Взломал?

Ну так ты слушай. Как можно с карты, на которой осталось чуть больше трёхсот юаней, снять пятьдесят тысяч? Молодая пара всю ночь глаз не сомкнула, глядя на эти пятьдесят тысяч, а на следующий день они явились с повинной. Банковские сотрудники решили, что Чэнь Дунмин несёт бред, так что пришлось ему на месте всё и продемонстрировать.

А сейчас он где?

А где ему ещё быть? Ждёт военного суда.

Он мне нужен.

Да ты шутишь!

А ты попытай счастья в главном отделении, – улыбнулся Чжу Хайпэн. – У него не было злого умысла, да и пришёл он с повинной. Дадим ему шанс загладить вину, а в случае успеха в части останется гик.

А ты мозговитый, – вздохнула Цзян Юэжун.

Они не заметили Фан И, которая с перекошенным от гнева лицом приближалась сзади. Она хлопнула Чжу Хайпэна по спине и громко сказала:

А ты бегаешь быстрее зайца. Госпожа Цзян, – с улыбкой повернулась она к Цзян Юэжун, – я одолжу у тебя Чжу Хайпэна на час, можно?

Цзян Юэжун промолчала, в недоумении глядя на Фан И.

Директор Фан, – сказал Чжу Хайпэн, – если хочешь что- то сказать, то выкладывай.

С этим должком ты должен один разобраться, – ответила Фан И.

У меня ещё дела, так что я пойду, а вы поговорите, – натянуто улыбнулась Цзян Юэжун.

Низко опустив голову, она торопливо удалилась. Чжу Хайпэн от злости крутанулся на месте.

Сестрица Сяо Сань, от тебя нигде не спрятаться. Что же ты не в госпитале со своим отцом, а какой-то долг с меня взыскиваешь? Не припомню, когда это я тебе задолжал.

Я не ругаться с тобой пришла. Давай найдём тихое местечко. Фан И указала на кофейню через дорогу.

Чжу Хайпэну пришлось пойти в кофейню следом за Фан И. На улице ещё не стемнело, в кафе было пусто, лишь они вдвоём. Чжу Хайпэн, понимая, что военная форма слишком бросается в глаза, снял верхнюю одежду и положил на стул.

Какая показуха, – холодно усмехнулась Фан И. – В военной форме в сопровождении своей девушки выпускаешь голубей на центральной площади. Не боишься, чтó люди скажут?

Ты следишь за мной? – спросил Чжу Хайпэн.

Возле окружного госпиталя заметила твою колымагу и проехала за тобой до площади. Мой папа считает тебя другом. Как жаль, что он ещё не знает, что ты променял дружбу на интрижку.

Ах ты…

Чжу Хайпэн глубоко вздохнул, откинулся на стуле и, прищурившись, уставился на Фан И. Она ответила ему ненавидящим взглядом.

Променял дружбу на интрижку – это ещё слабо сказано. Я смотрю, ты замышляешь убийство офицера.

Чжу Хайпэн чуть было уже не взорвался, но подошла официантка с кофе.

Тебе не нужно было подстрекать старика, выходящего в от ставку, на то, что ему не по зубам. – В глазах Фан И блеснули слёзы. – На ещё одних крупных учениях тебе достанется всего лишь второстепенная роль – командующий «синими». Вот уж я не понимаю, почему в твоих глазах Коносукэ Мацусита и Билл Гейтс19 ничем не лучше генерала, который за всю жизнь не побывал ни в одной битве.

Пока я военный, я должен делать то, что положено делать военному, – ответил Чжу Хайпэн.

Ты знаешь, почему папа попал в госпиталь? – спросила Фан И.

Выпил вина, и стало плохо с желудком.

Это он из-за тебя выпил тот бокал! Плохо с желудком? Да у него рак печени последней стадии.

О чём ты говоришь? – изумился Чжу Хайпэн.

Рак печени на последней стадии, – сквозь слёзы повторила Фан И.

Не может быть, – пробормотал ошеломлённый Чжу Хайпэн.

Диагноз окончательный, – вытерла слёзы Фан И. – Утром

он прочитал этот твой доклад, а вечером скандалил, чтобы его выписали из госпиталя. Ты пойми, Чжу Хайпэн, если эти учения утвердят, это его в могилу сведёт.

Возможно ли сделать операцию? – спросил Чжу Хайпэн.

Если только прервать эти учения на раннем этапе, то он проживёт ещё пару лет, – сказала Фан И.

Она положила на стол сотенную купюру.

