Вечером Поттер со скрываемым изумлением воочию наблюдал, как Драко изящно орудовал на кухне. Чтобы не выглядеть совсем уж психом, Гарри делал вид, что читает книгу, пока Малфой крутился у плиты. Драко действовал быстро и уверенно, создавая впечатление, что он готовил уже сотни раз — и, наверняка, оно так и было. Просто это банальное действие никак не укладывалось у Гарри в голове. Драко, похоже, действительно медитировал, нарезая овощи и мешая что-то в сковороде, совершенно не обращая внимания ни на что вокруг, — это в какой-то степени завораживало. И спустя еще десять минут Гарри перестал скрывать, что таращится на руки Драко, ловко обращающиеся с едой.

***

Малфой не снимал свою водолазку, не заворачивал рукава рубашки, а его ночной образ представлял собой шелковый темно-зеленый костюм с такими же длинными рукавами — Гарри это начал замечать с тех пор, как впервые подумал, написано ли что-то у того на предплечье, и всю следующую вялотекущую неделю отмечал, что, похоже, Драко это скрывает. Гарри не раз видел такое — если одни кичились тем, что встретили свою судьбу, и оголяли предплечье при любом удобном случае, хвастаясь; то остальные либо скрывали инициалы из-за того, что их пара выбрала кого-то другого, не желая руководствоваться знаками судьбы; либо имени у них все еще не было. Гарри раньше своей пустоты на руке не скрывал, показательно выступая, будто ему все равно, но сейчас показывать Малфою инициалы он тоже не планировал. Одной из причин, конечно, являлось то, что его буквы удачно собирались в полное имя Драко. Но другой — какая-то невнятная обида: и раз Драко прячет свою руку, Гарри тоже будет скрытничать.

Воскресенье подкралось незаметно. Гарри всю неделю ночевал у Драко в квартире и уже даже привык к тому, что они почти не разговаривали друг с другом. Малфой все еще сторонился его, и Гарри почти с этим смирился, хоть и пытался завести беседу каждый вечер. Но теперь у него образовалась другая задача — поинтереснее, чем размышлять, почему Драко прячет предплечье или из-за чего он так ненавидит Гарри. Приближалось воскресенье, а это значит, что Поттер снова встретится с Дианой. Гарри решил не надоедать Малфою разговорами о девушке, опасаясь того, что тот просто больше не позовет ее на подмогу. И это сработало. Потому что в воскресенье, когда магазин открылся перед выстроившейся очередью, Диана уже была на месте. Гарри пытался заговорить с ней весь день, но та действительно была занята, да и Драко периодически вызывал ее в свою подсобку и нагружал заданиями. Если бы Гарри мешал Диане разговорами в течение дня, он подозревает, что Малфой оставил бы его без ужина. А этого Гарри не хотел. Когда рабочий день подошел к концу, и Драко вышел на улицу поговорить с одним из клиентов, у Поттера наконец появилась возможность подойти к Диане. Девушка как раз распрощалась с последним покупателем.

— Привет, — сказал он, улыбаясь ей.

— Привет, — легко ответила Диана и принялась поправлять артефакты на полке, повернувшись к Гарри боком. — Все еще охраняешь мистера Малфоя?

— Вроде того, — усмехнулся Гарри. — Слушай, боюсь, у нас мало времени, пока твой начальник не вернулся…

— Ты тоже его боишься? — Диана шутливо взглянула на Поттера, и тот не смог сдержать улыбки.

— Ну, его взгляд вселяет ужас.

— Такой уж он, — девушка хихикнула, и Гарри засмотрелся на ее веснушки. — Так что ты хотел?

— Ты бы… не хотела сходить со мной на свидание? — неуверенно протянул Поттер. Перед девушками вся его хваленая обществом храбрость куда-то испарялась. Он мог поклясться, что его сердце сейчас выпрыгнет из груди от переживания. Диана повернулась к нему, с интересом заглядывая в глаза.

— Я бы с радостью, но я улетаю на сборы по квиддичу на пару недель. Может, встретимся в сентябре? Если тебе это еще будет интересно, — Диана пожала плечами, и Гарри живо согласился. Встретиться через пару недель — лучше, чем не встречаться вообще. А то, что девушка оказалась еще и спортсменкой, — это по-настоящему круто. — Я могу тогда написать тебе, как вернусь, — добавила она, с небольшим смущением улыбнувшись. — Где ты живешь?

