Мой возлюбленный тут же поправил мои волосы и тут же подошел к двери, откуда к нам вошёл мой сын.

Мальчик подошёл сзади и обнял меня за плечо:

— Мама, как ты? Я так соскучился по тебе.

— Я тоже очень соскучилась по тебе, мой хороший, — я всё с такой же улыбкой погладила малыша по его руке, которая покоилась на моём плече. — Со мной всё хорошо, я просто устала. Совсем немного.

— Ты так много работаешь, — он умоляюще посмотрел мне в глаза. — Останься со мной хоть на три денёчка. Мне так плохо без тебя.

— Ближайшую неделю я проведу дома, милый мой, — я чуть сжала маленькую хрупкую ладошку в своей, почувствовав некий лёгкий укол в сердце. — Обещаю тебе, мы проведём много времени вместе с тобой.

— И папа с нами будет? — Данила поднял взгляд на Себастьяна, также умоляюще и грустно: — Пожалуйста, пап… Вы мне оба так нужны.

Даже демон дрогнул и, подойдя к нашему сыну, провёл пальцами по его волосам и заботливо улыбнулся:

— Разумеется. Съездим куда-нибудь втроём и проведём весело время, где только захочешь.

— Правда? — глаза мальчика радостно засияли, а на губах появилась тёплая улыбка.

— Правда-правда, — ласково усмехнулась я в ответ. — Мы с папой никогда не нарушаем своих обещаний, родной мой.

Наш сын радостно и крепче обнял меня и Себастьяна, тихонько шмыгнув от накативших чувств.

Бедняжка, прошлая его семья совсем его не баловала ничем, даже обычным вниманием и добрым обращением. И я искренне хотела исправить эту ошибку.

Я и Михаэлис заключили Данилку в наши такие же крепкие и нежные объятья, которые согревали сердца нам троим.

Я даже мягко поцеловала малыша в макушку, чуть улыбнувшись:

— Надеюсь, ты разделишь вместе со мной мой маленький перекус, сынок?

— Конечно, мамочка. Но в ответ ты расскажешь мне, над чем вы с папой работаете!

— Ох уж это детское любопытство.

— У родителей от детей секретов быть не должно, моя дорогая, — прошептал Себастьян, поцеловав меня в затылок. — Не ты ли меня этому учила?

— Что ж, верно, — я улыбнулась, когда мы всё же выпустили мальчика из наших объятий, и он уселся напротив меня.

— Данила, мы работаем над тем, чтобы хорошие люди сидели во главе и могли помогать нуждающимся в беде и наставлять их, — отвечал честно демон, разумеется, умолчав о нашей ночной миссии.

— Мы хотим, чтобы жизнь в нашей стране стала лучше, — я продолжила, глядя на нашего приёмного сына. — Лучше для всех без исключения, а не только для тех, кто может себе это позволить из-за денег или особых связей.

— Мам, но ведь не все люди захотят, да и хотят такой власти. Кто-то скажет, что это всё слишком утопически, — Данилка также посмотрел мне в глаза.

— Это верно. Однако что же лучше? Подобная «утопия», которая подарит хорошим и действительно достойным людям шанс на жизнь, которую они и, правда, заслуживают или же так называемая «привычная норма» для тех, кто лишает их даже этого самого шанса, думая лишь о себе и своём благополучии? Согласись, мой хороший, здесь есть, над чем задуматься.

— А что же делать с тем, что есть? Я о технологиях, экономике, как найти работу людям? Как перестроить образование, что делать людям и профессорам, у которых неправильный подход к работе и обучению?

— Если во главе нашей страны встанет поистине мудрый и уравновешенный во всех смыслах этого слова человек, то он действительно сможет сделать так, чтобы абсолютно каждый работал в той сфере деятельности, в которой разбирается и которую сам выбрал и изучал, а не которую ему насильно навязали. К тому же порой даже самый абсурдный подход к той или иной профессии или работе способен найти своё место в ней. Двадцать первый век это век возможностей, что должны предоставляться и использоваться людьми. Причём самые разные и иногда на первый взгляд даже невозможные.

— Надеюсь, ты права, мама… Просто это так похоже на сказку, о которой даже сироты мечтают.

