ Гера!

Деметра потянулась к Аресу, и я замолчала. Он так громко рыдал, что его мог слышать весь Олимп. Я оцепенела и позволила сестре забрать его у меня.

‒ Я найду её, ‒ мои руки похолодели, как только перестали держать сына. ‒ Ей нельзя позволить родить. Я не могу допустить, чтобы она уничтожила совет.

‒ Это не её вина, ‒ поспорила Деметра. ‒ Я более чем уверена, что Зевс солгал ей. А даже если и нет, то это был его выбор. Она не соблазняла его.

‒ Я не хочу это слышать, ‒ я встала на дрожащих ногах. ‒ Мне надо идти. Присмотри за Аресом.

Она открыла рот, но тут же передумала говорить и просто кивнула.

‒ Делай, что считаешь нужным, и помни: я люблю тебя.

‒ Я тоже люблю тебя, сестра. Спасибо, что рассказала мне.

И с этими словами я вышла из комнаты, решительно настроенная пойти на всё, чтобы сорвать его злобные замыслы.

* * *

Через несколько ночей Зевс ураганом ворвался в наши покои.

‒ Что ты наделала?

Радость, исходившая от него с момента рождения Ареса, сменилась волнами гнева, которые могли бы привести в ужас кого угодно. Он же, в конце концов, Король. Вот только я Королева, и это война между равными.

‒ Ты о чём? ‒ притворно удивилась я, строя из себя невинность. Если он наорёт на меня из-за того, что я защищаю интересы совета, выступаю за справедливость и равенство, о которых мы договаривались, то ему придётся признать, что он нарушил самое главное обещание, которое он дал мне. Признать, что его слова ‒ пустой звук.

На его лице сменялись оттенки розового, красного и фиолетового, это было явно нечто нездоровое. В сжатых кулаках засверкали молнии.

‒ Сама знаешь, о чём, ‒ собрав крохи самообладания, произнёс он своим громовым голосом. ‒ Лето не может родить уже несколько дней.

‒ И ещё долго не сможет, ‒ ответила я, баюкая спящего Ареса. Как странно, что моя злость испугала его, но ярость отца осталась незамеченной. ‒ Я совершенно не понимаю, какое тебе дело до неё. Твой сын здесь.

‒ Не играй со мной, ‒ прорычал он. ‒ Немедленно исправь, что ты наделала!

‒ Что же я такого могла сделать и с чего вдруг? ‒ я убрала прядку волос Ареса, которая лезла ему в глаза. Какой же чудесный мальчик. Он заслуживает намного больше, чем такого папашу.

Молния сверкнула со стороны балкона, всего в паре шагов от нашей кровати. Если Зевс думает, что угрозами может добиться моей покорности, то он сильно ошибается. Однако уже через несколько секунд его плечи опустились, он потянулся ко мне.

‒ Гера, любовь моя, прости. Я совершил ужасную ошибку…

Я хлопнула его по руке, чтобы не прикасался ко мне.

‒ Как я слышала, ты уже сделал несколько ошибок. Сколько любовниц у тебя было после нашей свадьбы?

Он нахмурился.

‒ Всего одна. Только Лето…

‒ Лжец.

Он зажмурился, будто мои слова причиняли ему невыносимую боль.

‒ Гера, пожалуйста…

‒ Я не собираюсь выслушивать твои лживые оправдания, ‒ я резко встала, и Арес в моих руках вскрикнул. ‒ Можешь валить на все четыре стороны и врать, сколько вздумается, либо остаться и сказать мне правду. Если хочешь, чтобы у твоей драгоценной Лето был хоть малюсенький шанс, советую выбрать второй вариант.

‒ Я верен тебе, ‒ его голос надломился. ‒ Тебе и только тебе. Остальные ничего не значат…

‒ Если они ничего не значат, то зачем ты вообще с ними связывался?

‒ Слабость. Стечение обстоятельств. Я не думал…

‒ Очевидно.

‒ Гера, прошу тебя, ‒ Зевс встал и шагнул ко мне, но я отпрянула. ‒ Они же просто дети.

‒ Как и Арес. Но в первую же неделю жизни на его долю выпали ложь и измены отца, ‒ я направилась к занавеске, отделявшей наши покои от коридора. ‒ Я не стану помогать ни тебе, ни Лето. Полагаю, на этом нашему браку конец.

‒ Отказываешься от статуса королевы?