– Научишь, – усмехаюсь я, подкалывая любителя чайных церемоний.

Прямо серьезно расстраивается, надо же! Опасается, что все, один в поле воин остался.

Хотя, ему-то все равно пофиг.

Такого социопата поискать еще…

Это он так, разговор поддерживает, ржет по-привычке больше. К тому же, не один он у меня в окружении остается одиночкой.

Кирсан вот тоже без жены.

Хотя, у него сын есть.

Правда, тут ситуация другая.

Михалыч у нас – отец одиночка, маленькая, но семья.

А Игорёху мать с дядькой женят, женят, а он бодается, в руки женские не отдаётся.

– Нахрен. Дуры. Все бабы - дуры, поговорить не о чём, совершенно узколобые и помешанные на себе. Только отвернёшься, залетают. Михалыч, подтверди.

Кирсан ожидаемо молчит.

Он на работе, босс у него один. Желания отвлекаться от дел на пустую болтовню за ним никогда не водилось.

В этом весь наш Кирилл Михайлович.

– И ты предатель, – вздыхает Игорь. – А ведь сам не женишься, Кирсан. По собственному желанию.

– Прикрывай фонтан, достал, – строго говорю я. – Лада не залетела, а забеременела. Выражения выбирай. И вообще, желаю тебе безнадёжно втюриться, так чтобы руки слабли и хотелось вечно смотреть, как женщина любимая двигается.

– Я могу вечно смотреть исключительно на огонь.

– Ну, вот и баба у тебя будет – огнище! – усмехаюсь, резко завершая разговор, потому что мы подъезжаем и я вижу малышку, уже успевшую отойти от подъезда довольно далеко.

У нее потерянный вид. Волосы распущены, в легком беспорядке, красиво очень, хотя и непривычно.

Она такого не позволяла себе на рабочем месте. Пуговки на блузке не все застёгнуты. При ходьбе грудь покачивается и мелькает в вырезе. Я не случайно сказал Игорю, что можно бесконечно смотреть, как движется любимая женщина. Это красиво!

Малышка видит меня, останавливается.

Глаза огромные, немного напряженные.

За моей спиной выскакивают из машины высокие Кирсан с Игорёхой, а к ней сзади подходят ещё два парня, которым велено следить за Ладой Леонидовной. Я расправляю руки, чтобы выловить свою девочку с девочкой. Неожиданно осознаю, что полностью настроился на то, что у меня ещё и дочь будет.

Черт!

Уже хочется на руки взять ребёнка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глупо, понимаю, что всё не так, что забегаю вперед и сильно…

Но, сука! Это моя первая беременность!

Я ж не знаю как!

Я детей на руках не держал. Для меня это всё - темный лес, по которому наощупь за Ладушкой.

– Петя, – ошарашенно шепчет малышка, когда я её обнимаю, – если ты ко мне на встречу с такой охраной приезжаешь, представляю, как на выписку в роддом появишься.

– Малышка, ты под надзором, по-другому не будет теперь, привыкай, – говорю строго.

Она хочет что-то сказать, но я не разрешаю. Ее истерику по телефону помню, а потому действую на опережение.

Тут, главное, все быстро взять в свои руки, не дать разгуляться фантазии.

– Слушай внимательно. Сейчас к врачу. Платный приём. Через два дня вылетаем в Москву. С Богданом поговорил, он только за. Сегодня родители мои звонили по видеосвязи, общались с внуком.

Лада в моих руках крупно вздрагивает, я держу. Понимаю, что надо было с ней, при ней…

Но как откажешь матери?

Я же сказал про внука, про Ладу.

Если бы не устроил сеанс видеосвязи как можно скорее, то мать уже здесь была бы.

А им с отцом сюда пока нельзя соваться.

На фирме как раз серьезные процессы запущены.

Харитонов скрылся, вчера еще был на работе, а сегодня уже все.

Потому за Ладой жесткий контроль, за Богданом тоже.

Здесь лучше перебдеть.

И родители мне тут вообще ни к чему. Лишние мишени.

Потому торопливо продолжаю:

– Мать плакала. Богдан же на меня похож, как две капли воды. Все прошло хорошо, малышка. Богдан всех очаровал. Там уже к свадьбе готовятся, и ждут нас с нетерпением.

Она плачет.

