— Я не человек и даже не ангел, иначе не убил бы этих избалованных собственной похотью и бесстыдством, подобных людям, — отвечал мужчина холодным голосом, его глаза загорелись красным отблеском, хотя зрачки будто сокрыли в своей черни радужную оболочку, а после и белок. — Я демон и предлагаю тебе сделку в обмен на жизнь, месть, на реконструкцию всего.

— Какой во всём этом смысл, если в конечном итоге меня ждёт лишь одно? — я неожиданно даже для себя самой растянула губы в ледяной усмешке. — Смерть меня давно перестала страшить. А отдавать душу или оказывать ответную услугу ради того, чего я, так или иначе, а лишусь в самом конце… Это просто бессмысленно.

— Умно, потому я не предлагаю тебе отдавать мне свою душу, — он наклонился, открывая свои белоснежные зубы и толстые демонические клыки. — Я дарую тебе вечную жизнь взамен на смерти людей, об уничтожении которых ты пожелаешь. Даже если об их смерти ты пожелаешь в шутку. С каждой отнятой жизнью твоя жизнь будет увеличиваться на пару десятков лет, пока тебе, конечно, не надоест и не захочется уйти на покой и отпустить меня, — демон ухмыльнулся: — Твоя душа слишком изранена, слишком жалкая, хоть и не лишена мощной силы. Я не люблю такие души пожирать.

— Стать частично убийцей взамен на новую вечную жизнь? Такую сделку ты мне предлагаешь? — я подняла на него взгляд и встретилась с его глазами, что по-прежнему светились алым. — Даже для меня сейчас это звучит слишком безумно и жестоко.

— Не так ли жестоко поступили с тобой эти твари? Не так ли жестоко поступают ублюдки и люди за пределами этого приюта с другими девушками, женщинами, детьми? М? Или ты такая святая, что хочешь просто отправиться на небеса к тому, кого и в помине нет?

— На святость и рай после смерти я никогда не претендовала. Однако стоит ли того, уподобляться моим мучителям и становиться такой же, как и они? Наплевать на всякую мораль, законы, правила и стать безжалостной и бесчувственной машиной для мести и убийств?

— Ты же сама хочешь отомстить этим ублюдкам. Стать бесчувственной машиной для убийц и палачом. Хочешь, и я вижу, как этот сладкий и приторный огонь души сейчас загорается в тебе. Да и почему же сразу месть? — хитро улыбнулся мой собеседник. — Скажем, справедливость звучит куда лучше в твоём случае, пусть и достигаться она будет таким путём.

— Справедливость? — я с некой горькой ноткой в голосе усмехнулась в ответ. — Мне давно известно, что её в нашем мире нет и в помине. А то, что мы сами называем ею, не более чем жалкое и бледное её подобие. И цена за это в большинстве случаев бывает крайне высока.

Я отвела взгляд в сторону и тихо добавила:

— Как, впрочем, и цена этой сделки, которую ты мне предлагаешь далеко не по доброте душевной, а из собственной выгоды.

— Хах, я разочарован, — ухмыльнулся демон, закатывая глаза. — Чего же ты, дурочка, хочешь, м? Чтобы этот мир стал идеальным? Поверь, он таким никогда не станет из-за вас же, людей. Так почему ты не хочешь стать той, которая будет менять мир?

— Мир никогда не был и не будет идеальным, как бы мы ни старались, что бы ни делали… Мои же попытки обратятся в ничто, — вновь резко и более громко проговорила я. — Потому что таким ублюдкам и сволочам, что были в этом грёбанном приюте, нет и не будет конца. Тебе ли этого не знать, демону, который живёт и наблюдает за этим миром веками?

— Какая же ты дура… — фыркнул грубо мужчина, схватив меня за подбородок и смотря мне прямо в глаза. — Я предлагаю тебе возможность избавиться от этих ублюдков. Хочешь — спасай калек, хочешь — насилуй их! Но если ты хочешь, чтобы я вернул этих убийц твоей невинности назад, и хочешь, чтобы снова твоих ублюдков не рождённых скармливали собакам и крысам — тогда я зря потратил своё время, устраивая эту резню.

— Может быть, ты просто спас совершенно не ту заблудшую овечку, — прошептала я и резко вырвала из его хватки своё лицо, почувствовав, как по щеке покатилась слеза, которая была сразу же быстро и небрежно вытерта моей же рукой.

