— Ты ещё не знаешь, Данилка, сколько я иногда болтаю, — я тепло подмигнула ему. — Вот уж в такие моменты даже Себастьян мне не ровня.

— Ой… — малыш весело хихикнул. — Наверное, поэтому вы так хорошо ладите друг с другом.

— Да уж, это одна из причин, — я по-доброму усмехнулась в ответ.

— Что закажете, болтушка и серьёзный юноша? — с улыбкой спросил Михаэлис, разглядывая меню.

— Мне фисташковое мороженое с шоколадной стружкой, если можно, — ответил тихонько, но улыбаясь, Данила.

— Можно, но небольшую порцию. Сейчас горлышко беречь нужно, — с тёплым смешком кивнула я. — Ну, а я, пожалуй, закажу себе чашечку кофе со сливками и маленькое пирожное «Мятный беспредел».

— Ну, ты как обычно, — с усмешкой ответил демон и задумался: — А я возьму чай с лимоном и эклер с клубничным кремом. Думаю, сегодня можно сладкое попробовать.

— Очень даже правильное решение, — я подмигнула Себастьяну. — Хоть какое-то разнообразие, так сказать.

В кафе мы пробыли часа полтора, наслаждаясь заказанными сладостями, которые нам принесли очень скоро.

Данилка вёл себя уже более свободно и пусть с некоторым смущением, но отвечал на вопросы, которые ему задавали я и мой любимый демон.

Мы старались пока избегать вопросов на тему о жизни в детском доме или с моими уже покойными родственниками.

Когда мальчик будет готов, он сам нам расскажет обо всём, если захочет. Пока же нужно, чтобы малыш постепенно привыкал ко всем нам и своей новой жизни.

— Ну, я всегда мечтал стать космонавтом. Знаю, звучит глупо, — Данила усмехнулся. — Но меня всегда тянуло к звёздам и точным наукам. Да и к тому же я хотел бы быть не просто астронавтом экспериментатором, а учёным, что достигнет чёрной дыры и изучит её.

— Это вовсе не глупо, — улыбнулся Себастьян. — Наоборот, даже приятно знать, что современные дети ещё способны мечтать о чём-то подобном, а не только о том, чтобы заработать как можно больше денег на новомодные штучки.

— Себастьян прав, — я согласно кивнула, также улыбнувшись. — Сейчас многих современных детей, к сожалению, не интересует ни наука, ни всё то, что с ней связано. И это здорово, что ты являешься таким вот исключением.

— Не правда, много детей хотят изучать науку, — мальчик слегка отрицательно замотал головой. — Просто она стала многогранной и упрощённой в некоторых понятиях. А те, кто хочет чего-то другого… Ну… Флаг им в руки.

— Весьма здравое и правильное рассуждение, Данила, особенно для твоего столь юного возраста, — произнёс Михаэлис, посмотрев на время на моём телефоне, что лежал на столике. — Боюсь, нам уже пора возвращаться домой. Время уже почти семь часов вечера.

— Кхм… Да, что-то мы засиделись, — с улыбкой прокашлялась я.

— Можно мы ещё немного тут побудем? Ну, пожалуйста, всего десять минуточек, — мальчик посмотрел на нас обоих милыми умоляющими глазками.

— О-о-о-ох, ну и как тут отказать таким глазкам, а? — я с умилённым вздохом усмехнулась и обратила взгляд на Себастьяна.

— Можем посидеть и двадцать минут, а потом поехать домой, — а в мыслях услышала его слова: — «Ах, какой маленький котёночек».

— Ура! Спасибо, дядя Себастьян! — вовсю радостно и благодарно заулыбался мальчик.

— «Ну и кто тут разнежился?» — я мысленно несколько ехидно усмехнулась, изогнув бровь.

— «Кхм…. Ну, эти глазки! Прямо как у котёнка из Шрека! И вообще, ты тоже разнежилась с ним!»

— «Ну, мне-то уж точно раз в жизни с малышом можно позволить такую вот «маленькую слабость».

— «Ох, всегда найдёшь отговорку, блин».

— «У тебя учусь».

Я едва ли заметно подмигнула и хитро так добавила:

— «Папочка».

— «Ну, Регина, погоди, устрою я тебе ночью».

— Э, вы в порядке? — поинтересовался вдруг Данила, дав понять, что всё это время мы просто пялились друг на друга и играли бровями, как идиоты.

