Тут жнец с криками чуть толкнул мужчину от себя:

— Отстань! У меня хвала божья! — и при этом ещё его шапочку церковную на глаза натянул так, что даже рот с бородой почти что скрылись.

Чёрт возьми, если бы не вся эта «святая» атмосфера, от всего, что происходило, мы с Зираэллой точно бы расхохотались во всё горло. Однако всё же решили понаблюдать дальше, продолжая следовать за жнецом.

Зато вот Зигирилл едва ли сдерживал своё возмущение, видя весь этот цирк. На губах Анателлы же проглядывала едва ли заметная весёлая улыбка, и было видно, что девушка была готова захихикать в любой момент.

Мало мне жнеца безумца, так ещё и Себастьян, выхаживающий следом за Греллем, вежливо отвёл попа в сторону и прошептал ему смиренно:

— О, брат мой, не сердись на сего грешного заблудшего барана. Приехал он из страны, где мусульманство с христианством бесстыдно скрестили, потому так и воспевает Бога нашего отца великого.

— Ох, хос-с-спади, спаси! Не введи во искушение-е-е-е, — нежно промурлыкала старушка, что поставила свечку в подставочку да загляделась на облегающий зад бывшего дворецкого и свою ручку костлявую да трясущуюся, как у алкоголика потянула к нему.

— Продолжайте, брат мой, — не слушая мурлыкающую старушку, отвечал поп, следуя за Себастьяном и Греллем, что нёс мешок.

— О, поверьте, случай запущенный, но он пожертвовать сей церкви деньги готов и большие, ежели позволите ему хоть немного вкусить духа святого.

— Ох, матушка Прокофия, отведи меня в келью… Воистину свят лик брата святого, что грешные мысли побуждаются, — пропела звонким голосочком монахиня, что всё крестилась и крестилась, пока дырки от ногтей на её рясе да платке не стали пробиваться.

— И почему у меня такое знакомое дежавю… — с едва ли заметной ухмылкой прошептала я самой себе, наблюдая за всем этим «представлением».

— «О, Регина, это ты ещё не видела, как он монашку стуками соблазнил, а потом с ней в её келье… Кхм… «Стучал». Даже Грелль злобничал, когда слышал стоны и визги той монашки, пока Себастьян информацию «выстукивал»», — вдруг сказал в моих мыслях Сиэль.

— «Вот уж спасибо за информацию», — фыркнула мысленно я.

— «Поверь, сейчас он ещё верность тебе оказывает».

— «Знаю-знаю. Просто все эти монахини и даже старушки…».

— «Привыкай, он накладывает на них эффект восхищения автоматически. Слишком красив, слишком идеален, слишком спокоен и расчётлив. Даже когда говорит бред, они все слушают его, как святыню Божию».

— «Такова демоническая природа».

— Чё встали? Пошли… — Зира тут же стала толкать меня вперёд, так как жнец с демоном уже снаружи были да с попом беседовали вовсю.

— Да… Я просто задумалась. Кхм… — я поторопилась выйти во двор вместе с остальными.

— Пожертвовать деньги церкви, значит, — Зиг слегка улыбнулся. — Вот уж неожиданно.

— Чего только не сделаешь для отвода глаз, — я хитро подмигнула ангелу.

— Та-а-а-ак. Ты-ы-ысяча долларов. Две-е-е тысячи! Три-и-и-и… Так… Тут пя-я-ять… Ай! Берите все десять! — Грелль отсыпал крупными долларовыми купюрами деньги прямо в жертвенную коробочку и подмигнул одной из монахинь: — Приятных молитв, сестрички! Я к вам ещё зайду!

— Э-э-э-э-э… Мне… Мне это показалось или… — я удивлённо изогнула бровь.

— Нет, не показалось, — весело хихикнула в ответ Анателла.

— Знаю я его, — произнесла Зираэлла. — Покинем территорию церкви, и всё в дешёвую мелочь обратится. А если и нет, то и хрен с ним. Он свои деньги тратит, а не наши.

— Самое главное, мы избавили эту церковь от ангела, вредившего здешним людям, — сказал спокойно Сефириос. — Плюс лишили и Клода места подпитки, а это тоже весьма неплохое достижение.

— С этим точно не поспоришь, — со вздохом кивнула я.

— Вопрос только в том, что же делать с этой дамочкой-то. Не убивать же её. А то как-то скучно будет.

— Убивать?

