— Формально можно перенести аномалию в какое-нибудь место, если существ, находящихся в ней заинтересовать.

— Только вот как и чем?

— Я об этом с Сефом поговорю. Он точно знает о них больше, чем я.

— Надеюсь, что он хоть что-то подскажет на этот счёт. Мы должны просчитать все варианты. Даже самые сумасшедшие и безумные…

— Давай я тебе помогу, Регина. У тебя снова начались боли из-за этого вторжения.

— Я буду в порядке, Себастьян. На сей раз метка хотя бы не кровоточит, уже хорошо.

Но, не смотря на свои же слова, через несколько секунд я снова чуть сдавленно зашипела, ощутив то, как пентаграмму стало жечь ещё сильнее.

Мне пришлось сделать глубокий вздох, дабы боль хоть немного отступила.

— Какая же ты упрямая, — со вздохом сказал Михаэлис, сразу же поднявшись с кровати и отправившись за аптечкой в ванной комнате, чтобы взять антисептик. — И кто придумал хранить в ванной аптечку. Вот у некоторых всё сразу под рукой. Под подушкой, в сортире, на кухне. Везде! Не-е-ет же, всё по эстетике надо, а!

— У некоторых «умников» логика порой… Отстаёт от мозгов, — отозвалась я с чуть грустной и обречённой усмешкой, присев на кровати.

— Прибил бы всех этих логистов, — прошептал раздражённо мужчина, возвращаясь ко мне с антисептиком и лекарствами.

— Не ты один, — я слабо улыбнулась в ответ.

Стоило Себастьяну повнимательней осмотреть метку, как он нахмурился.

Да, на пентаграмме действительно было что-то вроде небольшого ожога. Было даже ощущение, что её словно пытались нарочно выжечь, да только ничего не вышло.

На то, чтобы обработать место «ожога», у демона ушло десять минут. И хотя на вид он казался уже меньше и менее заметным, ощущение боли никуда не уходило.

— Может, мне просто нужно перетерпеть? — выдохнула я, невольно поморщившись от неприятных ощущений.

— Даже если и так, боль уже всё равно должна была начать медленно отступать, — сказал Михаэлис, подсев ближе ко мне. — Позволь…

Он осторожно убрал компресс, который сам же и сделал, а затем коснулся места «ожога» своей ладонью, мягко и неторопливо проводя по нему кончиками пальцев.

— Себастьян, что ты… — начала, было, я.

— Доверься мне, — ответил он и приложил ладонь к «ожогу», но достаточно аккуратно, чтобы мне не было больно.

От его руки исходила такая приятная прохлада, после которой боль стала неторопливо, но отступать. Уже через минуту-полторы я смогла вздохнуть с облегчением, прикрыв глаза.

Мне действительно становилось легче. Ощущение жжения на коже наконец, медленно уходило, вновь и вновь уступая место этой необычной, но такой приятной прохладе.

— Вот так, — прошептал тихо Себастьян, наконец-то охладив неприятное ощущение на коже.

— Спасибо, — негромким полушёпотом произнесла я, приоткрыв глаза и почувствовав долгожданное облегчение, а затем всё такое же осторожное и в то же время нежное прикосновение кончиков пальцев демона к метке.

— Закреплю её потом защитными барьерами, чтобы боль не была такой сильной.

— Хорошо.

Я вздохнула, слегка отведя взгляд в сторону, а затем аккуратно коснулась ладони Михаэлиса, которая по-прежнему также прикасалась к пентаграмме.

— Тебя беспокоит что-то ещё? — он взглянул на меня, другой свободной рукой мягко приподняв моё лицо за подбородок.

— Меня беспокоит то, что Клод пытается создать более мощный Дьявольский Меч, — едва ли слышно прошептала я. — Если вам с Доросом, Азбилем и Зирой раньше не нужно было опасаться его нападения, то теперь…

— Хах. Чтобы его создать, нужно украсть кровь Бога или Сатаны. Ты думаешь, он сможет это сделать?

— Может, нет, а может, и да… После всех игр и манипуляций Клода не стоит недооценивать его. Ты сам это понимаешь.

— Это верно…. Что же, посмотрим, как мы те мечи сами улучшим.

— Для начала их нужно достать со дна Темзы.

— Поверь, Сефириос их точно достанет. В этом мы можем быть уверены полностью.

