— Тебе ли не знать, что даже таким «выворотом наизнанку» меня вряд ли можно выбить из колеи.
Я аккуратно выбралась из-под одеяла и села на кровати рядом с Михаэлисом, вновь прошептав:
— В этой всей ситуации радует только одно… Алиса теперь мертва и больше не будет мозолить глаза своими тёмными делами и планами.
— Да. Только Клод смог восстановить тело Ханны. Я всё ещё чувствую холодную вежливость этой смуглой суки.
— Было бы удивительно, если бы он этого не сделал. Ханна для него слишком важная пешка, чтобы вот так потерять её.
— Значит, нам нужно будет заманить обоих в Аномалию… Будет очень трудно. И боюсь, одного Грелля не хватит.
— Их с Уильямом сил точно будет мало, чтобы удержать Аномалию необходимое время. А это означает, что придётся просить о помощи Гробовщика… Опять.
— Увы, но придётся. Пожалуй, я сам с ним поговорю на этот раз. Напомню то, что он сделал для Сиэля… И его отца, — Себастьян осторожно поцеловал мой лоб и вздохнул: — Ну, что же… Моя маленькая демоница, я приготовлю тебе что-нибудь. Первое время ты ещё можешь питаться обычной пищей.
— Хорошо, — на мгновение я прикрыла глаза, а затем чуть слабо улыбнулась: — Не уверена пока, что хочу отвыкать от неё.
— Вот и прекрасно. Так что не зря я принёс тебе гамбургер с шикарными толстыми и сочными котлетками.
— Вот уж точно не зря.
Я слегка засмеялась.
Потом мне пришлось всё же встать с постели и перед тем, как приступить к еде, пойти и принять душ.
Приятная прохладная вода прогоняла сон и помогала хотя бы на время, но избавиться от боли и ломки в теле.
Вернувшись же назад в комнату, я довольно быстро оделась в чёрные легенсы и более свободную белоснежную рубашку, оставив влажные после душа волосы распущенными.
Честно говоря, во время переодевания не обошлось без использования маленьких демонических штучек и хитростей, и то только для того, чтобы ускорить процесс, так сказать.
И хотя я обещала Азбилю, что только один день буду тосковать по нему, а после начну дальше жить вдвойне счастливее и за него…
Горечь даже за завтраком едва покидала меня…. Сейчас бы он сидел рядом и явно пытался бы стащить одну из котлет себе.
Было очень тяжело смириться с тем, что я больше его не увижу, не смогу поговорить с ним… Да даже поспорить с этим упрямцем не смогу, чтобы потом всё же принять его правоту и обнять по-дружески в знак примирения.
Но, увы… Горечь нужно было принять… Принять и понять, что ради этой минуты и будущих моих с Себастьяном лет Азбиль пошёл на такую жертву. Ради меня и остальных.
Возможно, со временем моя боль от потери близкого друга утихнет, но вот рана в сердце останется со мной навечно.
После завтрака же мне всё-таки пришлось покинуть комнату, дабы показаться на глазах своих людей и друзей. Разумеется,
Себастьян пытался меня убедить отдохнуть ещё хотя бы один день, чтобы прийти в себя и дать, как и физической, так и моральной боли ещё немного утихнуть. Однако от того, что я бы ещё сутки провалялась в постели, мне не стало бы лучше. Я бы так и продолжала плакать и корить себя.
Тем более нужно было придумать историю о том… Куда пропал Азбиль.
И, увы, ни Себастьян, ни я, не смогли придумать ничего подходящего. Зираэлла нашла выход, сообщив, что Аз сегодня попал в аварию, подстроенную нашими врагами и погиб.
— Продажный политинкан попытался уничтожить всех нас по кусочкам, и он начал с Азбиля, — говорила грустным и дрожащим голосом рыжеволосая демоница перед всеми нашими товарищами, склонив голову. — Наш товарищ сгорел заживо, но похоронил вместе с собой данные о нашей базе. Мы… Обязательно похороним его с почестями.
Многие из наших людей отреагировали на эту новость весьма болезненно. Всё же, не смотря на свой непростой характер и несговорчивость в некоторых моментах, мой фамильяр всё же смог в каком-то смысле сдружиться в меньшей мере с десятками наших последователей.
Когда он хотел, то действительно мог найти общий язык с любым из них.
