Хотелось бы надеяться и верить, что этот демон сможет познать её целиком и полностью, как продолжает познавать сейчас всё человеческое и сверхъестественное.

Мы ехали до квартиры Сефириоса около полутора суток. Приходилось делать остановки для заправки машин и закупки журналов или газет, ну, или чего-нибудь закусить.

Всё-таки Себастьян сильно подсел на человеческую пищу. И его многие ценители хорошей фигуры и здорового питания будут ненавидеть.

Сколько бы он не ел, а здоровье и тело всегда у него будут на высоте. Впрочем, как и у других демонов, ангелов и жнецов, если те сами того захотят.

Помнится, раньше, когда я ещё была человеком, мне приходилось усиленно тренироваться, чтобы оставаться в форме и при этом есть всё, что мне захочется и сколько захочется. Тогда даже мне было завидно, что у моего любимого демона нет таких проблем и заморочек.

По прибытию в квартиру Сефириоса мы расположились в гостевых комнатах.

Сначала было важно определиться с наши планы. Иными словами решить, что лучше: сходить на благотворительный вечер и уже потом провести ритуал, или же наоборот, исполнить ритуал и дать Себастьяну поприсутствовать на благотворительном вечере, пока я находилась бы под присмотром Доминго и Гробовщика, который прибыл на час позже нас.

Нам пришлось весьма долго думать и решать, как лучше поступить, пришлось взвешивать все «за» и «против».

В итоге мы всё-таки решили сначала провести ритуал и уже после позволить Михаэлису посетить благотворительный вечер, который должен будет пройти через три дня.

Даже такой срок был слишком большим, и долго тянуть со слиянием сердец мы не могли из-за страха того, что Клод или кто-то из его шавок может в любой момент нарушить наши планы.

Ритуал мы решили начать прямо сейчас, нечего было отсиживаться и ждать, когда беда придёт к нам на готовенькую вечеринку.

Дабы избежать вопросов от соседей Сефириоса. что были также, какой-никакой, а элитой, мы ушли на крышу. Там можно было кричать, сколько влезет, и из-за тысячи машин проезжающих вокруг, трудно будет услышать всю мою боль.

Оказавшись уже на крыше, Себастьян начал вместе с Доминго подготавливать всё необходимое для слияния, ну, а я готовилась к нему морально.

— Уверена ли ты, что действительно хочешь этого, Регина? Когда ритуал начнётся, пути назад уже не будет, — произнёс Гробовщик, подходя ко мне.

— Меня бы здесь не было, если бы я этого не хотела, — сказала я с тихим вздохом и прикрыла на несколько секунд глаза.

— В таком случае, хи-хи-хи, я буду рад понаблюдать за самым мощным обрушением демонического табу. Вот уже две тысячи лет ни один демон не шёл на такой поступок.

— Так уж и ни один?

— Потом ответы. Приступайте.

Жнец указал взглядом на Себастьяна и Доминго, которые уже были готовы начинать ритуал.

Михаэлис уже был по пояс раздет и стоял в середине начерченной им и Элергалло пентаграммы на полу.

Я сделала глубокий вздох и направилась в их сторону, попутно снимая с себя куртку и рубашку, в которых приехала.

Доминго встал между нами, и опустил свою руку только на моё плечо, передавать силы он собирался только мне, но не прямо сейчас, а в момент нашего ритуала.

Себастьян надкусил кожу на указательном безымянном пальцах и стал своей кровью чертить сначала на своей груди, а потом на моей простую на вид пентаграмму, указав только четыре важных демонических древних руны.

О них увы, мне никто не рассказывал, даже Дорос и Доминго, потому как, возможно, они находятся под строжайшей секретностью и запретом в использовании.

Иначе в таком случае случился бы, не пойми, какой новый Ад, который даже Дьяволу бы не понравился, или кому помощнее, чем сам Бог.

