Фань Инмин решил погеройствовать. Штабу учений нужно вмешаться – нельзя склоняться на сторону первого полка.
Белокожий и полноватый полковник Чжао Чжунжун был человеком сведущим, что едва проглядывалось за его движениями. Искусные очки в золотой оправе на переносице помогали не от близорукости и не служили для чтения. Они скрывали ранящие иголки, то и дело мелькавшие в глазах хозяина. Знание о том, что два плоских хрусталя могут изменить образ, доказывает, что Чжао Чжунжун был чрезвычайно умён и досконально знал себя и окружение.
Чжао Чжунжун часто-часто заморгал, а потом спокойно ответил:
А нужно ли вмешиваться в это дело? У тебя совсем другие обязанности, вот и не суйся туда.
Что ты имеешь в виду? – поспешно спросил Гао Цзюньи.
Старина Гао, – прикрыл глаза Чжао Чжунжун, – ты забываешь о том, что я сианец. Я из провинции, и мы мыслим в одном направлении. Я ни за что не поверю, что ты не углядел изменений в следующем шаге армейской группы. Командир армии Чэнь заступит на должность заместителя командующего Фана, это уж как пить дать. Начальник штаба Дун лишь через несколько месяцев вернётся из академии НОАК3, начальник штаба Цзинь, прибывший в генштаб, отозван в Пекин. Вот уже двадцать восемь лет на смену командующим армии приходят начальники штабов, за исключением командующего Фана, которого повысили от командира дивизии «А» сразу до командующего армией. Цзинь вернулся в Пекин и освободил место для Дуна.
Не уходи от темы, – перебил его Гао Цзюньи.
Старина Гао, здесь нет лишних ушей, поэтому скажу тебе начистоту. В конце года будет уже три года, как я в этом полку, мне нужно идти дальше. А куда идти-то, скажи мне? Дорога всё извилистее и извилистее.
Армейская группа такая большая, а ты, братец, как-никак правая рука командующего армией Чэня. Это же лучшая должность во всей армии, – ответил Гао Цзюньи.
Чжао Чжунжун задумчиво склонил голову.
Как думаешь, с Лю Дунсюем сложно ужиться? – расплывчато начал он.
Он замечательный человек. Прибыл в дивизию «А» полгода назад, поладил со всем руководством комитета. Когда я своей жене делал прописку в городе С, кто-то к этому прицепился и никак успокоиться не мог, так Лю Дунсюй это дело решил.
Дивизия «А» нынче принадлежит командиру дивизии Хуану. Лю Дунсюй – человек смышлёный, он прекрасно понимает, каково быть комиссаром в дивизии «А»; Хуан Синъаня нужно безмерно уважать – повысят его до начальника штаба, и тогда на ре шение любой личной проблемы Лю Дунсюй получит зелёный свет. Ты сейчас уже в долгу у Лю Дунсюя – когда ты станешь команди ром дивизии, дивизия «А» уже будет принадлежать ему.
Чжао Чжунжун, так долго ходивший вокруг да около, внезапно ткнул в самое больное для Гао Цзюньи место. Тот инстинктивно оглянулся на дверь и, напустив на себя вид наивного школьника, спросил:
Думаешь, ещё возможно? Мне в этом году уже сорок шесть.
Славная история дивизии «А» тебе известна лучше, чем мне. Ты ведь должен знать, что вот уже пятьдесят пять лет командиров дивизии «А» сменяют начальники штабов? Придёт время, и Лю Дунсюй нависнет над тобой, а если и начальник штаба не будет с тобой сотрудничать, то нелегко будет стать командиром дивизии, – сказал Чжао Чжунжун.
Эти учения для того, чтобы проложить дорогу для Фань Инмина к моему посту. Ты лучше меня знаком с военным аппаратом, – не стал молчать Гао Цзюньи, – возможно, и в моей жизни наступит день, когда я буду доволен своим положением. Генерал? Мне ещё такой удачи не выпало. Чтобы задумываться о следующих шагах, нужно иметь кого-то сверху. Я был старательным и осмотрительным командиром дивизии, а Фань Инмин решил выйти вперёд, но разве можно просто походя отшвырнуть меня пинком? Скажу тебе начистоту – мне приходится играть в эти глупые шахматы. Заместитель командующего Фан уходит с поля, и, может, Фань Инмин стремительно взлетит – ведь все знают, что Фану он был как сын родной!
Поражённый Чжао Чжунжун невольно ещё раз оглядел Гао Цзюньи и прищёлкнул языком.
