Я же села рядом с Зираэллой, которая расположилась на диване и просто смотрела безотрывно в одну точку.

— Регина… Давай… Поговорим… — беззвучно начала девушка, наконец-то подняв безжизненный взгляд на окно. — Я много знала о нём… Если хочешь что-то узнать… Спрашивай… — она делала паузы почти после каждого слова, чтобы сделать глубокий вдох и не заплакать в голос.

— Зира, я… — тихим и слабым голосом хотела, было, сказать я.

— Регина, пожалуйста…

— Хорошо… Скажи, он… Он рассказывал тебе когда-нибудь хоть что-то о… О своей человеческой жизни?

— Рассказывал… Как воровал ягоды и фрукты в садах у богатых людей… Он любил больше всего есть лесную чернику… Когда мы с ним вместе ходили по рынку, он долго стоял около прилавка и долго с нежностью смотрел на эти ягоды, так хотел их попробовать, — на её губах расцвела слабенькая дрожащая улыбка. — Помню, как однажды рассказал, что, будучи ребёнком, он любил бегать по полю и пытаться оседлать дикую лошадь. Он был словно маленький цыганёнок, любящий жизнь.

Я просто не могла не улыбнуться на это, но почувствовала ещё один укол боли в сердце, и невольно к моему горлу подступил ком, который сдерживать было практически невозможно.

Зираэлла осторожно обняла меня на плечо и пододвинула к себе ближе, словно сестрёнку, которую обидели в школе… Нет… Она обнимала меня, как родной человек, у которого было общее горе со мной.

Зира позволила мне прижаться к ней. Тело её изнутри полыхало, и жар этот был от боли, которую она испытывала сейчас.

— Знаешь… — продолжила рыжеволосая. — Он с тобой был по-настоящему счастлив.

— Как и я с ним… — прошептала я, уткнувшись носом в плечо демоницы и всё же тихо всхлипнув. — Именно благодаря ему я узнала, что такое нормальная жизнь… Дружба… Узнала, что такое настоящая любовь и искреннее счастье…

— Я знаю… Региша… — голос Зиры стал похож на материнский… Такой заботливый, дрожащий, нежный и жалостливый. Я почувствовала, как её щека коснулась моей макушки, и её слезы стали касаться моих волос. — Я тоже узнала с ним всё это… И вечно буду ему благодарна…

В ответ обняла девушку крепче, словно сестру или подругу.

Сейчас нам обеим необходимо выплакаться и выпустить наружу всю ту боль от потери того, кто был нам так дорог…

Остаток вечера и ночи мы так провели вдвоём, не оставляя друг друга ни на секунду и давая нашим слезам выход в тихих рыданиях и разговорах.

Всё это время ни Азбиль, ни Дорос не тревожили нас.

Первый понимал, что сейчас только так мы могли справиться с болью и потерей Себастьяна. Ну, а второй… Справлялся со всем этим по-своему и сам не хотел, чтобы его беспокоили.

Мы плакали до утра. Сначала тихо и со всхлипами, а порой я срывалась на горькие громкие рыдания, от чего Зире приходилось прижимать меня ещё крепче к себе, чтобы я в порыве эмоций не уничтожила комнату, которую Себастьян выделил мне, когда мы с ним ещё только заключили контракт.

Мне так хотелось, чтобы всё это оказалось просто сном… Кошмаром… Или даже злой шуткой Гробовщика.

Но, увы, это было реально. Смерть Михаэлиса была реальна…

И я ещё долго буду винить себя за неё, буду ненавидеть себя и тех, кто убил его… Расчленил и уничтожил…

Почему… Почему мы не поторопили Сефириоса?

Почему жнецы нас не предупредили?! Они же могли знать что-то об этом! Могли же! Они же Боги Смерти, в конце концов, и должны предвидеть подобные ситуации заранее!

Но и мы сами… Сами тоже хороши! Так повелись на эту чёртову уловку с новыми последователями!

Впрочем, это не было удивительно. Ладно я или Зира или даже Азбиль с Доросом, они старались работать усиленней всех нас, чтобы мы с Себастьяном могли углубиться в тренировки, совсем забыв о том, что нужно и думать на несколько шагов вперёд…

Если бы Михаэлис или я… Или даже Сефириос, который отправился на поиски клинков… Если бы они смогли об этом подумать… Или же… Они подумали и приняли именно этот вариант событий, просто потому что он мог бы закончиться ещё хуже?