— Эм… Да, всё нормально, Данил, — я улыбнулась ему, переведя взгляд. — Не обращай внимания. Мы просто… Задумались.

— А мне показалось, будто вы в гляделки играли, как маленькие дети.

— Возможно.

Я с усмешкой на губах ласково взлохматила малышу волосы:

— Запомни, все взрослые порой ведут себя, как дети, и в этом нет ничего плохого.

— Хм, хорошо, тёть Регин, я постараюсь это понять и запомнить.

— Вот и молодец.

Мы посидели в кафе ещё немного, а затем всё же оплатили счёт и поехали домой.

Оказавшись в поместье через два часа, я повела Данилку в его комнату, чтобы помочь ему разложить купленные для него вещи и подготовиться ко сну. А Себастьян пошёл узнавать, как идут дела с революцией в стране, а заодно и поинтересоваться у наших друзей, не слышно ли что от Клода и Ханны с Алисой.

Через час я уже заботливо уложила мальчика спать и, посидев с ним ещё минут десять-пятнадцать, всё-таки оставила его сладко и мирно отсыпаться и отдыхать после такого насыщенного и интересного для него дня, а сама же направилась в гостиную на первом этаже.

На часах уже было около одиннадцати, и я никак не ожидала встретить там кого-то из наших людей, надеясь побыть в тишине и, можно сказать, одиночестве, чтобы подумать.

Но там, как оказалось, уже сидел Давид, который наверняка так же, как и я просто хотел провести время в тишине и спокойствии.

Заметив меня, парень поднялся с кресла и улыбнулся:

— Не думал, что сюда кто-нибудь заглянет в такое время, — он слегка неловко почесал затылок: — Мне казалось, ты уже пошла спать, Регин.

— Как видишь, нет, — я вздохнула с тихой усмешкой в голосе, проходя вглубь гостиной. — Я уже привыкла не спать долго по ночам.

— Тебе, может, принести чего? Приятно будет разбавить одиночество чем-то вкусным, если хочешь, конечно.

— Спасибо, Давид, но тебе не стоит беспокоиться на этот счёт.

Я подошла к дивану и села, расслабленно вздохнув.

— Что ж, как скажешь, — юноша сел в кресло напротив. — Я смотрю, вы с этим Себастьяном довольно близки.

— Я близка со всеми своими друзьями, как ты, должно быть, тоже заметил, — я усмехнулась и при этом хитро выгнула бровь. — А с чего вдруг такое любопытство?

— Э, да так, ничего… Просто интересно. Он у нас не так давно, а вы с ним будто пара.

— Мы с Себастьяном знакомы много лет. Можно сказать, что наша организация существует от части именно благодаря ему.

— То есть… По сути, он глава всего этого дела?

— Можно сказать и так, хоть и идея является изначально моей.

Я вздохнула с несколько хитрой улыбкой:

— Иными словами, мы оба являемся основателями Общака.

— И он был в другой стране два года?

— Именно.

— Но я не понимаю, почему за эти два года никто из твоей команды ни разу о нём не упоминал? — Давид смотрел на меня с любопытством.

— Мы обсуждали Себастьяна и его успехи заграницей в нашем кругу приближённых, — спокойно сказала я. — Всем остальным членам организации на тот момент было не совсем обязательно знать о его делах до тех пор, пока он не вернётся.

— А не потому, что он на самом деле не тот, за кого себя выдаёт? Я его проверил по всем базам. И его НИГДЕ нет. Ни под какими псевдонимами.

— Ах, вот как?

С моих губ невольно сорвалась лёгкая и хитрая ухмылка, а сама я устремила свой взгляд на юношу, при этом выгибая бровь и оставаясь всё такой же спокойной.

— Да. Вот так! Я копал под этого парня, и поверь. Нет никакого Себастьяна. Никакой он не дипломат. Если только не бывший зэк, который попал в тюрьму или ещё чего похуже.

— А я могу поинтересоваться, с чего вдруг в тебе пробудилось такое любопытство к его скромной персоне?

— Сама посуди. Основатель Общака… Как я слышал от некоторых давних членов твоей организации — отличный врач-невролог, уролог и хирург, кардиолог и диетолог, в идеале знает двадцать языков, не стареет, слишком идеальная внешность, и вы с ним близки… Я знаю по разговорам ваших же членов Общака. Кто на самом деле этот Себастьян, если он не зарегистрирован нигде, и нет даже намёков на удалённые данные о нём везде?