— Иногда даже самую необычную сказку, но можно воплотить в жизнь. Поверь мне, Данилка. Главное, приложить должные усилия для этого.

— Я тебе верю, мам, — мальчик кивнул мне и тут же с улыбкой ловко с блюдца стащил один из пончиков: — А как ты сохраняешь такую фигуру, если ешь много сладкого?

Тут Себастьян хитро засмеялся и прикусил губу:

— Я твою маму очень хорошо тренировал. Да и обмен веществ у неё отличный. Плюс постоянно физические нагрузки.

— Так значит, вы ночью физкультурой тоже занимались?

— Кхм… — взяв чашку с немного подостывшим, но всё таким же вкусным чаем я едва ли не поперхнулась, когда сделала глоток и услышала от сына подобный вопрос, но, тем не менее, улыбнулась ему: — Да уж, занимаемся. Всё же нужно держать себя в форме всегда.

— Ох… А я думал, вы взрослыми делами занимаетесь… — чуть смущённо, но, смеясь, сказал Данила, чувствуя как его щеки краснеют. — Ну, сексом там… Или мне братика или сестрёнку делаете.

— Это тоже, — честно и прямо ответил Михаэлис, оставаясь таким же эмоционально непоколебимым.

А уж на такое я еле смогла скрыть своё удивление и лёгкую неловкость.

Одно дело говорить о сексе со взрослыми людьми, а совершенно другое говорить о таких вещах с детьми.

Это было явно неожиданностью для меня, что наш сын был… В курсе таких дел.

Хотя… С такими родителями, как мы, а уж тем более с демонами это и неудивительно.

— Что, мам… — мальчик тихо вздохнул, опустив вниз голову. — Мои бывшие приёмные родители заставляли видеть и слушать их, когда… Они этим занимались. Так что я в этом осведомлён.

Я отставила чашку с недопитым чаем и осторожно взяла сына за руку, одарив его сочувствующим взглядом.

Всё же в этом плане я его хорошо понимала и понимала, что он испытывал в такие моменты.

— Всё хорошо, мама… — он понимающе улыбнулся, смотря мне в глаза. — Я, правда… В полном порядке.

— Быть может, лучше тебе поговорить с врачом в будущем, чтобы не было проблем?

— Не раньше, чем мне стукнет четырнадцать или пятнадцать.

— Я понимаю, — я со вздохом кивнула, слегка сжав руку мальчика в своей. — В любом случае ты всегда можешь поговорить и с нами, если тебя что-то беспокоит. Ты ведь знаешь, что мы с папой готовы тебя выслушать и понять.

— Я… Знаю, — прошептал негромко он.

Себастьян сзади обнял нашего сына и провёл пальцами по его плечу:

— Тебя никто не обидит. Мы вырастим из тебя сильного человека, и ты всегда сможешь выбрать, как хочешь жить.

— Обещаете? — он с искренней надеждой в глазах поочерёдно посмотрел на нас.

— Обещаем, — с лаской и заботой в голосе проговорила я.

В семейных объятьях мы просидели втроём минут пять. Но всё же потом закончили наш перекус и уже скоро говорили о планах поехать на природу.

Причём не на какую-нибудь турбазу, а просто в лес, на пикник с палаткой.

Себастьян, конечно, запугивал нас комарами и дикими зверями, но как я сказала:

— Да мы их сами загрызём или застрелим, если будут атаковать. А если просто пройдут мимо — не так уж и страшно.

— А я вот тоже не боюсь, — засмеялся весело Данилка.

— Поверь, Данила, иногда некоторых диких животных всё-таки следует опасаться и обходить стороной, — улыбаясь, наставлял мальчика демон.

— Да, я знаю. К примеру, пираний, акул, иногда диких крыс и собак, у которых бешенство.

— Не только. В некоторых лесах водятся действительно весьма опасные дикие звери. К примеру, в лесе в Германии однажды мне довелось повстречать одно необычное животное.

— Правда? Неужели оборотней?! — глаза Данилки загорелись ярче обычного, словно он слушал интересную историю по интернету… Нет, скорее как старую легенду у костра, которую рассказывает хорошо поживший старик.

— Пожалуй, можно сказать и так, — Михаэлис чуть хитро усмехнулся. — Они обитают в том лесу до сих пор, скрываясь от чужих глаз.