Старина Гао, впервые сегодня услышал от тебя такую искреннюю речь, такие глубокие мысли. Проблема в том, что командир дивизии Хуан старше тебя всего на три года и четыре с половиной месяца, а начальник штаба Дун, пожалуй, будет занимать свой пост до самой пенсии. Когда-нибудь Хуан Синъань займёт место начальника штаба, так что, если хочешь повышения, то нужно придумать другой путь. Дорогу ты сможешь проложить только своими успехами. Чан Шаолэ в этом году исполнится пятьдесят три, в следующем году придёт его время. Что-то пойдёт не так, и, боюсь, ты сможешь рассчитывать лишь на его должность. Почему я так говорю? Потому что ты не сможешь встать на пути Фань Инмина, не так ли? Так что избежать такого исхода можно, лишь не дав Фаню занять должность начальника штаба дивизии.
Гао Цзюньи никогда об этом не думал и теперь почувствовал себя ослабевшим.
Ты поедешь в дивизию «А», – вздохнул он, – и я с нетерпением жду. Согласится ли Фань Инмин? Ведь все эти учения, чтобы показать Фань Инмина в выгодном свете. Человек предполагает, а Бог располагает. Уж как есть.
Старина Гао, а ведь не зря мы с тобой так схожи. Если бы ты примирился с судьбой, то и не обратил бы внимания на то, что Фань Инмин преждевременно вышел на первую линию. Раз уж организованы такие масштабные учения, то и нам бы следовало хорошенько ими воспользоваться. Как по мне, так не стоит обращать внимание на выпендрёж Фань Инмина. Тебе нужно сделать так, чтобы второй полк Цзянь Фаня замешкался, а я распалю первый полк дивизии «С», вот тогда Фань Инмин поплатится. Будет ли тогда дивизия «С» по зубам одному полку с усиленной мотострелковой дивизией?
Гао Цзюньи уставился на Чжао Чжунжуна словно на незнакомца. Он будто бы не в силах устоять перед соблазнительным планом, сказал дрожащим голосом:
Это прекрасный план, но как же Фань Инмин?
А если Фань Инмин больше не зять Фан Инда? Обидишь его, и что? Может ли командир полка сбросить командира дивизии и начальника штаба? – самодовольно улыбнулся Чжао Чжунжун.
У Гао Цзюньи загорелись глаза.
Ну-ка расскажи, что произошло. Новости сомнительные.
Разве такой пылкий мужчина, как Фань Инмин, будет терпеть супружескую измену? Сестрица Фан И давненько уже рога ему наставляет, иначе как бы она за несколько лет села в кресло генерального директора крупной тайваньской компании с сотнями миллионов активов. Другими словами, Фан И собирается стать невесткой тайваньского миллионера. Золовка моей невестки – воспитательница детского сада Байюнь в городе С говорила, что Фан И несколько раз приезжала за своим хромоногим сыном, а за рулём был сам председатель правления компании «Чанда»…
Когда заведующий кафедрой боевых операций Академии сухопутных войск, заместитель начальника группы наблюдателей на учениях военного округа полковник Чжу Хайпэн вошёл, Чжао Чжунжун как раз рассуждал об отношениях Фань Инмина и Фан И. А так как он был в хороших отношениях с Фань Инмином и Фан И, то каждое слово Чжао Чжунжуна словно иголками вонзалось в слух. На какое-то время Чжу Хайпэн замер и стал тайком вслушиваться в секретный разговор. Уловив из разговора, что Чжао Чжунчжун выдаёт свои какие-то помыслы, он почувствовал себя неловко и, кашлянув, проговорил:
Я очень извиняюсь, но я услышал ваши две последние фразы и тоже об этом наслышан. Чего только не бывает. Мне позвонить нужно.
Брат Хайпэн, а ты не хочешь попробовать снова сойтись с Сяо Сань? Поговаривают, нынче ты первый кандидат, – с улыбкой вывернулся Чжао Чжунжун.
Ох, даже не упоминай. Это сколько же лет прошло, – с улыбкой ответил Чжу Хайпэн.
Чжао Чжунжун направился к выходу.
Старина Гао, не слушай его, это он душой кривит. Давай-ка мы с тобой выйдем, а Хайпэн пусть тут возвращает былые чувства. Зелёный телефон – это местная линия.
Гао Цзюньи, охая, поднялся и вышел.
Нет, нет, а если придёт телеграмма – что мне тогда делать? – замахал руками Чжу Хайпэн.
