Касу было сложно думать об этом, он специально старался чем-нибудь занять себя, чтобы не размышлять на тему: «Кто мы друг другу?». А еще Гейб вечно подтрунивал над ним, называя Кастиэля “по-уши-влюбленным”. Поэтому Кас снова и снова возвращался к мыслям об этом. Если друзья, то почему Коллинз так часто ловит на себе взгляды Дина во время уроков? Тот спешно отворачивается, пытаясь доказать, неизвестно кому — Касу или себе, что чем-то очень занят. Или почему Дин проводит с ним всё свободное время, буквально плюя на Габриэля. Единственное их занятие вместе — Гейба и Винчестера — поход на вечеринки. Именно туда Дин отчего-то не брал Кастиэля с собой и не хотел называть причину.
Мысли Каса были заполнены Дином. Габриэль вечно охал и ахал, только его брат начнет говорить о походе в кино или кафе с Винчестером. Он стал называть их — в шутку, конечно же — сладкой парочкой. Но Кас всерьез задумался над этим. Дин был ему симпатичен. Не только как друг, но и как мужчина тоже. Что, собственно, и смущало. Парень — есть парень. А Кастиэль — не гей. Вроде бы. Он так думал до определенного времени. Но вот неделю назад, когда Винчестер сидел напротив в кафе и рассказывал про какой-то бессмысленный боевик, Касу вдруг дико захотелось его обнять. Крепко-крепко, почти по-детски.
С каждым днем, после признания самому себе, кем Кас является, он всё сильнее влюблялся в Дина. В его зеленые глаза, в длинные, почти женские ресницы, в пухлые губы, в терпкий запах одеколона и в прекрасный низкий голос. Кастиэль всё бы отдал, лишь бы прижаться к Дину поближе и ни за что не отпускать.
***
— Гейб, ну чего тебе, меня Кас ждет, — улыбнулся Дин, отстраняясь от Габриэля, который заволок его в туалет и всё так же гневно смотрел на Винчестера. Он пошёл на друга вперед, загоняя того в угол. Вот теперь Дин не на шутку перепугался, прижимаясь спиной к стене. — Ты чего, парень?
— Значит, Кас тебя ждет, — пробормотал он, опустив глаза. Но вдруг ни с того ни с сего ударил по стене прямо около головы Винчестера с такой силой, что плитка, по которой пришелся удар, громко звякнула, и на пол упал маленький отломившийся кусочек. — Я хоть и слабее тебя, меньше, может. Но уж поверь, тварь, врезать я тебе могу ещё как! Месяц потом будешь валяться на больничной койке, понял?!
— Эй, остынь, что происходит? — Дин выставил руки перед собой, пытаясь аккуратно отстранить от себя разъярившегося Гейба. Но тот не сдвинулся с места. Винчестер мог бы оттолкнуть друга, но не хотел причинять ему боль.
— Я остыть должен? О-о-ох, дружище, а как бы ты поступил, если бы узнал, что я на спор должен трахнуть твоего младшего брата?! — заорал Гейб Дину в лицо.
— Что? О чём ты? — Винчестер с виду действительно был удивлён, но вот в душе проклинал себя, пытался понять: откуда Гейб узнал об этом. А ещё Габриэль может рассказать обо всем Кастиэлю. Черт побери, да он обязательно расскажет об этом своему брату.
— Серьёзно? О чём я? Ну ты и сволочь, — Габриэль уже шипел, как змея. Да и выглядел он, как кобра, готовившаяся напасть на жертву. — Отвали от моего брата, понял?!
— Понял, Гейб, понял. Только не кипятись, ладно?
Габриэль что-то пробубнил себе под нос, отходя от Винчестера. В последний раз грозно взглянув на Дина, Новак вышел из школьного туалета, громко хлопнув за собой дверью, оставляя друга (бывшего друга) наедине с собой.
Это провал. Полный провал. Винчестер прикрыл глаза, глубоко вздохнув. И что теперь делать? С одной стороны друга он уже потерял, но все еще можно вернуть — надо только перестать так близко общаться с Кастиэлем; с другой стороны — спор есть спор, сначала Сэм будет подтрунивать его, а потом и вся школа.
— Эй, Кас, — Винчестер зашёл в кабинет, предварительно осмотрев класс, Гейба он не увидел.
— Да? — Кастиэль, вычерчивающий в тетради непонятные фигуры, резко поднял голову. — Дин! Все в порядке?
Винчестер неуверенно кивнул. Кас выглядел слишком радостным и безмятежным — значит, Гейб пока еще ничего не рассказал. И значит, у Дина есть время что-нибудь придумать. Только вот в голову не приходила ни одна хорошая идея.
