***
С электрички на мокрую полосу платформы, недавно очищенную, сошёл единственный мужчина в тёмном пальто и шляпе с портфельчиком в руке и огляделся. За металлическим ограждением ветер колыхал зябкие ветки берёз, и уносился в дремавшее под снегом поле.
Электричка с гулом и перестуком колёс исчезла вдали. На противоположной стороне от железнодорожного полотна ходил и курил какой-то мужик в поддёвке и шапке. Видимо он ждал электричку.
- А где же здесь Колесниково? - спросил вышедший мужчина.
- Шо? Вам само село нужно? Так ось оно - по эту сторону. Туда по дороге - это и улица села будет. А вы по какой-то надобности?
- Да я к Харитоненко... Не знаете такого?
- Ни, не знаю, я сам из Грибков. Вот, поезда жду. А вы из города?
- Да, оттуда.
- Ну так пройдите, тут рядом вон видите - оранжевый дом. Спросите железнодорожника, вин вам пидскаже нужну хату.
- Да, ладно, я сам соображу, - сказал приехавший.
Он быстро перешёл на противопенную сторону и, кивнув на прощание мужику, пошёл по грязноватому истоптанному снегу.
Но в дом к железнодорожнику мужчина не пошёл. Он прошёлся по посёлку Колесниково, посмотрел на дома, из труб которых валил дым, снисходительно поглядел на рычащих и лающих за заборами собак, подождал, пока проедет мотоцикл с коляской с хмурым человеком в каске на нём. Остановившись у дома номер 32, приезжий подёргал калитку, подняв щеколду, вошёл во двор, занесённый ветками и осевшими сугробами. Издалека был виден на двери большой чёрный замок. Приехавший осмотрелся, задумчиво почесал подбородок, вспугнул ворон на старой груше и вернулся к калитке.
Теперь он уже отправился в обратный путь и вскоре вошёл во двор оранжевого дома железнодорожника. Этим приехавшим человеком был Василий Борисович Ярмиш.
Во дворе было расчищено от снега - тихо и пусто, лишь бродили куры. Ярмиш осмотрелся: закрытый гараж, сарай с поленницей дров под навесом, домик погреба с железной крышей, очищенной от снега, колодец, умывальник, бочка с водой неподалёку, в которой плавал лёд.
Василий Борисович взошёл на крыльцо и постучал в дверь, а когда не услышал ответа - открыл её.
В сенях было темно. Пахнуло борщом, жареной рыбой и сухими травами.
- Эй, здесь есть кто? - спросил Василий Борисович. - Хозяин!
Он зажёг спичку и огляделся. Было пусто, но было понятно, что в доме недавно кто-то был.
Василий Борисович вышел во двор и заглянул в сарай. Здесь пахло дровами и углём. Уголь бросал лопатой на кучу невысокий крепыш уже предпенсионного возраста.
- Здравствуйте, - сказал ему в спину Ярмиш.
Спина вздрогнула, повернулась, показалось лицо со следами угольной пыли.
- День добрый. Вы ко мне?
- Да. Хотелось бы с вами переговорить.
- Сейчас я отнесу уголь в дом. А то у меня там ... погаснет в печи.
Спустя какое-то время вышел хозяин и поставил у порога казанок. Потом вымыв руки ледяной водой из рукомойника, тщательно вытер их тряпкой.
Василий Борисович стоял во дворе и наблюдал, как три курицы - две белых и одна пеструшка клевали мятую варёную картошку из казанка.
- Вы Аркадий Иванович Пилипчук?
Пилипчук нахмурился.
- А вы, простите, кто?
- Я из областной газеты. Зовут меня Василий Борисович Ярмиш.
- Хм, вот как.
Хозяин замялся.
- А ко мне по какому делу?
- Да я по поводу ходатайства ваших односельчан. По поводу прокладки водопровода.
- А, да! - немного оживился Пилипчук. - А что, заинтересовало наше дело?
- Да, вот первый секретарь попросил поговорить с жителями, собрать заявления.
- Да что тут говорить, уже третий год требуем. Воду из реки берём. У меня, правда, колодец, но вода там для питья, мягко говоря, непригодна. Возят нам воду из Грибков. Они из Шумского водовода воду потребляют. Почему бы нам не провести, тут не так далеко...
- Понятно. Вот об этом бы и хотелось потолковать.
- А что тут толковать? Вам не ко мне нужно, а к голове сельрады.
- Да был уже... Все жители заявления сдали, кроме вас и Харитоненко. Я у него во дворе был - но его нет.
- Так он на зиму всегда к дочке уезжает в Вербовск. Он зимой никогда здесь не живёт...
- А, тогда понятно! Ну, в Вербовск я за ним не поеду, где я его там найду? Ну хоть вы тогда напишите...
- А без моего заявления, что, нельзя?
- Ну, как говорится, все так все...
Когда они вошли в дом, хозяин пригласил присесть. Здесь было натоплено. Стучали часы и тихонько играло радио. Между стеклами в окнах была выложена вата.
Пилипчук стал рыться в шкафу. Он почему-то явно тянул время.
- Где-то у меня тут тетрадка была.
