– Держись от него подальше, – предупреждает Рей.
– Поверь мне, я пытаюсь. В этом году я переезжала трижды, и он каждый раз как будто знал, когда и куда именно, – Орин ожесточённо тушит сигарету об угол стола. – Сейчас мне выгоднее сидеть тихо и надеяться, что он потеряет ко мне интерес.
Рей ощущает недосказанность, повисшую в воздухе, словно сигаретный дым.
– Ты знаешь, кто он? – в конце концов спрашивает она. Потому что, если доктор как-то связана с Рыцарями Рен… ей нужно что-то с этим сделать.
– Немного, – Орин отхлёбывает из своей кружки с какао. – Злой человек, способный использовать Силу, – это ведь довольно точно, так?
Рей кивает.
Доктор склоняет голову к плечу.
– Не беспокойся, я им не помогаю. Наверно, именно поэтому Аалто и принёс тебя – джедая – ко мне в дом. Он знал, что я просто сделаю свою работу.
– Они опасны.
– Я знаю, – Орин поводит плечами. Свободные одежды чуть соскальзывают, открывая клановую татуировку на плече, возможно, мандалорскую. – Но я не оставлю человека умирать у меня на пороге.
Глаза Рей широко распахиваются, когда она вдруг вспоминает угрозу Аалто.
– Твоя семья?..
– Будет в порядке. Ты ведь не мертва, – Орин улыбается, демонстрируя небольшую щель между передними зубами. – Похоже, врач из меня неплохой.
От облегчения Рей обмякает.
– Спасибо. За то, что спасла. Ты ведь не должна была.
Орин ей подмигивает.
– Я пришлю тебе счёт позже. А сейчас, думаю, какао принесёт тебе уйму пользы.
Рей крепче сжимает в пальцах кружку и подносит её к губам.
Она в жизни не пробовала ничего вкуснее.
***
На следующий день Рей собирается уходить. Все кредиты, которые у неё ещё оставались, она перевела на счёт клиники.
– Пять сотен? – Орин присвистывает, глядя в датапад. – А джедаи нынче дёшевы.
– Прости, – серьёзно говорит Рей и добавляет решительно: – Я заплачу, как только смогу.
Доктор пожимает плечами.
– Не беспокойся. В кредитах у меня недостатка нет.
Рей не уверена, стоит ей продолжать этот разговор или нет, однако гнетущее ощущение недоговорённости так и не развеялось, и оно побуждает её продолжить:
– Благодаря Рыцарям Рен?
Орин смотрит на неё мягко – и с пониманием, которого, думается Рей, лучше бы в её взгляде не было.
– Благодаря человеку, который мне небезразличен.
Мысль находит свой отклик, всё встаёт на свои места. Женщина, разговор по комму.
– Они… плохие люди, Орин.
– Я знаю, – та склоняет голову. – И я надеюсь, что ты больше с ними не столкнёшься.
– Я ищу Аалто, – признаётся Рей. – Он убил моего учителя.
– Тогда найди его, – отвечает доктор и, включив датапад, показывает, сколько кредитов на счёте больницы. – Он дурно влияет на моё благосостояние.
Рей улыбается и, помедлив, говорит:
– С кем ты тогда говорила? Я… Я ничего не могу обещать, но, может быть…
Орин качает головой.
– Никаких исключений, Рей. Я с этим смирилась.
Она прикуривает другую сигарету. Струйка дыма, кривясь и завиваясь, поднимается вверх от тлеющего кончика.
Рей опускает глаза, цепляется пальцами за потёртую кобуру для меча.
– Мне жаль, – извиняется она наперёд.
Доктор лишь снова затягивается сигаретой.
– Делай, что должна, джедай. И мы тоже будем делать, что должны.
***
Квартирка, в которой она ненадолго нашла убежище, перевёрнута вверх дном. Верстак лежит на боку, некогда аккуратно разложенные инструменты и запасные детали в беспорядке раскатились по полу. Шифр на её датападе взломан, сообщения явно кто-то просматривал. На экране застыло последнее – полученное Рей от Аалто. Холодок пробегает по её спине.
Даже размышляя о целях Аалто, Рей ощущает смертельную усталость, но она знает, что не имеет права оставлять эти раздумья. Её опыт хождения в Потоке и вполовину не так обширен, как у рыцаря, но должно быть что-то, чего он не предусмотрел. Случайное стечение обстоятельств, которое он не учёл.