— Знаешь, Кас… — протянул Винчестер. — Габриэль не хочет, чтобы мы общались.
— Что? Почему? — искреннее недоумевающее лицо Каса заставило Дина улыбнуться.
— Ревнует, наверное, — Дин пожал плечами. — Он сказал, что любым способом хочет разрушить нашу дружбу! Представляешь? — у Винчестера блеснули глаза. — Я думал, он уже говорил тебе всякие оскорбляющие небылицы про меня, нет? Странно. Ну, значит, скоро расскажет. Кто мог подумать, что твой брат окажется таким ревнивцем! Ты только ни в коем случае не верь ему, ладно?
— Конечно, Дин, — Кастиэль понизил голос, произнося это, будто давая клятву, отчего у Дина побежали мурашки по всему телу.
***
— Касси, нам нужно поговорить, — Кас дернулся, чуть не выронив вилку из рук.
Он был уверен, что дома один. Около двери не стояла обувь Габриэля.
— О чем? — Кастиэль обернулся и осмотрел Гейба. Тот выглядел довольно обычно, но лицо, непонятно что выражающее, пугало.
Габриэль вздохнул, опускаясь на стул. Не так-то просто сказать брату, что его лучший друг — гей, который поспорил с братом, что переспит с твоим братом. Господи, как все запутано! Гейб опустил голову на стол, собираясь с мыслями.
— Ты знаешь, Дин… — начал он, исподлобья смотря на Кастиэля. — Он…
— Ну, говори уже, — Кас сел за стол, накручивая на вилку спагетти.
— Думаю, тебе не стоит больше общаться с ним.
Кастиэль хмыкнул, Дин оказался прав. Странно, что вдруг ни с того ни с сего брат стал его ревновать к другу, точнее наоборот. Но кто разберет, что там у Гейба в голове.
— Я серьезно говорю, Касси. Он опасен для тебя. — Габриэль потянулся через весь стол за шоколадкой. Схватив ее, он уселся обратно на стул.
— Чем же? — главное показаться невозмутимым. Кас не хочет ссориться с братом.
— Не хотел тебе говорить, но… — Гейб откусил сладостный кусок и, быстро его прожевав, продолжил, — он поспорил с братом, что переспит с тобой.
Кастиэль ожидал чего угодно: Дин готовит тебе злой розыгрыш, Дин пользуется тобой, списывая на уроках, и тому подобное; но о таком Кас не думал.
— Что? — переспросил Кастиэль, от удивления открыв рот.
— Что слышал, — отрезал Габриэль.
Кастиэль нервно усмехнулся — это, пожалуй, слишком. Даже для его брата.
— Я понимаю, ты ревнуешь, но ты зашёл слишком далеко, — Кастиэль взял в руки салфетку, гневно взирая на Габриэля, у которого от изумления расширились глаза.
— Кого я ревную? Ты чего несешь?
— Дина ко мне, — спокойно объяснил Кас, не отводя взгляда. — Ты теряешь из-за меня лучшего друга. Я не хотел бы причинять тебе боль, но я не смогу не дружить с Дином. Прости.
— Что? — Гейб захлопал ресницами. Постепенно его лицо начало меняться, по мере осознания сказанного братом: зрачки сузились, а щеки побагровели («Как сегодня в школе», - подумал Кастиэль). — Я никого не ревную! Я не хочу, чтобы ты оказался жертвой Винчестера! — закричал он.
— Ты низок, Габриэль! — внезапно даже для самого себя выдал Кас. — Как ты можешь так говорить о лучшем друге?! Какой ты после этого друг вообще?!
Кастиэль вскочил со стула, всем своим видом показывая, насколько он зол. Гейб так и замер с открытым ртом: давно он видел, чтобы его брат вышел из своего состояния вечной невозмутимости и вдруг орал, как мартовский кот, вскакивал, бросая на пол столовые приборы. В последний раз закричав: «Даже поесть нормально не дашь!», —Кастиэль выбежал из кухни и взлетел вверх по лестнице, громко хлопнув за собой дверью.
«Истеричка», — подумал Гейб, обещая себе поговорить с братом, когда тот успокоится.
А Кастиэль и был спокоен, относительно спокоен. Он гневался на своего брата за то, что тот осквернил Дина. Винчестер, во-первых, натурал — это он знает почти точно. Как-то они, идя по улице в магазин, увидели двух целующихся парней. Дин показал всё своё отвращение, поглядывая на Каса. Тот, естественно, тоже сказал, что ему это отвратительно. Во-вторых, даже если и Винчестер не натурал, то Кастиэль просто не мог его заинтересовать, только как друг. В-третьих, Дин не настолько ужасен, что мог бы поспорить на «переспать». Серьезно, это слишком.