Руны и сама пентаграмма стали сильно обжигать кожу, будто медленно надрезая её и открывать раны, которые резко стали кровоточить и открывать виды на наши с Михаэлисом грудные клетки, в которых бились оба наших сердца, что уже начали рваться наружу, дабы слиться воедино.

От них исходил яркий рубиновый свет, обжигающий, словно проклятая лава, от которой даже демону будет физически больно.

Боль казалась просто жуткой для меня, как для молодого демона.

А ведь это было только начало ритуала. Было сложно даже представить, что меня ждёт дальше.

Однако стиснув зубы, я и не думала отступать и продолжила терпеть и держаться.

Мне необходимо было выстоять… Выдержать всё, чтобы после отпустить все свои страхи и тревоги… Чтобы больше ничто не смогло разлучить меня с Себастьяном.

Самым болезненным оказалось раскрытие грудной клетки. Казалось, будто кости, залежавшиеся в одной позе вот уже лет двести, пришли в движение.

Они изгибались, словно пластмасса, но это было настолько больно, словно… Как будто всё твоё тело это анатомически выстроенная, но живая марионетка, а мастер-кукловод пытается в ней что-то отремонтировать. И ты чувствуешь даже движения сосудов, к которым подсоединено сердце, качающее кровь, полную демонической силы.

Клетка сдерживающее моё сердце, как и клетка Себастьяна, раскрылись как костяной цветок, выпускавший свой плод в первый и последний полет, чтобы навсегда стать более могущественным источником жизни, после которого даже питаться душами не придётся.

В этот момент боль возросла настолько, что уже трудно было сдерживать крики. С каждой новой секундой чувствовалось, как силы и физические и демонические покидали меня. И если бы не подпитка Доминго, я бы уже давно свалилась без сознания.

Сердца наши, будто воспарили в воздухе и стали тянуться друг к другу, как магниты с противоположными полюсами. Наши кровяные сосуды растягивались, от того нам пришлось друг к другу навстречу сделать несколько шагов, потому что вся кровяная система будто тянулась вперёд и от этого становилось ещё больнее.

В какой-то момент на краткое мгновение боль, словно заглушила всё вокруг, и мне просто хотелось, чтобы всё это поскорее закончилось. Однако ритуал продолжался, а я держалась едва ли не из последних сил, но не думала сдаваться и молить оборвать ритуал, что вытягивал из меня силы и причинял такую невероятную боль.

Слияние сердец постепенно набирало свои обороты.

Оба наши источника жизни постепенно стали сливаться воедино, образуя общий огромный комок энергии, от которого разила такая сила, что нас буквально начал этот свет ослеплять. Но при этом было ещё чувство, будто обе наши «половинки» перемалывались в общий физиологический фарш.

Это было отвратное ощущение, словно кусочки нашей плоти сами отрывались вместе с мощными нервными окончаниями и соединялись во что-то общее, но… Чёрт возьми, казалось будто нам отрывают плоть, ломают кости.

И терпя эту боль, приходилось уже срываться на такие крики, будто я… Рожаю…

Теперь я, кажется, начинала понимать, почему Зираэлла была так возмущена и недовольна, когда узнала о нашей затее.

Для демона-новичка пережить слияние сердец, тем более с куда старшим и высшим демоном, было практически невозможно.

Если бы не подпитка Доминго, мне бы вряд ли удалось выдержать всё это.

И всё же, когда сердца наши слились воедино и будто отделились друг от друга, передав частичку своей противоположности нам, они более медленно вернулись обратно в грудную клетку, что тут же, с очередной волной боли заросли на своё место.

Кожа медленно затянулась, не оставив на себе и шрама… Но зато внутри наших тел будто горели огромные печи… Чужая, как казалось, частичка сердца Себастьяна полноценно срасталась с моим телом и становилась частью меня. То же самое происходило и с Михаэлисом. От чего мы оба кричали от боли, уже сидя на коленях и трясясь как марионетки, которых небрежно дёргали за ниточки.