Вот мы с тобой и поговорили, теперь ты всё знаешь. Поступи правильно.

Она встала и в одиночку вышла из кофейни.

Павший духом Чжу Хайпэн разглядывал узорчатую люстру. Рано утром следующего дня он на машине отправился в окружной госпиталь. Фан Инда уже не было в палате. Когда Чжу Хайпэн приехал к нему домой, домработница сообщила, что он ушёл на работу. Снова приехав в штаб, Чжу Хайпэн не нашёл его в кабинете.

Там ему встретился Лян Пин со стопкой папок в руках.

Какой ты нетерпеливый, – сказал тот, – разве можно за несколько дней назначить время таких больших учений стоимостью в несколько десятков тысяч?

Это всё моя вина, – сокрушённо сказал Чжу Хайпэн. – Почему вы не уговорили его на госпитализацию?

Мы? – ответил Лян Пин. – Твои новости быстро разлетаются. Какая госпитализация? В заключении специалистов сказано, что операция невозможна, только консервативное лечение. И как я могу уговорить его лечь в госпиталь? Он утверждает, что не болеет, а как мы можем сказать правду? Можем только полагаться на него.

Что же делать? – спросил Чжу Хайпэн.

Командующий Цинь хотел заставить его лечь в госпиталь, так он только что на командующего Циня разозлился. Тому пришлось позволить ему участвовать в утреннем заседании комиссариата и представить доклад о больших учениях.

Чжу Хайпэн дошёл до дверей зала заседаний и прислушался.

До него донёсся зычный голос Фан Инда:

Нельзя ждать, нельзя ни на что рассчитывать. Я не увидел должной боеспособности у дивизии «А», я же теперь и помереть спокойно не смогу. Настало время принять решение.

Глотая слёзы, он заглянул в щель, но глаза застилала белая пелена. Энергичными широкими шагами он прошёл через весь коридор и вышел из здания. В душе он надеялся только на одно: чтобы Фан Инда обрёл спокойствие.

После того как Фань Инмин вернулся в часть, настроение у него испортилось ещё больше. Эта трудноуловимая сложность и богатство, которыми веяло от Фан И, потрясли его. Он и подумать не мог, что этот половой акт между супругами, чувства которых угасли, больше напоминающий жертвоприношение, окажет на него такое влияние. На его взгляд, супружеская пара, которая обсуждает развод, а потом забавляется в постели, – это ещё грязнее, чем популярный нынче поиск любовника. В последнее время он много размышлял о том, как бы поскорее расторгнуть собственный брак. Сплетни о том, что он занял пост командира полка только благодаря его браку с Фан И, больно били по его самоуважению. А уж если расползутся слухи, как он на коленях умолял Фан И сохранить брак до того, как Фан Инда уйдёт в отставку, то его никто и за мужчину не будет считать. А болезнь Фан Инда, о которой сказала Фан И, Фань Инмин уже считал её же вымыслом. А придумала она эту болезнь, чтобы на Фань Инмина не посыпались все шишки от сплетен. Он не мог поверить, что крепкий Фан Инда, который ещё месяц назад выпивал четверть литра Улянъе20, страдает раком печени. Но если этой смертельной болезни нет и в помине, то нет никакого смысла притворяться перед Фан Инда любящими супругами. Чтобы окончательно привести себя в чувство, с самого утра под воинственные крики солдат за окном, составил черновик соглашения о разводе и освидетельствования. Написав эти два документа, Фань Инмин твёрдо решил на этой неделе вернуться в город С и рассказать Фан Инда правду об их отношениях с Фан И.

Фань Инмин прибыл на полигон и наблюдал за тренировкой роты специального назначения, то и дело поправляя солдат, выполняющих движения не по уставу. Завидев Лю Дунсюя и Тан Луна, выходящих из машины, он подошёл к ним и отдал Лю Дунсюю честь, но глаза его по-прежнему смотрели на дорогу.

На что ты смотришь? – спросил Лю Дунсюй.

В часть кто-то приедет? – вопросом на вопрос ответил Фань Инмин.

Зачем кому-то приезжать в часть? – спросил Лю Дунсюй.

Разбираться с учениями, – ответил Фань Инмин.

Военный округ не дал дальнейших инструкций. Постоянная комиссия дивизии, занимающаяся этим вопросом, поручила мне найти тебя и поговорить. Дело в том, что они собираются вы нести тебе строгий выговор с предупреждением. Я понимаю, что проблема эта непростая, но если говорить начистоту, то только первый полк рванул напролом.