Я вдруг холодно ухмыльнулась:

— Для неё это будет слишком лёгкой расплатой. Нет… Можно запереть её там, откуда она не сможет сбежать.

— Хм-м-м, а я всё думал, что жнецы делают в самом низу нашего подвала. А это, оказывается, особое помещение. Блок-комната, — задумался вдруг Зигирилл.

— Именно так, — я согласно кивнула. — После случая с Айзеком я решила подстраховаться и поручила нашим жнецам это дело.

— Значит, Анжелу поместим туда, заодно приставим кого-нибудь из наших новых союзников. Вот как раз и будет, кем хранить её.

— И таким образом она не будет нам помехой и получит вполне заслуженное наказание за все свои многовековые грешки.

— Ну, чтобы она поплатилась за свои грешки, нужно её более серьёзно наказать.

— Поверьте, я с превеликим удовольствием сделаю это.

— Так, отложил пожертвование! Отправляемся домой и скорее! — сказал расторопно подошедший к нам Грелль, на его плече уже снова висела обездвиженная Анжела.

— Скажи это Себастьяну, — хмыкнула я, устремив взгляд на демона, который неподалёку по-прежнему любезно разговаривал попом, так ещё и в окружении нескольких монахинь, после чего слегка прокашлялась и направилась в его сторону: — Кхм… Прошу меня простить, Отец Михаэлис, но нам уже пора.

— Ах, да-да-да, миледи. Нас ждут пожертвования на угоду и церкви и города, — благородно улыбнулся мне Михаэлис и, поклонившись попу, перекрестил его. — Храни Вас Бог, брат, да будут души людей спасены от грехов.

— Благодарим Вас за такое щедрое пожертвование. Наша скромная Обитель Божья никогда этого не забудет, — мужчина также поклонился, а его примеру послушно последовали и монахини, парочка из которых всё же больше дозволенного, по моему мнению, смотрела на моего хитрого засранца.

— Хос-с-спади, идём! — тут уже Зира нас с Себастьяном возложила на свои спортивные плечи и потащила, как поросят в хлев. Воистину необычное зрелище для всех, кто не ожидал увидеть в этой рыжей бестии силача.

— Н-да… — Анателла похлопала удивлённо своими голубыми глазками. — Действенно.

Очень скоро мы всё же покинули двор церквушки и переместились обратно в поместье, где Грелль и Сефириос немедленно отправились в блок-комнату, чтобы запереть там нашу новую «гостью».

Зираэлла же, наконец, отпустила нас с Михаэлисом, от чего мы с громким грохотом свалились с её крепких и сильных плеч.

— Я уж думала, вы там пробалаболите дней триста!

— Ай… Балаболила не я, а этот «святой отец», на которого чуть ли не вешалась вся женская часть представителей церкви, — поднимаясь на ноги и потирая свой зад, болезненно зашипела я. — Сама святость и невинность, блин…

— А ты как хотела? Чтобы он изобразил толстенького маленького попа с тремя подбородками и глазами пуговками? Не-е-е-е, это не в стиле Себастьяна и даже Сиэля. Эти два засранца привыкли быть неотразимыми.

— Я всё понимаю, но, блин…

— «Поверь мне, Регина, роль священника ещё одна из самых невинных ролей моего бывшего дворецкого», — вдруг раздалась лёгкая усмешка самого Сиэля в моей голове. — «Учитывая, кого ему однажды пришлось изображать в одном из «заведении» моего когда-то делового партнёра Лао…».

— «Стоп, чего-чего?» — хоть я и задала вопрос мысленно, моё удивление на лице скрыть было просто невозможно.

— «А, впрочем, забудь, что я только что сказал».

— «Си-и-и-иэ-э-э-э-эль…».

— «Ох, Её Величество, пощадите меня. В общем, Себастьян играл как-то владельца заведения Лао… Там, где любят… Опиум покурить для расслабления. И как ни странно, он там ещё и дам соблазнял, прямо таким же бархатным голосом, шепча «А теперь отдайтесь мне». Даже я едва сдержался от комментариев в тот момент. И ты ещё не видела, какой он был расслабленный после двух трубок опиума. Еле-еле живым вышел оттуда, голый, зацелованный… Кто-то из дам, кажется, с ним ещё корсеты перепутал, так что шёл он потом со мной, как клоун… В усыпанном нашивными сердечками корсете с каркасом для юбки, что был ему почти до затылка. Страус бледный, чёрт бы его побрал».