А вот и проявилась твоя лисья натура, командир дивизии Чан, – поддразнил его Чжу Хайпэн, – старый конь борозды не испортит. Ты ведь попал не в бровь, а в глаз, показал Хуан Синъаню почём фунт лиха.

Чан Шаолэ выложил всё, что было на сердце:

Таким людям, как вы, я никогда врать не стану. В моих поступках есть и доля эгоизма. Когда я, будучи на посту начальника штаба дивизии «А», отправился в Академию НОАК, я был преисполнен амбиций, хотел учиться в Академии Ванпу и стремительно взлететь. По возвращении я обнаружил, что начальником штаба стал Хуан Синъань, а я стал заместителем командира дивизии, заведовал материально-техническим снабжением. Тогда сознательности во мне не было, я поднял шум. Поднял шум – дал слабину, меня тут же перевели из дивизии уровня «альфа» в дивизию

«бета». Так я и чах три года, пока не встретил тебя, Чжу Хайпэн. Вот когда я начал осознавать. Ну, не будем об этом. Хуан Синъаню завтра несладко придётся, но сначала несладко придётся нам сегодня ночью. Идёмте выпьем. За ваши проводы.

Командир полка Чу, – сказал Чжу Хайпэн, – оставь мне один броневик. Я завтра поеду на встречу с Фань Инмином. Я буду светом, а ты тьмой, и давай блестяще исполним эту партию.

В сумерках вечерняя заря обагрила половину неба.

Завидев появившегося в первом полку Лю Дунсюя, Фань Инмин сразу понял, что учения пойдут строго по установленной программе. Сердце его упало, а лицо исказилось.

Я здесь не чтобы руководить, а чтобы учиться, – тут же усмехнулся слишком хорошо знавший людей Лю Дунсюй.

Фань Инмин поспешил пригласить Лю Дунсюя в командный пункт.

Тан Лун, державший в руках телеграмму, подбежал с донесением:

Срочная телеграмма от командира дивизии Хуана.

Читай! – нахмурился Фань Инмин.

Заместитель командующего Фан скоро прибудет в дивизию. Почему ваш полк до сих пор не доложил о результатах проверки? У заместителей командующих Си и Фан есть своё мнение об учениях, возможно они прибудут на передовую для проверки, отнеситесь к этому серьёзно. Если комиссар Лю уже прибыл в ваш полк, пусть он останется и руководит операцией, – прочитал Тан Лун.

Лю Дунсюй взял телеграмму, прочитал ещё раз и с улыбкой сказал:

Ну прямо как заботливая матушка. Вы действуйте по своему плану. Если возникнут проблемы, то мне и отвечать.

Фан Инмин, услышав, как заговорил Лю Дунсюй, уже понял, что нет никакой возможности придерживаться плана преждевременного наступления. Помолчав, он поднял глаза на Тан Луна.

Прикажи произвести строгий осмотр в этом батальоне и мотострелковой роте. И всех частей на передовой.

На трёхколёсном мотоцикле подъехал Ли Те.

Командир полка, на передовой у «синих» что-то происходит. Возможно, они осуществляют ночное наблюдение.

«Синие» – это тоже войска под руководством заместителя командующего Фана. Что они могут выкинуть в этих учениях? Прикажи отделению поваров приготовить побольше блюд в честь приезда комиссара Лю.

А в это время под прикрытием холмов и рощи тихо сосредоточивались основные силы «синих».

Фан Инда, Чэнь Хаожо и другие на закате прибыли в штаб учений. Фан Инда молча осматривал оперативный отдел, центр обработки информации, несколько раз его взгляд останавливался на указателях из оргстекла, висящих над дверьми. Наконец Фан Инда замер словно статуя, остановив взгляд на табличке «Комната для почётных гостей».

Чэнь Хаожо позеленел, выпучил глаза на Чжао Чжунжуна и сквозь зубы проскрежетал:

Хорошими делами вы тут занимаетесь! А ну немедленно сняли эти хреновы таблички!

Чжао Чжунжунь, Гао Цзюньи и остальные офицеры поспешно бросились снимать таблички.

Фан Инда, словно вспомнив что-то, окинул пару раз окинул взглядом присутствующих.

А где Чжу Хайпэн, – понизив голос, спросил он, – перед отъездом в Пекин я требовал известить его о том, чтобы он присоединился к группе наблюдателей. Секретарь Лян, это вы саботировали приказ?

Я в тот же день уведомил Академию сухопутных войск, – сделал шаг вперёд Лян Пин.

Чжун Айго тоже сделал шаг вперёд и встал навытяжку.

Заместитель командующего Фан, сегодня после обеда Чжу Хайпэн отправился в штаб «синих», чтобы наблюдать, как «синие» проводят второй этап учений.