Внутри вспыхивает гнев. Она была так близка. Ещё бы чуть-чуть, ещё немного силы, и она могла…
Рей откладывает датапад в сторону и принимается перебирать разбросанные детали в поисках самых ценных. Остальные она оставит.
Рей знает, что и раньше, бывало, рушила планы Аалто: однажды, когда столкнулась с Мджугро, и во второй раз, когда повстречалась с Кайло. С Беном. Она невольно прикрывает ладонью новый шрам и далеко не в первый раз радуется, что узы разорваны. Тот день, когда её ранили в грудь, и по сей день не оставляет её. Как не давали покоя и путаные слова Аалто, сказанные той ночью у костра.
Иногда ты уходишь к нему.
Одно ей совершенно ясно: нельзя останавливаться. На Набу стало слишком опасно, раз рыцарь Рен сумел обнаружить её убежище. Она раздобудет припасы и…
Пальцы смыкаются на половинке алого кристалла. Рей не знает, почему его не забрали. Должно быть, дело в том, что он слишком мал и не представляет никакой ценности. Поколебавшись мгновение, она хватает шнурок из поясной сумки и привязывает кристалл на манер кулона. Он по-прежнему безупречно ложится на маленький полукруглый шрам от бластера, который никогда не был на неё нацелен.
Рей. Возвращайся домой.
Ей нужно на воздух.
***
Поздним вечером улицы Тида не так многолюдны: студенты группками выходят за ворота университета, музыканты и певцы демонстрируют своё мастерство перед праздной толпой горожан, выбравшихся на встречу или же отужинать. Рей кажется, что она бродит по городу, оглядываясь по сторонам, вот уже несколько часов. Позволяя себе стать всего лишь лицом в толпе, а не человеком, которому ещё так много нужно успеть.
Некоторое время спустя ноги сами приносят её к ботаническим садам. Рей с холодной отстранённостью замечает, что атриум отремонтировали и привели в первоначальный вид. Поправив меч, она направляется внутрь.
В этот час сад почти обезлюдел. Есть какое-то умиротворение в том, чтобы затеряться между растениями и остаться наедине с собственными размышлениями.
Умиротворение. И одиночество.
Рей идёт из оранжереи в оранжерею, а её мысли неторопливо текут своим чередом.
Вон оттенок жёлтого, который так любит Финн.
Лея составляла букеты из этих цветов.
У Люка аллергия на тот кустарник.
Некоторые обитатели оранжерей напоминают ей подоконник Орин и растения, которые гибнут, несмотря на всю заботу.
Прошло так много времени с тех пор, как Рей была дома в последний раз. Рядом с людьми, которые бы сделали ей какао или полили её цветы. С тех пор, как она была со своей семьёй.
Рей яростно трёт глаза.
Она отстранённо задумывается, вспоминают ли о ней и как часто. Простил ли её Финн за то, что столько раз оставляла его? Нашла ли Лея другую компанию для своих утренних прогулок? Починил ли По карбюратор?
Всё могло бы уже закончиться. Она могла бы убить Аалто, если бы только ей хватило сил.
Или она могла бы умереть в грязи. Одна.
Рей думает о Люке. Об их последнем разговоре, когда он ещё был жив.
Лучший поступок не всегда смелый.
Рей находит дерево и усаживается под ним для медитации. Она пытается понять, что же теперь значит «лучший поступок».
***
Когда Рей, наконец, ощущает себя достаточно умиротворённой, она встаёт, отряхивает штаны и собирает вещи. Солнце только-только показывается из-за горизонта полуночно-тёмного неба, теплицы окрашиваются в нежно-розовый. Рей принимает это как доброе предзнаменование.
Когда она идёт к выходу, в её походке ещё угадывается некоторая скованность. Пальцы сжимаются на ремне, удерживающем кобуру с мечом. Рей чувствует, как осколки и фрагменты плана формируются в её голове – будущее обретает чёткие очертания: она знает, куда ей идти и кого искать.
У выхода из ботанических садов в одиночестве стоит человек.
Сердце Рей тяжело бухает в груди, но она подходит ближе. Первое, что праздный прохожий заметил бы в этом мужчине, это его рост – он почти слишком высок и сутулится над проектором карт, который держит в руках. Второе – это, наверно, его чёрные волосы, почти достигающие плеч, заплетённые в косички на макушке и спрятанные под видавшие лучшие времена защитные очки. Или, может быть, его уши. Или нос. Или рот, который кривит недовольная гримаса.
