Мои сжатые в кулак руки сжались ещё сильнее, пока я пыталась справиться с желанием вырвать его из тела Трейса, порвать на куски и отправить обратно в ад.

— Должен сказать, ты оказалась намного храбрее, чем я думал, — его слова вроде как должны были быть комплиментом, но не с его тоном. — Прийти сюда… В одиночку. После того, что ты сделала с моими консортами.

Его глаза потемнели, полные упрёка. Судя по этому тёмному взгляду, в этот самый момент он обдумывал, как меня наказать.

Дрожь пробежала вниз по моему позвоночнику, и я быстро сложила руки на груди, чтобы почувствовать себя устойчивее.

— Ты не оставил мне особо выбора.

— Выбор есть всегда, Дочь, — сказал он, взглядом пригвоздив меня к месту. — Ты могла выбрать вариант, где ты не нападаешь на моих консортов. Ты могла выбрать вариант, где ты держишься от нас подальше. Это всё выбор, разве нет? Пускай тебе не нравится альтернатива, но это всё равно выбор. Ты просто сделала неправильный.

— Возможно, — я пожала плечами, борясь с накрывающим меня страхом. — Но вернись я сейчас в прошлое, всё равно сделала бы так же.

Несмотря на то, что надрать сёстрам Родерик задницу действительно было лучшим моим решением за этот месяц, я понятия не имела, кто тянул меня за язык и почему я сказала об этом ему.

Наверное, часть меня хотела одержать победу, дать ему понять, что меня не так просто запугать. Пускай я и пришла с белым флагом, собираясь пожертвовать собой ради всеобщего блага, но получу хоть какое-то удовлетворение.

— Так тебе понравилось, да? — он сделал медленный, просчитанный шаг ко мне, и я вся внутренне сжалась.

Было что-то совершенно неправильное в том, чтобы смотреть через ползала в глаза парню, которого я люблю, слышать его голос, его манеру речи, видеть его лицо и в то же время знать, что на самом деле его здесь нет. Жестоко и противоестественно — прям как само существо, захватившее его тело.

— Что понравилось? — спросила я, не сводя с него глаз, отмечая каждое малейшее движение в мою сторону.

— Проливать кровь. Позволить тьме взять верх, — он наклонил голову в сторону, изучая меня глазами Трейса. — Спорим, ты наслаждалась каждой секундой?

Я вскинула подбородок, не позволяя его словам — его голосу, его глазам — подавить меня.

— Они получили по заслугам.

— Даже если за это пришлось поплатиться жизнью твоей подруге Ханне, — это был не вопрос. Это было обвинение, попавшее точно в цель. — Я же говорил, что ты рождена не для этого мира, Дочь. Но разве ты меня когда-нибудь слушала? — он медленно покачал головой. — И посмотри теперь, сколько людей погибло из-за тебя. Сделала бы это снова, говоришь?

Я пыталась не вздрогнуть.

— Я этого не говорила. Я не это имела в виду! — возразила я, но он уже ухмылялся, как победитель, будто я попала прямо в расставленные им сети.

Мои мысли разбегались в сотне разных направлений. Я понимала, что он специально провоцирует меня, чтобы использовать мои же слова против меня и загнать меня в тупик, полный стыда и самобичевания. Он хотел, чтобы я почувствовала себя жалкой и уязвимой. Хотел сломать меня. Ведь так легче манипулировать жертвой.

Только я не жертва.

Я не съёжусь от страха. Я не позволю его тщательно продуманной лжи обезоружить меня, лишить воли, заставить забыть, за чем я пришла. Нет, я прекрасно знаю, что я здесь делаю, и даже сам дьявол не собьёт меня с пути.

Я собралась с мыслями и прищурилась.

— Слушай, я пришла сюда не поболтать о моих чувствах, — сказала я, распрямляя руки, пока губы Трейса изгибались в притягательной ухмылке. — Я здесь, чтобы спасти моих друзей.

Его брови взлетели.

— Друзей?

Очевидно, он не упустил из внимания множественное число.

— Да. Друзей, — повторила я и, вопреки инстинкту самосохранения, сократила расстояние между нами. — Я здесь, чтобы заключить с тобой сделку, Люцифер.

Я остановилась в шаге от него, подняла глаза на моего прекрасного черноволосого Жнеца и… растеряла решимость.