Я вновь тихо вздохнула в ответ, на что демон ещё чуть выше приподнял моё лицо, ласково поглаживая своим большим пальцем мой подбородок.

Затем он слегка усмехнулся:

— Моей Чёрной Королеве совсем не к лицу печаль и беспокойство. Куда делся тот дерзкий и хитрый блеск её глаз?

— Возможно, я и вправду раскисла больше, чем мне полагается, — чуть улыбнулась я брюнету.

— В таком случае предлагаю развеяться. Прогулка на свежем воздухе не помешает.

— Пожалуй, ты прав.

— Тогда я подожду тебя у выхода. Кого-нибудь ещё взять с собой на прогулку для подстраховки?

— Наверное, Анателлу. Она будет только рада такой прогулке. Остальных, думаю, не стоит беспокоить. Всё же сегодня последний спокойный день перед нашим отъездом.

— Хорошо. Я её предупрежу, а ты умывайся и одевайся скорей, милая. Мы будем ждать тебя в коридоре.

— Угу.

Себастьян ласково поцеловал меня в лоб и, поднявшись, пошёл к Ани, дабы предупредить её о прогулке.

Я же, прихватив одежду, поспешила в ванную, чтобы умыться после сна, привести себя в порядок и переодеться. И уже через двадцать минут была полностью готова и вышла в коридор.

— Привет, солнце, — Анателла с улыбкой помахала мне рукой, стоя в обычной уличной одежде.

— Привет, Ани, — я слегка улыбнулась ей в ответ.

— Надеюсь, ты не будешь против, но я… Позвала на прогулку с нами Захара. Он согласился и сказал, что будет ждать нас в парке, как раз неподалёку от «Золотой Ручки».

— Ну, что ты, как я могу быть против такой замечательной идеи. Это очень хорошо, что ты позвала Захара.

— Правда? Надеюсь, потому что ты хотела с ним поговорить насчёт поездки в Питер.

— Да, я помню, Ани.

— Идёмте уж. Пока пробалаболите, уже и за полдень будет, и прогулка полетит в тартарары, — Себастьян закатил глаза.

— Ладно-ладно, Себушка, не бурчи, — засмеялась слегка Анателла. — Уже идём.

Мы с Михаэлисом и Ани всё-таки покинули квартиру Сефириоса и, взяв такси, поехали в тот самый парк, где нас должен был ждать Захар.

Хорошо, что сам парк был весьма большой и, должна признать, очень живописный. Там вполне можно было гулять хоть весь день и не обойти его. Ибо интересных и красивых местечек он имел далеко немало.

Было приятно вновь встретиться со старым другом и поговорить с ним о многом. Как мы жили, как восстанавливались, кто что изучал, да и просто побеседовать о планах на будущее, особенно после переезда в Питер к нам.

Себастьян и Анателла молчали и давали нам наговориться, предварительно купив нам по баночке колы и мороженому…

Пф-ф-ф, словно мы маленькие дети. Хотя, возможно, так и было на самом деле.

Мы оба были детьми, которые давно выросли, но в душе оставались всё теми же.

Той же маленькой девочкой, которая привыкла быть закрытой и замкнутой и открывалась только самым близким для неё людям, и тем же маленьким мальчиком, что, не смотря на все трудности жизни и проблемы, был самым добрым и светлым из людей.

Весь день мы гуляли по парку, наслаждаясь хорошей погодой, красивыми видами и такой приятной компанией.

— Твои друзья больше на телохранителей похожи. Идут и молчат, словно воды в рот набрали, — усмехнулся Захар, едва сдерживая желание лишний раз взглянуть на Анателлу.

— Их можно понять, — я тепло улыбнулась в ответ, подмигнув ему. — Они просто хотят, чтобы мы наговорились вдоволь.

— Вот как? И даже Себастьян? Удивляюсь я его выдержке. Любой другой современный парень не давал бы мне и рта раскрыть из-за ревности или чего-то такого.

— Поверь, Захар, когда этот хитрец действительно ревнует, у него из ушей едва ли не пар валит. Сейчас же он спокоен, так как знает, что повода для беспокойства нет.

— Что же, это первый мудрый парень которого я встречаю на Земле. Потому что остальные либо абьюзят, либо потом вырывают девушку из рук и с её другом закатывают драку.