— Ненавижу, когда поруганные души ещё и плачут. Это так мерзко, — демон выпрямился в свой полный рост. — Что же, не хочешь вступить добровольно в сделку, я сделаю это насильно.

— Да зачем я тебе сдалась?! — тут я невольно вспылила сквозь слёзы и сорвавшийся с моих губ крик от такой настойчивости и даже от некой обиды. — Какой тебе прок от очередной сироты с несчастной и жалкой судьбой?!

— Мне скучно, — ответил искренне мужчина, усевшись на край стола, как аристократ, но дерзкий, словно в нём было и что-то хулиганское. — Мир полон проституток, шлюх, извращенцев. Мне некого даже совратить, и пополнять кошельки и влагалища да зады тех, кто желает похоти, тоже, знаешь ли, не весело. Другое дело, когда ты этих ублюдков убиваешь вновь и вновь и даёшь им пережить то, что переживали их же жертвы. А такие сны и желания зарыты в твоей головке. К тому же… Мир нуждается в изменениях, а ты подходишь, как нельзя лучше для воплощения тех изменений, которые мне необходимы.

В ответ на это я вздохнула.

Этот демон просто напросто загнал меня в угол. Даже тем, что убил абсолютно всех, кто был в этом приюте, включая тех тварей, что мучили меня.

И у меня теперь лишь два пути. Отказаться от сделки и прогнать его насильно, при этом умерев от голода и холода или же согласиться и принять его условия.

Начать новую жизнь, встать на ноги и хотя бы попытаться изменить правила и порядки этого проклятого мира, в котором я родилась.

Но что же я выберу в итоге?

— Ты ведь не оставишь меня теперь, как бы я не сопротивлялась, не так ли? — шёпотом спросила я демона, спустя некоторое время размышлений.

— Ещё бы. Такой упрямицы и дурочки я не встречал с тех пор, как Иисуса закрепили на кресте, — усмехнулся холодно демон, и хотя слова его были современные и грубые, в ледяном и расчётливом тоне, этот аргумент казался мне весьма убедительным.

— Видимо, у меня нет выбора… — со вздохом я опустила голову, вновь взвешивая все «за» и «против».

— Конечно, нет, — тут его голос изменился и стал более пугающим, практически маньячным. Стоило мне поднять голову, и я увидела, как ВСЕ его зубы обратились в подобие уродливых изогнутых клыков, глаза стали, будто больше сантиметров на шесть-семь в диаметрах высоты и ширины, а сама голова будто растянулась: — Иначе мне придётся медленно есть тебя заживо.

— Мне никогда не давали права выбора, к чему я уже давно привыкла… — с этими словами я довольно быстро отвела взгляд от мужчины, дабы хотя бы не видеть всех тех демонических фокусов, что он проворачивал для того, чтобы ещё больше запугать меня, а после обречённо выдохнула: — Если мне снова придётся стать чьей-то игрушкой для избавления от вечной скуки, стоит выбить из этого хоть какую-то выгоду для себя самой.

— Ну, что ты… — мужчина тут же принял свой нормальный облик и, спустившись со стола, опустился на одно колено, словно давая мне присягу будто королеве: — Я не посмею тронуть Вас. Я буду Вашим защитником, щитом и палачом, советником и учителем, лекарем и тренером. Даже Вашей игрушкой. И всё это взамен за то, чтобы я мог питаться плотью, душами и страхами Ваших врагов.

Он обращался ко мне более официально, словно рыцарь.

Хах, неужели так демоны… Не знаю… Присягу дают?

Если так, что же, весьма интересно с его стороны. Плюс, если этот демон действительно не будет меня трогать, а предоставит только новую жизнь и, как сам сказал, будет мне кем-то вроде телохранителя взамен на жизни врагов и тех, кому я даже в мыслях пожелаю смерть, что же… Почему бы и нет? Ведь это единственный способ стать другим человеком и, черт возьми, вкусить ту жизнь, которую вкушают те ублюдки и уроды за пределами двора приюта.

К тому же мне уже нечего терять, если так подумать. Да и я получу из этой сделки действительно куда больше выгоды.

Это мой первый и, возможно, последний шанс…