За считанные секунды всё наше будущее, которое могло бы быть, промелькнуло перед глазами. Вот он стоит у алтаря и ждёт, когда я подойду в белом платье. А вот мы вдвоём склонились над детской кроваткой, он обнимает меня одной рукой, и мы вдвоём с любовью смотрим на нашего первенца. Бесчисленные ночи в его объятьях. Нескончаемый смех. Два кресла-качалки на крыльце, в которых мы сидим и держимся за руки, глядя друг на друга с той же любовью, какая была в день нашего первого поцелуя.

Горло сдавила скорбь, я задушила в себе слёзы и все эти нереальные фантазии.

«У него всё это ещё будет», — напомнила я себе. — «Просто не со мной».

— Какую? — спросил он, потому что я просто стояла перед ним с расфокусированным взглядом и слегка приоткрытыми губами. — Ты скажешь мне или нет? Эта напряжённая пауза меня убивает.

Я чувствовала, как пот стекает по моей спине.

Я правда готова на это пойти?

Тревога завязывала мои внутренности в узел, переворачивая всё с ног на голову в попытке найти выход. Внезапно к горлу подступила тошнота, но я быстро её заглотила.

Я сделаю это. Это нельзя отменить. Нельзя перенести.

Сейчас или никогда.

— Ты был прав, — пробормотала я, ненавидя себя за этот слабый, неуверенный голос. — Мне здесь не место.

— Прости, Дочь, не могла бы ты повторить? Боюсь, я не расслышал.

Злорадствует, ублюдок.

Я прочистила горло и попыталась снова, на этот раз приподняв подбородок и плечи.

— У меня было время обдумать твои слова, твоё предложение…

— А вот это уже чертовски интересно.

— И решила его принять, — во рту пересохло, я не понимала, как мне вообще удаётся произнести хоть слово. — Я отправлюсь с тобой в ад и займу место рядом с тобой. Без лишних вопросов.

Его глаза вспыхнули, но в следующее мгновение сузились.

— В обмен на что?

— В обмен на Тейлор и Трейса.

— Ааа, — протянул он, кивая, как если бы ожидал такой ответ.

— Разве не этого ты хотел?

Честно говоря, я не до конца понимала, зачем вообще ему всё это, зачем ему я. Меня всю трясло от возможных вариантов, поэтому я старалась не думать об этом.

— Да, Дочь. Именно этого я и хочу, — он сделал шаг ко мне и коснулся моего подбородка, чтобы приподнять. — Это всё, чего я хочу.

Мои глаза широко распахнулись от понимания, что он пришёл именно за мной.

Но почему? Что он хочет со мной сделать? Какие именно у его планы на меня? Мне так сильно хотелось задать эти вопросы, но я не знала, смогу ли вынести ответы.

Легче видеть свет в конце туннеля, когда ты уже стоишь во тьме.

— Так мы договорились? — спросила я.

Он поджал губы.

— Если это какая-то уловка…

— Никаких уловок, — резко перебила я. Мой голос звучал умоляюще, искренне. — Можешь убедиться в этом сам.

Он всё ещё держал моё лицо и прекрасно понимал, о чём я.

Сияющие голубые глаза Трейса исчезли, стоило густым ресницам опуститься, и через секунду я уже была в своём сознании не одна. Я чувствовала, как некто внутри роется в моих тайнах, моих планах, срывает все покровы с моей жизни. И я сама дала дьяволу карт-бланш на это.

Довольный тем, что увидел (или скорее, чего не увидел), он медленно открыл глаза и отпустил мой подбородок. Каждая клеточка моего тела онемела, потеряв связь с внешним миром, но, как ни странно, мне так даже лучше.

— Ты дашь мне клятву на крови, — сказал он. И это тоже был не вопрос. Требование. Обязательная часть плана по уничтожению меня.

— Хорошо.

— Кровную Клятву так просто не дают, Дочь, — он отстранился, расстроенный легкомысленностью моего ответа. — Её приносят добровольно, осознанно, зная, что её невозможно нарушить.

— Хорошо, — повторила я уже твёрже.

Он впился в меня взглядом, и я готова поклясться, что в них промелькнуло предвкушение.

— Не просто до конца твоей жизни. Навсегда.

Его слова эхом пронеслись в моей голове, словно захлопнулась крышка гроба в пустом склепе. Не пойму, он пытается отговорить меня от сделки или хочет проверить, насколько далеко я готова зайти?