— Я живу с Малфоем, — ответил Гарри, почти сразу понимая, как это прозвучало: — Не в том смысле, — попытался объяснить он. — Я же его охраняю, и… — получалось как-то глупо, но Диану это только развеселило. Похоже, она действительно ни о чем таком не подумала.

— Я поняла, — она кивнула. — Тогда я напишу тебе на адрес мистера Малфоя.

В следующую минуту вернулся Драко и сказал Диане, что та может быть свободна. Девушка быстро собрала свои вещи, накидывая мантию, мягко улыбнулась Гарри на прощание и ушла. А Поттер снова почувствовал легкое жжение на своем предплечье.

***

— Слушай, Малфой, — Гарри жевал невероятную только что приготовленную пасту, привычно сидя на кухне Драко после рабочего дня, в очередной раз пытаясь завести разговор (обычно все сразу же сходило на нет), — а у тебя вообще бывают выходные? Уже три недели, как я нахожусь с тобой, а ты еще ни разу никуда не ходил кроме работы и продуктового.

— Ты ведь тоже никуда не ходишь.

— Я не хожу, потому что всегда должен находиться с тобой. А вот что насчет тебя? — Гарри прищурился. Драко вел максимально отстраненный образ жизни. Он не ходил в гости к своей матери, не говорил с друзьями (если они вообще у него есть) и жил исключительно работой. Все это напоминало Гарри его жизнь — за исключением друзей, и это до ужаса его злило.

— Я хожу, — возразил Драко, откладывая вилку и складывая руки на груди. — Вот в следующее воскресенье я собираюсь пойти с Блейзом в бар. Мы встречаемся каждый месяц.

Гарри фыркнул. Разве это дружба? Даже он, будучи привязанным все эти три недели с Малфоем, несколько раз виделся с Роном, когда тот заглядывал в магазин. Драко в это время будто специально сидел в своей подсобке и не выходил, исключая возможный конфликт, и, честно говоря, Поттер был ему благодарен. Уизли немного подтрунивал над Гарри из-за того, что тот проводит все свое время с белобрысым хорьком, но Поттер лишь неуверенно улыбался — ему перестало нравиться оскорблять Малфоя. За все это время Драко ни разу всерьез его не обидел, и такое отношение к нему было несправедливым. Но Рону он пока этого не говорил.

— Всего лишь раз в месяц? — спросил Гарри, и Драко болезненно отвел глаза. Кажется, он сказал что-то не то. Гарри уже был готов к тому, что они снова не будут разговаривать весь вечер, как это происходило постоянно после его попыток о чем-то разузнать, но внезапно Драко ответил:

— Он работает в Египте и приезжает в Лондон раз в месяц встретиться с семьей и со мной.

Гарри удивленно уставился на Малфоя.

— В Египте?

— Да, — в голосе Драко блуждала легкая досада, и Гарри стало его жаль. У Поттера хотя бы есть Рон и Гермиона, а Малфой, получается, совсем один. — Он изучает древние руны и постоянно занят.

— А другие? — осторожно спросил Гарри, надеясь не спугнуть внезапную откровенность Драко. — Вроде ты общался с Гойлом и… этой брюнеткой… — Поттер совсем забыл имя слизеринки.

— Панси, — Малфой кивнул, все еще глядя в сторону на кувшин с водой, словно боясь посмотреть Гарри в глаза. — Она сошла с ума, — тихо сказал он. — Когда война кончилась, ты ведь знаешь, среди Пожирателей началось кровавое месиво, — Драко поежился, и Гарри повторил его движение: он помнил, что тогда было — сторонники Волан-де-Морта начали убивать тех, кто, по их мнению, являлся предателем: жестоко и беспощадно. Отголоски этого слышались до сих пор. И Драко находился в программе защиты свидетелей именно по этой причине. — Её отца и мать пытали у нее на глазах, — Малфой сглотнул, — она не выдержала такого, использовала на себе какое-то заклятие, чтобы заблокировать все свои чувства и… — Драко опустил взгляд, нервно кусая губу, — на этом все. Врачи не знают, что с ней и не могут никак ей помочь. Она сейчас находится в психиатрическом отделении Мунго.

Гарри не знал об этом. Он мало интересовался судьбой бывших Пожирателей смерти, если это не касалось непосредственно его работы. Поттер запомнил Панси, как едкую саркастичную слизеринку, ни в чем не уступающую самому Драко. Она порой совершала абсурдные поступки на уроках, но была такой живой и яркой, и то, о чем сейчас говорил Малфой, просто не укладывалось в голове.