Перестарался, похоже, черт…

Ей же нельзя расстраиваться, если я все правильно понимаю?

Обнимаю, успокаиваю, уговариваю…

И вижу, как в пятидесяти метрах от нас, прямо к ее подъезду, подъезжает пара подозрительных машин…

Веселье в разгаре. 

Мы стоим в стороне и даже немного скрыты кустами.

А крепкие ребята, что выходят из машин и забегают в подъезд Лады, слишком заняты и серьезны, чтоб по сторонам смотреть.

Дебилы.

Если это те, про кого я думаю, то точно дебилы.

Но это их никак не оправдывает.

В основном, потому, что от одной только мысли, что разминулись мы буквально на пару минут, мороз по коже продирает и пальцы холодеют.

Моя беременная женщина здесь, рядом. Мой сын тоже здесь. В этом гребанном городе!

И просто замечательно, что о степени нашего родства не знают!

Лишний повод увезти их не через два дня, а сегодня!

Кирсан тоже просекает ситуацию, вижу, как он командует своим людям, чтоб проверили.

Игореха скалится и встает так, чтоб прикрыть обзор Ладе.

Один из парней Кирсана спокойно идёт в сторону подозрительных братков.

– А Ириска ваша где? – улыбаюсь, тихо спрашиваю, чтобы не напугать Ладу.

А еще лучше, прямо сейчас ее отсюда отправить. Тихонечко так.

– Так дома, – кивает в сторону своего подъезда Лада. Она видит машины, но не придаёт этому значения.

В ее голове нет понимания опасности.

И это хорошо.

Не надо ее пугать.

– Макс, Ладу Леонидовну отвези, будь добр, к врачу.

Провожаю Ладу к машине парней, глажу по спинке.

– Очень занят сейчас, любимая, – целую мягонькую щёку, провожу ладонью по плоскому животику.

Пока что.

Там моя дочь…

Дочь моя там!

В голове не укладывается.

И одновременно… Очень даже укладывается.

И колотит всего.

От напряга и возбуждения.

Потому что Стас и утопавший следом за ним Игореха не показываются из подъезда.

А это плохо. Очень плохо, мать твою!

– А когда пол ребёнка можно определить? – отвлекаю спокойным вопросом.

– Не сразу, но я вот уверена, что девочка.

– Я тоже, – целую малышку в губы. – Позвони мне, как все процедуры пройдёшь, что доктор скажет.

– Хорошо.

Она садится в машину, её увозят.

Резко разворачиваюсь, переглядываюсь с оставшимся рядом со мной Кирсаном.

Он спокоен, выражение физиономии невозмутимо и каменно.

А ребят нет.

Требовательно протягиваю руку.

Кирсан выщелкивает из кобуры пистолет, передает мне, молча достает еще один и идет к подъезду.

Бежит.

Я следом.

Он не сомневается в моих способностях, сам проверял на стрельбище неоднократно.

Мы уже практически добегаем до подъезда, когда раздается выстрел.

Резко пригибаемся.

Мать твою, как все серьезно!

Надеюсь, ребят не зацепило.

Из машин вываливаются водители.

И одного из них, рыжего крепкого уродца, я узнаю.

Тренер моего сына, Вадим!

Он видит нас, резко сдает назад, прячется за бок машины.

Стреляет! Сука, стреляет!

Не провинциальный городок, а Чикаго гребанное тут!

Водитель второй машины не успевает выстрелить, его сносит Кирсан. Походя, словно мамонт, топчется, одним ударом вынося челюсть.

Тренер стреляет в него, не попадает.

Из подъезда в этот момент выбегает один из моих людей, Стас и тут же сдает назад, спиной заталкивая, похоже, Игоря, идущего за ним следом. С души отлегает, Игорёха цел.

Это хорошо.

Уже отпускает, я выдыхаю.

А тренер неожиданно прыгает за руль машины и пытается вырулить.

Кирсан занят, он добивает второго водителя. Я вижу, что по шее его течет кровь, видно задел-таки тренер. Скользнула пуля.

Припадаю на колено и стреляю вслед уезжающей машине.

По колёсам. Зачем отпускать нашего тренера далеко? Он еще пригодится. Показания давать. Два выстрела, пробиваю два задних колеса. Хорошо, что на детской площадке никого нет, машину заносит туда. Влепляется в горку.