Поэтому кто-то впал в полный шок и ужас от новости о смерти Азбиля, даже понимая, что все мы занимаемся таким рисковым делом, и любой из нас может погибнуть в случае непредвиденной опасности. Другие же также печально склонили головы, осознавая, что потеряли одного из лучших товарищей.
— Азбиль был одним из лучших наших сподвижников и товарищей с момента основания нашей организации, — продолжила я речь Зиры. — Он будет также отмщён. Те, кто виновен в его смерти, будет сурово наказан.
— Теперь давайте же почтим память о нём минутой молчания и будем работать усиленно, чтобы меньше таких достойных людей, как он пострадали в борьбе за освобождение нашей страны, — спокойным и печальным голосом завершил речь Дорос, с почтением склонив голову, и первым решил начать минуту молчания.
Вслед за греческим демоном склонили голову и все мы вместе с нашими последователями, которые не посмели нарушить минуту молчания в знак памяти и уважения по отношению к Азбилю и его жертве.
Лишь после истечения минуты я услышала, как некоторые из девушек стали тихо всхлипывать, от чего моё сердце буквально разрывалось от боли. Однако я сдерживала свои настоящие эмоции внутри себя, не показывая свою печаль и слабость на людях.
— Его похороны назначены на послезавтра, — произнёс спокойно Дорос. — Встретимся на набережной в десять утра, где мы развеем его прах над водами, как он сам того и хотел…
После того, как собрание было закончено, и наши люди стали расходиться, стараясь хотя бы немного, но переварить эту печальную новость, я отправилась в гостиную, где меня неожиданно догнал Данила.
— Данилка, постой, — мальчика окликнула Анателла, которая как раз бежала за ним. — Ну, куда же ты от меня убежал?
— Мама! Мама, как ты? — малыш тут же подбежал ко мне и нежно обнял за талию. — Папа сказал, что ты болеешь, тебе уже лучше? Где дядя Азбиль?
— Мне уже легче, родной мой, — я ласково обняла своего приёмного сынишку в ответ, поглаживая его по волосам. — Прости, что так долго не могла прийти к тебе. Дядя Азбиль… Он… — затем я тихо вздохнула, сказав самое типичное, что можно было сказать маленькому мальчику: — Ему пришлось уехать, мой хороший…
— Уехал? Мам… Он… — Данила прекрасно понял, что на самом деле я имела в виду. Он уткнулся лицом в мой живот и грустно вздохнул: — Он был хорошим.
— Очень хорошим, — я чуть крепче обняла его, изо всех сил стараясь сдержать вновь нахлынувшие на меня слёзы.
— Мама, не плачь. Мы же все рядом с тобой, — мальчик посмотрел мне в глаза и осторожно сжал мои ладони в своих.
— Я знаю, милый… Знаю, — прошептала тихо я, опустившись перед сыном на колени и ласково коснувшись ладонью его детской хрупкой щёчки. — Мне просто нужно немного времени, чтобы прийти в себя. Всё будет хорошо.
— Да, мам, я понимаю, — несколько грустно ответил мальчик и с улыбкой посмотрел мне в глаза: — Ты сегодня будешь занята, да?
— Да, но вечером обязательно загляну к тебе и побуду с тобой, пока ты не уснёшь, — я погладила Данилку по щеке.
— Спасибо, мамочка. Я тогда вернусь к тёте Ани, а то вон, ищет меня и переживает.
— Хорошо, родной мой.
— Вот ты где, Данилка, — слегка запыхавшаяся Анателла подошла к нам и немного виновато мне улыбнулась: — Прости, Региш. Он так быстро убежал.
— Всё хорошо, Ани, — отозвалась со слабой улыбкой я, поднимаясь с колен.
— Я просто хотел увидеть маму, тётя Ани. Прости, что убежал, — сказал также виновато мальчик.
— Прощаю, малыш, — девушка-ангел ласково взлохматила ему волосы. — Но в другой раз предупреждай меня, прежде чем убегать, хорошо?
— Да, тётя Ани. Буду предупреждать, — ответил Данилка с улыбкой. — Давайте ещё позанимаемся музыкой.
— Конечно, идём, Данилка, — Ани тепло улыбнулась приобняв мальчика сзади за плечи. — Дядя Зиг как раз ждёт нас с тобой в твоей комнате с гитарой, чтобы чуть-чуть закрепить урок.