Фан Инда удовлетворённо кивнул и, увидев, как Чжао Чжунжун с охапкой табличек направляется к выходу, крикнул:

А ну стой! На эти таблички ведь деньги потратили!

Растратчик!

Я их на склад отнесу, – нашёлся с ответом Чжао Чжунжун. Увидев, что Фан Инда больше не загораживает путь, вышел.

Фан Инда тоже не стал больше рассматривать помещения штаба, он развернулся и вышел наружу.

Опешивший Чэнь Хаожо поспешил спросить:

Начальник, а сейчас куда?

Я приехал смотреть учения, а не осматривать присутствие, – холодно усмехнулся Фан Инда. – Сначала поеду в командование дивизии «А» и, если не учую запаха пороха, то отправлюсь на командный пункт первого полка. Если и там тоже только присутствие, то пойду по батальонам, ротам, взводам и бригадам. Я не верю, что на таких масштабных учениях не увижу то, что хочу увидеть.

Взволнованный Чэнь Хаожо сделал шаг наперерез, вытянулся перед Фан Инда и воодушевлённо сказал:

Командир, в работе есть промахи, и вы не стесняйтесь их критиковать. Вы не одобряете расточителей, так приложите их и крепким словцом. Но вы не можете уйти, не попив чаю и не поев.

Командир, – принялся уговаривать поднявшийся Лян Пин, – вы только в самолёте немного перекусили. Учения ведь толь ко завтра утром начнутся? Если хотите смотреть, то нужно и поесть.

Комадир, это же ваша старая часть, – снова втупил Чэнь Хаожо, – вам ли не знать, как бурлит кровь у десятков тысяч людей. Хотите поехать в дивизию «А», я поеду с вами после еды. У вас цвет лица нехороший. Если…

Во время уговоров Фан Инда слегка зашатался, правая рука подсознательно вновь прижалась к печени. Лян Пин отреагировал сразу – подскочил, чтобы придержать Фан Инда, и заорал благим матом:

Медика! Медика!

Вокруг поднялась суматоха. Фан Инда, поддерживаемый Чэнь Хаожо и Лян Пином, вошёл в комнату для почётных гостей.

В помещение вошёл Чжао Чжунжун, он потянул остолбенело стоящего Гао Цзюньи за рукав и шёпотом сказал:

Похоже на гипогликемию. Пусть выпьет сладкой воды, и сразу полегчает. Разозлился так, что все перепугались. Срочно извести командира дивизии Хуана, чтобы хорошенько подготовился. Никто не выиграет, если всё пойдёт прахом.

Они оба молча вошли в оперативный отдел.

Одетые в белые халаты врач и медсестра опрометью вбежали в помещение.

Хуан Синъань ответил на звонок Гао Цзюньи, на лбу убористо выступили капли пота. Когда в молодости у него было время на развлекательную литературу, в память ему врезались слова содержательницы публичного дома: хоть жизнь и длинная, но поворотных моментов всего несколько, и почти все они в молодости. Если молодость уже прошла, то будут ещё шансы, главное – ухватить! Он вытащил смятый платок и отёр холодный пот, после чего заставил себя успокоиться и грозно сказал в трубку:

Понял! В любое время докладывай об изменении ситуации.

«Какое счастье, что он прямиком сюда не прилетел!» – повесив трубку, подумал он, сел, прикурил сигарету и прикинул в уме:

«Если не случится ничего из ряда вон выходящего, то дедушке и придраться не к чему». Он повернулся к двери и крикнул:

–Сюда!

На его голос вошёл старший лейтенант.

Позови ещё одного уполномоченного и помощника, – приказал Хуан Синъань.

Старший лейтенант выскочил из штаба. Осенью дни коротки, в это время совсем стемнело, на безмолвном высоком небе сияло несколько звёзд. Три встревоженных молодых офицера бежали к командованию дивизии. Вносившие беспорядок топот и силуэты красочно говорили о напряжении спешки.

К Хуан Синъаню наконец вернулись спокойствие и невозмутимость. Заложив руки за спину, он принялся расхаживать перед тремя офицерами.

Возвращайтесь и известите ответственных лиц всех отделов: вероятно, через пару часов заместитель командующего Фан и командир армии Чэнь на вертолёте прибудут на смотр. Немедленно выполнить следующие работы: во-первых, осмотреть все части и убрать все бесполезные украшения. Во-вторых, после этого вы втроём пораскиньте мозгами и создайте в командовании атмосферу, приближенную к реальной войне. В-третьих, приготовьте для высшего руководства кровать с матрасом и диван, поставьте их в командовании вместо раскладушек. В-четвёртых…