То есть… Могла погибнуть я… Именно поэтому Себастьян позволил Клоду, Ханне и Алисе убить себя?

Неужели он и в самом деле пожертвовал своей жизнью ради меня? Чтобы не потерять меня так же, как ему уже однажды пришлось потерять Сиэля?

Да даже если так, то… Себастьян… С-с-с-с-сука… Что же ты натворил…

Пусть ты и защитил меня, но… Какой болезненной ценой ты спас всех нас от рук этих… Этих… Тварей!

Чёртов засранец… Ты же обещал мне, что всегда будешь рядом, что бы ни случилось… А в итоге?

В итоге так и не сдержал слово из-за страха за каждого из нас! За меня!

Да… Ты спас нас… Но и лишил… Самого дорогого на свете.

Как же теперь я буду жить без тебя? Как же теперь смогу радоваться миру, рассветам и закатам без твоего отражения в стекле окна?

Как смогу просыпаться, зная, что больше никогда не услышу твой голос? Ты же знал, что был одним из тех, ради кого я и цеплялась за эту жизнь… Был её смыслом помимо моей чёртовой мести и планов…

Впрочем… Не знаю… Слышишь ли ты мою боль, чувствуешь ли, как бьётся моё сердце, и чувствует ли твоя сущность, как каждая слеза, горькая как вода в океане, стекает по моим щекам и растворяется в моём сердце с ещё большей болью.

Ты больше никогда не сотрешь слезу с моей щеки… Я никогда не услышу твой голос…

И что самое обидное… Я не смогла оставить после тебя… Никого… Совсем никого, кто мог бы…

Чёрт возьми, какая же я трусиха… Жалкая, никчёмная…

Как же мне хотелось бить, крушить, рушить всё вокруг… Кричать… Лишь бы дать всей этой невыносимой боли выход… Лишь бы избавиться от неё хотя бы на один краткий миг…

Но… Увы… Я уснула в объятьях Зираэллы. Наши лица были опухшими и мокрыми от нескончаемых слёз, и даже во сне мы всхлипывали и дрожали, словно замёрзли от холода.

Я не помню, когда вернулись Анателла и Зигирилл, но точно знаю, что они всё сделали. Правильно и как подобает…

После того рокового вечера дальнейшие дни и недели тянулись для всех нас мучительно медленно, не говоря уже о месяцах.

Мне потребовалась пара месяцев, чтобы хоть немного прийти в себя после такой потери, боли и скорби.

Но даже после этих двух месяцев в большинстве случаев я сидела дома и управляла Общаком и всеми делами, не покидая пределы квартиры. Только изредка выходила на короткие прогулки по городу.

К тому времени Сефириос и Грелль с Уильямом уже вернулись.

Сатклифф был буквально пропитан чувством вины, потому что он медлил и не собирался торопиться с помощью…

А уж Сефириос… Было видно, что он был побит, и скорее всего ему тоже досталось от Клода, и скорее всего именно у него наши враги и конфисковали один из мечей, а если и нет, то просто закрыли ему возможность сбежать.

Сеф вернулся не с пустыми руками. Один меч всё же достался нам… Пусть и слишком поздно.

Оба не просили прощения за то, что опоздали. Это было уже бесполезно.

Если бы мы победили, и они бы опоздали, тут бы я могла их поругать, но скорее в шутку.

А сейчас… Что толку от извинений, если главного нашего демона уже не вернуть?

Один Уильям сохранял нейтральное молчание, да и стал бы он просить прощения у нас, ведь мы для него ни партнёры, ни друзья. Так, временные товарищи.

Всё будто вернулось в то время, когда я была в приюте. Да, я ходила, могла ловить моменты в жизни и радоваться мелочам.

Я могла купить всё, помочь всем… Я была главным источником финансов для всех правильных организаций, что яростно боролись против фронта Алисы и ее прихвостней…

Да только душа моя вновь была разбита. Только теперь она была разбита в настоящий прах, из которого ни душу, ни сердце, уже не собрать по кускам.